поспешила добавить она и вызывающе посмотрела на Керна. – Мне нужно встретиться с господами, которые знали мою мать.
Керн хранил молчание. Судя по всему, он целиком полагался на нее.
– Полагаю, вы скажете, зачем вам понадобилось встречаться с этими людьми. – В глазах Тримбла появился интерес. – Хотя предупреждаю: если вы рассчитываете отыскать своего отца…
– Нет, – перебила его Изабелла. Ему не следовало ни в чем признаваться, во всяком случае, не перед Керном. – Нет, не рассчитываю.
– Именно на это она и рассчитывает, – неожиданно вмешался граф и встал перед хозяином дома. – Аврора называла его Аполлоном. Вы знаете его настоящее имя?
Негодяй! Не выпуская из рук щенка, Изабелла вскочила на ноги.
– Сэр, вы не обязаны ему отвечать. Вопросы задаю я!
Уловив взгляд графа, она поняла, насколько тот раздражен. Вряд ли граф привык к такому обращению со стороны простой женщины. Значит, она будет первой. Терять ей нечего.
– Что происходит? – спросил озадаченный сэр Джон. – Я ни при каких обстоятельствах не ответил бы на подобный вопрос. Это означало бы нарушить данную Авроре клятву.
– Понимаю, – кивнул лорд Керн. – Но представьте, что дело касается жизни и Смерти.
– Жизни и смерти? Я совершенно сбит с толку. Полагаю, вы заинтересованы в этом… ну… из-за Линвуда.
– В некотором роде. Скоро вы все поймете, а пока я даю слово мисс Дарлинг.
Изабелла не поверила собственным ушам. Чего стоила ему такая уступка? Приятно удивленная, она заняла свое место и сосредоточила внимание на Джоне Тримбле. Похожи ли его темные глаза на ее? И сразу отказалась от глупых рассуждений.
– Извините за настойчивость, сэр Джон, не могли бы вы сказать, когда в последний раз виделись с моей матерью?
– Больше года назад. – Тримбл уставился в одну точку, и девушка поняла, что он роется в памяти. – Не больше чем за месяц до ее смерти.
– Она уже болела?
– Нет. Пребывала в полном здравии, хотя и пала духом.
Видя, что сэр Джон колеблется, Изабелла поторопила его:
– Почему? Ответьте, пожалуйста, это очень важно!
– Кажется, некоторые из ее знакомых встретили ее воспоминания в штыки. Поэтому она послала за мной, чтобы рассказать о своих невзгодах.
– Послала за вами? – удивился Керн. – А вы знали о ее дневнике?
– Знал, – пожал плечами старик. – Только не придавал этому никакого значения. Что мне было терять, даже? если бы Аврора решила опубликовать воспоминания?
– Репутацию. Честь. – Керн проговорил это как само собой разумеющееся. – Способность высоко держать голову в обществе.
Тримбл грубовато рассмеялся.
– Взгляните на мое лицо, – засмеялся сэр Джон. – Вряд ли оставалось еще нечто дурное, что не было бы говорено обо мне сотни раз. Я давно перестал судить о чести мужчины по ханжеским правилам света.
Граф удивленно поднял брови, но промолчал. Он явно был не согласен, однако время для этических споров покачалось ему неподходящим.
Внезапно Изабеллу осенило.
– А кто вам рассказал о ее дневнике?
– Ничтожество по имени Терренс Диккенсон. Он предложил, чтобы все мужчины, которые оказались столь нескромно представленными в дневнике, объединили свои усилия и заставили Аврору утихомириться. – Тримбл сжал кулак. – Разумеется, я назвал его подлецом.
По коже Изабеллы пробежал холодок. Если дело обстояло именно так, значит, у Диккенсона были веские причины остановить ее мать. Девушка посмотрела на Керна и поняла, что он думает о том же. Но они не могли быть уверены, во всяком случае, пока. Вдруг сэр Джон лгал, чтобы отнести подозрения от себя?
– А после этого вы с мамой встречались? Может, передали ей какой-нибудь подарок?
Старик покачал головой:
– Нет. Аврора хотела поддержки и утешения, а потом сказала, чтобы я оставил ее в покое – она собиралась закончить дневник. Я даже не знал, что она больна, пока… пока все не кончилось. – Он судорожно вздохнул. – Авроpa была красивой женщиной, мечтательной, восторженной, но сильной и решительной, несмотря на внешнее легкомыслие. Позвольте сказать: вы очень на нее похожи.
Потрясенная Изабелла машинально поглаживала мохнатую головку щенка. Слова Тримбла доставили ей удовольствие и одновременно испугали. Ей нельзя испытывать удовольствие.
Когда-то она мечтала вырасти такой же ослепительно красивой, как мама, которая иногда вызывала ее в Лондон, осыпала невероятно дорогими подарками, водила есть мороженое и в цирк Астли. Но потом Изабелла узнала, из каких средств мать платила за роскошных кукол, нарядные платья, сладости, и решила, что лучше голодать, чем продавать свое тело мужчине.
Девушка подняла глаза на Керна, представив, как он ее целует, ласкает, занимается с ней любовью.
