Вот как выглядела хронология их странных отношений в Маринкиной интерпретации. Однажды начальник, которого она втайне всегда побаивалась, вдруг ни с того ни с сего пригласил ее на ужин. Крамольные мысли никак не увязывались с невысокой Маринкиной самооценкой: вокруг Гарика крутились такие женщины, которым она едва ли могла составить хоть какую-то конкуренцию. А вот поди же…
У Марины никого не было, вечера она по обыкновению проводила дома за вязанием. Но в тот вечер все изменилось – с тех пор глубинные пустоты ее свободного времени были заполнены им, Игорем Вячеславовичем. Он относился к ней с тем уважительным восхищением, которое присуще стареющим интеллигентам да благородным героям исторических романов. Ухаживал степенно и неторопливо, не пытался в темном зале кинотеатра прижать горячее бедро к ее ноге. Если целовал, то в ладошку или в интимное местечко на шее, сразу за ухом, – от прикосновения его теплых губ у Мариночки сладко кружилась голова. Он как мог подстраивался под ее эстетические вкусы – приглашал в оперу, на балет, на выставку авангардной живописи, хотя сам больше всего предпочитал завалиться после работы в хороший ресторан и гурманить от души.
Он пригласил ее на выходные в Париж – Марина согласилась, но с условием, что они будут жить в разных номерах. Гарик был заинтригован, из поездки он, казалось, возвратился еще более влюбленным, чем прежде. Несмотря на то что между ними не было ничего интимнее вечернего прощального поцелуя.
Он познакомил ее с друзьями. На Марину те реагировали с удивленной вежливостью, но это ее ничуть не оскорбляло.
– Так прошел месяц. И вот сегодня – такое, – ее голос дрожал, – он сказал, что больше не может ждать, как маленький мальчик. Либо я соглашаюсь сейчас, либо мы расстаемся. Он согласен зарегистрировать наши отношения прямо завтра… Мы договорились, что я сегодня приеду к нему на ужин и дам ответ.
– И о чем ты думаешь? – удивилась я. Глаза Марины сияли неприкрытым восхищением этим брюнетистым Игорем Вячеславовичем. – Ты же влюблена в него по уши!
– Да, – после паузы призналась она, – значит, ты считаешь, что я должна сейчас поехать к нему?
– Конечно! О чем тут можно думать? Такой счастливый билет только раз в жизни выпадает, – вздохнула я.
– Но я еще ни разу не была у него в гостях…
– А где же вы… – наткнувшись на ее невинно распахнутые глаза, я осеклась, – постой, ты хочешь сказать… что у вас еще не было секса?!
– Нет, конечно, – улыбнулась Марина, – я же не какая-то…
Я разлила остатки вина по бокалам. Мысли путались – не то от количества выпитого, не то от абсурдности ситуации.
– Значит, ты собираешься замуж за мужчину, с которым у тебя еще не было физической близости? – не знаю зачем, еще раз уточнила я.
Марина кивнула, беспомощно улыбнулась и жалобно на меня посмотрела.
– Ты думаешь, это ненормально? Саша, что же мне делать… Если я дам свое согласие, то он, наверное, захочет… Ну ты понимаешь… – Она нервно сглотнула.
– Проблема в том, что этого не хочешь ты? Маринка, ты фригидна, да? – наконец дошло до меня. – Тебе отвратительна сама мысль о сексе?
– Нет, ну что ты… – смутилась она.
Румяная полупьяная Маринка была очень даже хороша собой. Вот бы, набравшись наглости, распустить ее идиотскую косу!
– Саша, просто… Я боюсь, что он во мне разочаруется. Понимаешь, у меня почти совсем нет опыта. Был когда-то у меня жених, и вот только с ним… Но я особенно ничего не чувствовала, все было быстро и… в темноте. Я боюсь опозориться! А он – такой… – она мечтательно вздохнула, – Сашка, пожалуйста, помоги!
Я встряхнула головой, но ее умоляющий взгляд прилип к моему лицу, словно кусочек пластыря. Ситуация явно вышла из-под моего контроля.
– Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о сексе? – выпучила глаза я.
– Да, – с достоинством кивнула Марина, – у тебя же всегда была бурная личная жизнь, уж ты-то в этом понимаешь.
Она вдруг извлекла откуда-то блокнот и остро заточенный карандаш и с серьезным видом приготовилась записывать.
– Расскажи мне все. Как я должна выглядеть. Что мне говорить. Как на него смотреть. Куда его поцеловать.
Нервозный смешок вырвался из моих губ. Если бы нас не сблизили винные откровения, я бы давно выставила ее вон – с такими дурацкими просьбами. Но внезапно во мне проснулось нечто, напоминающее азарт. А что, если правда помочь дурочке? Не жалко же мне поделиться годами наработанной информацией, в самом деле! От меня не убудет, а Маринка будет счастлива. Жирный крестик в списке моих положительных деяний.
– Ну ладно, – выдохнула я, – слушай меня внимательно. Если вздумаешь спорить, я не буду продолжать. Итак, начнем мы с того, что прямо сейчас вызовем мою парикмахершу и сделаем тебе модную стрижку. Кстати, можно еще и косметолога, мужчины любят интимную эпиляцию. А уж такой, как твой Гарик, явно этот жест оценит. Дальше, подбираем сексуальное белье… Маринка, ты записывай, не смотри на меня так жалобно.
Если уж я взялась за дело, то это серьезно. Вот увидишь, этот Игорь Вячеславович будет нашим. То есть твоим, я имею в виду.
Я хотела как лучше, честное слово. Я вовсе не из тех стервозных девиц, которые раздают направо и налево дурацкие советы, в надежде на то, что кто-нибудь к ним прислушается и сядет в лужу.
Если бы я знала, к каким ужасающим последствиям приведет мое посильное вмешательство в Маринкин отработанный годами имидж… Не знаю, что бы я сделала. Но, скорее всего, и вовсе не открыла бы ей дверь.
Гарик волновался. Нет, правда волновался.
Он сменил простыни – брутальный черный шелк, пропахший духами дорогих и не очень девушек, на изящную льняную простоту. Задвинул начатую бутылку виски подальше в бар. В сотый раз провел ладонью по щеке, будто бы щетина могла отрасти с космической скоростью. Сменил строгий темный костюм на неформальный светлый. Проверил в холодильнике шампанское. Позвонил в службу доставки цветов – еще раз уточнить, чтобы пышный букет тропических орхидей был доставлен ровно в двенадцать, и ни минутой позже.
Он чувствовал себя смельчаком-дилетантом, стоящим на краю десятиметровой вышки. В горле пересохло, пальцы казались влажными и предательски дрожали.
Впервые его холостяцкое гнездо посетит ангел. Мариночка…
Легкий ужин с шампанским – креветочный коктейль и ледяная черная икра на тарталетках. Еще одно кольцо с крупным брильянтом, отливающим роскошной голубизной. «Одно кольцо я подарил тебе в честь предложения, другое – в честь твоего согласия, – мысленно повторил он заготовленную фразу, – у моей невесты будет много колец». Ванильные свечи в спальне – ангелу понравится. Невинной принцессой взойдет она на его ложе, и на подушке ее будет ждать букет свежайших орхидей.
Половина десятого – еще тридцать минут. Долгих, тянущихся вечно минут до прихода той, которая изменила его жизнь.
Подумав, Гарик подошел к телефону. Если уж рвать с прошлым, то по полной программе. Отныне в его жизни нет места дешевой имитации отношений. Нет места шлюховатым красавицам, воспринимающим его как одушевленный кошелек. Нет места похотливым алкоголичкам, с которыми так весело ночью и так пусто по утрам.
Он позвонил Лоре.
– Милый, как я рада, – она схватила трубку после первого гудка, будто бы специально ждала, когда он объявится.
Стараясь казаться независимой, она почти никогда не звонила сама. В то же время нутряным чутьем
