отнеслись к предстоящей операции.
Первым и главным кандидатом, естественно, был Серая Звезда. Невозмутимый, уверенный в себе и непостижимый. Он даже не дослушал моё объяснение.
– Не растрачивай слова, Дым. Я видел твои глаза. Я пойду с тобой. Факт, что такой Воин, как ты, не ведает, каким образом мы свершим ЭТО – свидетельствует о серьёзности задания лучше слов. На месте разберёмся. Лучше скажи, сколько в моём распоряжении времени, и оставь меня. Я буду готовиться к бою… так, как меня учили предки.
– Хорошо, Тень. У тебя целая ночь. Выступаем до первого луча солнца.
Второй кандидат был гораздо обстоятельнее. Его звали Юджин. Я приметил этого парня сразу, когда во время того памятного обхода Упырёва воинства у одного из костров поднялся рослый воин в серо-зелёном камуфляже и доложил:
– Юджин Кэмпбелл, сержант-инструктор Второго корпуса морской пехоты США. Со мной четыре «зелёных берета»…
Я уже тогда решил, что этот некогда «наиболее вероятный противник» моей Родины и затем «гроза исламских террористов» сейчас для меня – наиболее вероятный СОЮЗНИК. Как бы я ни относился к генетически наглым гражданам спесивой звёздно-полосатой империи… Спецов своих в двадцатом веке «америкосы» натаскивали первоклассно. (Хотя наши «морпехи» и «десантура», ясное дело, покруче будут!)
Беседа с ним немного утомила. Но не дотошностью, а больше чрезмерным потоком уставных обращений: «Да, сэр!.. Так точно, сэр! Не могу знать, сэр!» Через минут пять я взмолился.
– Юджин, да ну тебя на хрен! У тебя как в недопонятой пословице: «Ночью все кошки – СЭРЫ»! Лучше уж вставляй после каждой фразы «бля!» – доходчивей будет…
– Что есть «бля»? – тут же уточнил «зелёный берет».
– Не «что», а «бля», ясно? Она ЕСТЬ и БУДЕТ ЕСТЬ! Вот. Примерно так… Слово такое, почти волшебное… средство для связности речи. Понимаешь? Ты главное начни, потом почувствуешь эффект. И какой я тебе, мать твою за ногу, «сэр»? Зови меня как все – Дымыч. Лады? Слова «товарищ» тебе всё едино не выговорить.
– Бля, Димич! – согласно кивнул головой Юджин.
– Вот ты не покрашенный… и под беретом – зелень… Ладно, чего я от тебя требую?.. Чтобы главные человеческие слова знать – надо русским родиться. Как говорится, богу – богово, берету – беретово! Вставляй где хочешь. Считай, что это заклинание русского спецназа. «Отведи, спаси и сохрани! Раздай каждому по слону, а фашисту – по гранате!» Одним словом, «бля». Только «сэрами» больше не ругайся.
Юджин подумал и улыбнулся. Похоже, до него что-то дошло. Хотя – я не был в том уверен. Американец, что возьмёшь… Что касалось его вопросов по существу – тут он меня порадовал. Минимум слов – максимум совпадений с моими замыслами. Мы обсудили наше вооружение и пришли к неутешительному выводу – могло быть и лучше. У меня, после утраты главного тайника, оставались лишь два пистолета-пулемёта, десяток гранаток да пистолет. Холодное оружие и специальные средства – не в счёт. У запасливых янки, правда, дела обстояли несколько солиднее. У них, кроме банальных автоматических винтовок М-16, в «хозяйстве» завалялись два гранатомёта, ручной пулемёт и снайперская винтовка, также имелись противопехотные мины. Для маленькой локальной войны вполне хватит.
Третьего кандидата мне предложил Упырь. Бесшабашного военного разведчика Кузьму Волченкова, попавшего в его штрафной батальон за страшное преступление: умудрился набить морду старшему политруку, пристававшему к радистке разведчиков.
– Проблем с ним иметь не будешь, Дымыч. Бери на дело – не пожалеешь, – только то и сказал Данила.
Кузьма был поджарый и жилистый. Неутомимый, как волк. Идеально «совпадал с фамилией». И юркий, как ящерица. А если нужно – незаметный, как лист в лесу. Родом он был из таёжной деревушки, где-то под Бийском. Земляк гениального русского мужика Василия Макарыча Шукшина, значит. С малолетства в алтайской тайге, приучен к походной жизни отцом-егерем. От гранатомёта он отказался – что ещё за хреновина?! Выбрал снайперскую винтовку, забросил на плечо, присовокупив к уже имеювшемуся у него «ППШ», и доложил о готовности.
