– Наступило третье утро моего заключения, но ничего не изменилось. Они даже не удосужились подкинуть мне какого-нибудь чтива, так что скоро я был на грани помешательства. Вы даже не можете себе представить, какими долгими могут показаться четырнадцать часов, не побывав в камере, где абсолютно нечего делать. Я делал гимнастику. Хотелось пробежаться, но комната была мала. Я подтягивался до изнеможения, потому что для мекстрома пятьдесят раз на одной руке – не бог весть какой подвиг. Потом передохнул и занялся мостиком, отжиманием и прочей ахинеей, пока снова не выбился из сил.
И все это время мои шарики вертелись и вертелись. Получалась весьма убогая перспектива. Выходило, что неважно, что я решу, – все равно мне придется им помогать. Буду я это делать по собственному желанию, или же они меня задолбают своими лекциями и прочистят мозги, после чего Стива Корнелла больше не будет, он станет исполнителем их приказов. Единственное, в чем я был уверен, что не переменю своего решения. Иначе я перестал бы быть самим собой и переориентировался бы в того, о ком они мечтают. А после этой штуки человек превращается в тряпку. Просто так вы ни за что не заставите лошадь пить воду, но приведите человека под дулом пистолета и он вылакает все до дна.
Итак, забудем обо всех «если»! Раз карты открыты, и у меня хватит мужества сказать «нет», то меня уволокут прямиком в департамент промывания мозгов. Собственно, больше всего я боялся, что в последний момент дрогну и не выдержу.
Для меня было уже неважно, чем им вздумается напичкать мои мозги. Достаточно было оставить меня наедине с безудержным круговоротом мыслей.
От скуки я вновь лег в постель и, ворочаясь, принялся размышлять в полузабытьи, кто же будет следующим посетителем с векселем для оплаты услуг.
Следующий посетитель появился в полночь или около того. Я очнулся от ощущения, что кто-то вошел в дверь и стоит в полумраке, освещенный полной луной, заглядывающей через зарешеченное окно.
– Стив! – сказала она почти шепотом.
– Уходи! – отозвался я. – Разве ты недостаточно сделала?
– О, пожалуйста, Стив! Я пришла поговорить с тобой.
Я сел на край кровати и взглянул на нее. Она была безупречно одета. На ней было светлое набивное шелковое платье ее любимого покроя. Собственно, Катарина выглядела, как я и представлял ее во время долгих безутешных недель нашей разлуки.
– Ты хочешь что-нибудь добавить? – холодно спросил я.
– Я хочу, чтобы ты все понял, Стив.
– Что понял? – огрызнулся я. – Я и так уже все знаю. Вы намеревались женить меня, или еще как-то привязать к себе. Бог знает, чего ты добивалась. Если бы не катастрофа, я был бы связан по рукам и ногам.
– Все это правда, – прошептала она.
– Естественно! Чего отрицать?
– Ладно, не буду.
Она покачала головой:
– Стив, ты действительно не понимаешь. Если бы ты только мог прочитать мои мысли и узнать правду!
Она хитрила неумело. Подобные утверждения ничего не значили, их можно было раздавать друзьям и врагам, а проверить невозможно.
Я взглянул на нее и вдруг кое-что вспомнил. Впервые в жизни я мог воспользоваться словесным заслоном, оказавшись с телепатом на равных. Я мог сказать «да», а подумать «нет». Абсолютно безнаказанно. Собственно, я мог пойти даже дальше, ибо, будучи обыкновенным телепатом, успел набить руку на лжи, изворотливости и дипломатических уловках, чего не мог постичь ни один телепат.
Наконец-то мы с Катариной оказались в положении, когда по-настоящему не знали мыслей друг друга.
– Какую там правду? – спросил я.
– Стив, ответь мне честно. Взялся бы ты за самую грязную работу, если бы она вдруг пришлась тебе по сердцу?
– Да.
– Тогда выслушай меня. Я добровольно взялась сделать то, что сделала. Мне велели познакомиться с тобой, окружить… – Ее лицо казалось возбужденным, и, наверное, вспыхнуло румянцем. Чтобы удостовериться в этом, не хватало света. – И когда я встретила тебя, Стив, оказалось, что ты действительно очень хороший парень.
– Благодарю.
– Не злись. Лучше выслушай. Если бы не было Отто Мекстрома, если бы не было такой вещи, как Мекстромова болезнь, и мы повстречались бы с тобой как обыкновенные мужчина и женщина, я бы почувствовала то же самое, Стив. Я хочу заставить тебя понять, что мое чувство к тебе не зависит от моего задания. Короче, моя работа только помогла совмещать полезное с приятным.
– И ты была ужасно счастлива, – усмехнулся я.
– Да, – прошептала она. – Я собиралась выйти за тебя замуж и честно жить с тобой до конца своих дней…
– Чертовски занятная свадьба была бы в Медицинском центре во имя Мекстромовой болезни! А наш первенец…
– Стив! Неужели ты не понял, дурачок? Если бы первый ребенок родился как положено, то я заразилась бы от отца ребенка… Тогда мы бы…
– Гм, – проворчал я. – Я как-то не подумал об этом.
