Лука. Да Луиза и не возражала.
Но прошло самое трудное время, и Лука стал задумываться. Он с нетерпением поджидал возвращения своего судна. С ним должны были прибыть сведения о Катуари. И теперь, когда невзгоды миновали, сердце опять защемила тоска по индианке. Она тоже должна была родить скоро, и его неудержимо тянуло к ней. Его разрывало между сыном и Катуари. А судна все не было.
И когда оно бросило якоря в бухте Мариго, Лука вскочил в ялик и скоро уже вскарабкался по трапу на палубу.
– Почему так долго не возвращались? – тут же закричал Лука, не отвечая на приветствия друзей.
– Не гонять же судно с балластом, Люк, – спокойно ответил Самюэль. – Ждали груз. Зато теперь можно с чистой совестью отдохнуть и поговорить.
– Где Жан? Я что-то его не вижу!
– Я здесь, хозяин! Готов слушать, говорить.
– Ладно, ребята! Занимайтесь делами, а вечером быть у меня. Я стал отцом! Жан, ты отправляешься со мной прямо сейчас.
– О! Люк! Это следует отметить! Обязательно будем у тебя, – Самюэль расплылся в радостной улыбке.
Лука греб к причалу, а Жан подробно рассказывал про усадьбу. Но больше о Катуари.
– Она тоскует, хозяин. Волнуется, страх, роды скоро, а хозяин нет. Просила поторопить с возвращением.
– Ты ей говорил про Луизу?
– Нет, хозяин! Как я мог? Приказ нет! Молчать!
– Хорошо! Но что мне делать?
– Надо ехать в усадьба, хозяин. Потом придумать.
– Легко сказать! Ладно. Что слышно об индейцах?
– Ничего слышать нет, хозяин. Карибы прятать в лес, гора.
– Про меня слухи есть?
– Я не знать, хозяин. Слышать нет. В поселок ходить нет. Назар говорить нет, а Катуари сидеть дом.
Лука задумался. Мысли не дали ему спокойствия.
Две недели спустя он уговорил Луизу отпустить его домой.
– Окончательно приготовлю все необходимое для вашего переезда и вернусь за вами. Это будет через месяц, если ничего не задержит, дорогая Луиза.
– Люк, милый, мне кажется, что ты что-то от меня скрываешь. Не томи душу! Расскажи, прошу тебя!
– Луиза! Что тебе рассказать? Меня зовут дела. Теперь я не имею права на беззаботную жизнь! У меня семья, и я должен заботиться о ней!
– Милый, здесь все есть! Все налажено! Почему бы не остаться на месте? Зачем переезжать, да еще с младенцем? Это может быть опасно!
– Так это через месяц, Луиза! И идти всего дня три. От силы четыре. Успокойся и не переживай. Мне необходимо завершить там много дел.
Он уехал с тяжелым ощущением неприятностей, ожидающих его.
Всю дорогу до Гваделупы он думал, что объяснение с Катуари неизбежно. С трепетом представлял, как она воспримет это. От такой женщины всего можно ожидать. Но и вести себя по-прежнему, скрывать все было бессмысленно и даже опасно.
И все же он был уверен, что Кату можно уговорить, хотя это будет очень и очень трудно. С Луизой все сложится проще. Так, во всяком случае, ему казалось.
Глава 4
Лука еще издали заметил Катуари. Она медленно шла, неся большой живот гордо, непринужденно, почти не изменив свою походку. Лицо ее ему не понравилось своей хмуростью и сосредоточенностью.
И все же голос прозвучал бодро, когда она крикнула с причала:
– Люк! Быстрей греби! Я жду!
Этот голос несколько приободрил молодого человека. Он лихо подвел ялик к причалу и вскочил наверх, ощущая прилив радости и волнение от встречи.
– Осторожнее, Ката! – прошептал он на ухо женщине, прижал слегка к себе и нежно поцеловал в губы. И удивился, что эта нежность сама, непроизвольно выпирает из него.
– Ты здорова, Ката? Как дела? – И он взглянул на живот.
– Все хорошо, Люк! Только слишком долго пришлось ждать тебя. Это очень тоскливо, милый мой Люк.
Ее слова напомнили ему его главную заботу. Луиза! Что произойдет вскоре? Догадывается ли Ката о том, что ее ждет?
Вихрь мыслей на мгновение затуманил голову, и Катуари спросила, с подозрением заглядывая в глаза:
– Ты чем-то озабочен, Люк? Не все в порядке с поездкой?
– Именно, Ката! Но тебя это не должно волновать. Не думай о плохом.
Они отправились пешком в новый дом. Лука с замиранием в груди представлял, как тут окажется Луиза и что из этого может получиться.
– Тебе нравится дом, Ката? – спросил Лука, когда они обошли все комнаты.
– Не представляю, как буду в нем жить, – призналась женщина. – Это так непривычно для меня.
– Надо было привыкнуть без меня, – ответил Лука. – Дом ведь уже давно готов. Можно было и переселиться в него.
– Без хозяина я не могла, Люк, – заглянула она ему в лицо.
– Что за глупости, Ката! – воскликнул Лука и сам озлился на себя за такие слова, полные обмана и трусости.
И все же Лука испытывал блаженство рядом с Катуари. Она действовала на него возбуждающе и в то же время успокаивающе. Ему казалось, что она защищает его от какой-то опасности, неприятности.
И даже сейчас, в ее положении, она ему невероятно нравилась, была для него очень привлекательна, желанна. Он был уверен, что это настоящая любовь.
Вдруг в памяти всплыл образ той далекой бледной девушки, спасенной им когда-то во Франции. Он ворвался в его мозг, заставил вздрогнуть и задуматься. Та была воплощением беззащитности, горя и прелести. Эта источала силу, волю и достоинство. Они были слишком разными, но первая была мечтой, в то время как вторая – жестокой реальностью, хотя и желанной. К Катуари он постоянно испытывал физическое влечение, готов был сдавить ее в своих объятиях. А та девушка действовала лишь духовно. Ничего физического, словно она была воздушным каким-то образом. Ничего телесного!
– Люк, что с тобой? – удивилась Катуари, никак не ожидавшая, что он мог так погрузиться в свои тайные мысли, что перестал замечать ее.
– Да вот, задумался о прошлом, Ката. О тех временах, когда я воевал во Франции. Почему-то нахлынули воспоминания.
– Ты стал немного странным, Люк, – голос женщины выдавал волнение и подозрительность, что и заметил Лука.
– Не бери в голову, Ката. Лучше приготовь мне чего-нибудь перекусить. Я проголодался, мечтая о встрече с тобой.
Лука погрузился в дела и каждый день разъезжал по участку, отправлялся в поселок или на пристань.
Назар был доволен привезенными товарами.
– Теперь мы надолго сможем отказаться от услуг местных торговцев, – говорил он. – Пусть теперь попробуют нас свалить.
– Назар, надо хорошенько продумать, куда и как сбывать все то, что дает наша усадьба. Без этого мы быстренько сядем на мель и уж не снимемся с нее, – заметил с тревогой Лука.