– Ну ты и резвый, Кузьма! Остынь… Выступаем за чуток до рассвета, – улыбнулся я.
Мы говорили долго. Узнав о странных особенностях объекта, который следовало захватить, Кузьма высказал несколько интересных мыслей, которые очень даже пригодились потом.
Ещё с полчаса я потратил на тщательное обследование экипировки и самих участников будущего штурма. Я как бабуин в прямом смысле искал «блох» на своих соратниках. Долой «кровососущих» – никаких «насекомых»! Не хватало ещё засветиться на самых первых минутах приближения к объекту, по вине всех этих «жучков-паучков-маячков»… Тщательный шмон принёс результаты, подтвердившие мои давние мысли.
«Маячки» имелись только на тех воинах, которые по чьему-то «высшему» замыслу должны были идти тропой Вечного Похода в одиночку, либо командовали подразделениями; и напрочь отсутствовали у тех, которые сюда попали, ведомые командирами.
Так, у Кузьмы всё было чисто. А вот Юджину, который изначально возглавлял свой взвод морской пехоты, как и мне недавно – пришлось отслаивать фальшивый ноготь на мизинце. Опять пластина-«маяк»! Двух «бледнолицых», шествовавших с его подразделением, звали Битш Лау и Суфт Вулл, и методы контроля у них были в точности такие, как у моих «резидентов», а стало быть – ребята сии поставлены на поток!
Что касалось Серой Звезды – с ним также работали бледнокожие, но по другой методе. В самом начале рейда ему в открытую был вручён охранный амулет, якобы большой магической силы. Эту штуковину он благополучно «потерял», как только начались непонятные события. Он сумел увязать амулет и возникшие неприятности в единое целое и тут же избавился от такой «магической помощи». У него было поистине нечеловеческое чутьё на опасность!
…На рассвете, перед самым выходом на объект, я, чтобы не нарушать «теоретические указания о работе с личным составом», побеседовал и с последним участником будущего штурма – с собой.
«Волнуешься, херр оберст?!» – Антил был на удивление немногословным.
«Не волнуются только те герои, которые хотят совершить единственный подвиг, дружище. А я, видишь, замахнулся на несколько. Вот и надо думать, как умудриться и победить, и выжить».
«Да уж, знамо дело, не помешало бы…»
«Ты-то что сник? Может, чего съел?» – что-то не нравился мне вялый тон внутреннего голоса, определённо не нравился.
«Э-э… как-то неуютно… Интернациональная операция со славянским акцентом. „На авось!“ Ох, не верю я, что по зубам нам этот объект. Не верю. Вот разубеди меня, если можешь… Хотя бы – разъясни, как ты думаешь преодолеть силовое поле?! С разбегу? Или же с бревном-тараном ломиться, как в крепостные ворота?»
«Погоди ты ныть! Не интересно с тобой. Ты как гадюка подколодная – знаешь, когда и куда именно ужалить! Выкормил змеёныша на свою голову».
«А кто ж тебе, родимый, твои слабые места укажет? Кто ж лечебный укус нанесёт? Вот живу с тобой, мучаюсь!.. А всё-таки – как с силовым полем-то быть?»
«Вот зануда… Я так думаю, если в теремочке кто-то живёт, то нефиг туда буром ломиться. Просто надо подождать, пока оттуда какая-нибудь харя выглянет. А может, в гости кто пожалует. Ну, тут уже и мы… Шмыг-шмыг-шмыг!»
«Мысль понятная и занятная. Не ясно только одно – сколько ждать-то…»
«Ну-у-у, парень. Эко хватил! Ты что, забыл? Поход-то у нас какой? Пра-авильно, ВЕЧНЫЙ… Куда нам спешить?»
…Когда небо посветлело и принялось избавляться от побледневших звёзд – мы покинули лагерь. Выскользнули серыми тенями и растворились в лесу.
После двухчасового марша, на первом же привале, я изложил своей штурмовой группе план действий.
– Ну что, други мои… Работа нам предстоит необычная. Объясняю ещё раз с самого начала, может, кто упустил какие детали. Значит, так… Есть объект, который надо взять без шума и потерь. Как он выглядит –
