– Ужасно неопрятно, правда? Но солома заглушает стук копыт лошадей и грохот колес карет, чтобы не беспокоить Сирила.
– Он же, кажется, без сознания, – удивилась Мэри. – Может, стоит его разбудить?
– Скажи это Адаму. Никто не осмеливается нарушить его указания.
За исключением его сестры, подумала Мэри, следуя за Софи мимо огромного входа по выложенной плитами дорожке, по обе стороны которой росли идеально подстриженные кусты. Хотя на ней была ее неброская зеленая накидка, слишком трудно было остаться незамеченной, сопровождая Софи, одетую в ярко-желтую накидку с красными эполетами и шляпу с высокими перьями. Когда они огибали дом, Мэри подумала, что кто-нибудь может заметить их, слуга или родственник. Она молила Бога, чтобы никто не рассказал герцогу о даме в вуали. И почему одобрение Брентвелла имеет для нее такое значение?
Софи поднялась на террасу и открыла стеклянную дверь. Ее глаза возбужденно сверкали.
– Мы можем проскользнуть здесь, – театрально прошептала она.
Сомнения терзали Мэри.
– Может, нам лучше вернуться?
– Не будь трусихой. Что случится, если ты проведаешь Сирила?
Софи взяла Мэри за локоть и подтолкнула ее через порог. Они оказались в огромной библиотеке. Мэри вытянула шею, пытаясь разглядеть ряды аккуратных томов вдоль стен. За всю свою жизнь она не видела столько книг. Над книжными шкафами висели портреты в золоченых рамах, с которых на нее сурово взирали предки герцога. Она вдохнула приятный аромат кожаных переплетов и пчелиного воска.
– Ты читала все эти книги? – спросила она у Софи. Софи потянула ее за собой.
– Да что ты, конечно же, нет. Зачем читать, когда можно испытать настоящее приключение?
Подойдя к креслам с обивкой золотистого цвета, она сняла шляпу и расстегнула накидку.
Мэри последовала ее примеру, оставив, однако, шляпку с вуалью. Она чувствовала себя обнаженной в бледно-золотистом платье с глубоким вырезом и уже не в первый раз пожалела о том, что утратила всякую скромность.
Софи засунула их накидки за диван.
– Вот. Теперь никто не спросит, где я была. А если кто-нибудь остановит тебя, то ты – скромная племянница леди Фристоун, приехала из провинции.
Она подошла к двери и высунула голову в коридор, но тут же отпрянула от двери.
– Ой.
– Что такое? – прошептала Мэри.
Софи побледнела, словно увидела привидение. Она знаками велела Мэри молчать. В коридоре раздался звук приближающихся шагов.
Сердце Мэри громко застучало. Она прижалась спиной к книжным шкафам, сцепила дрожащие руки и молилась о спасении. Тяжелые шаги звучали совсем рядом, а потом прошли мимо и затихли вдали.
Софи с шумом выдохнула.
– Едва не попались.
– Кто это был?
– О, не важно. Поспешим, пока все тихо.
Она устремилась в коридор, и Мэри вдруг с болью вспомнила о Джо. Когда они росли, Джо всегда была зачинщицей шалостей, любила выбираться из повозки ночью или устраивать ловушки обидчикам. Однажды, когда деревенская девчонка издевалась над залатанным платьем Мэри, Джо стащила парадное платье этой девчонки и нацепила его на свинью. Она хлопнула животное по заду, и свинья с визгом понеслась по дороге. Даже Мэри смеялась – так свинья напоминала толстую матрону. И она испытала греховное чувство радости, когда животное улеглось в канаву и стало кататься в грязи.
Она и сейчас испытывала такое же возбуждение, радость неизведанного. Устыдив себя, она сосредоточила все мысли на своей тайной цели. Да простит ее Господь, но она оказалась в доме Брентвеллов не только за тем, чтобы помолиться о выздоровлении Сирила.
Она надеялась, что здесь вновь услышит голос сестры.
Набравшись решимости, она поспешила за Софи, которая уже поднималась по лестнице в конце коридора. Расположенная в углу, эта лестница никак не могла быть парадной. Но Мэри была поражена изящной лепниной на стенах, сверкающими хрустальными канделябрами, искусно украшенной балюстрадой. Должно быть, все это казалось таким романтичным, потому что она смотрела вокруг через кружево вуали.
Как можно называть это огромное пространство просто домом? Это же не дом, это памятник богатству и привилегированному положению. Резиденция герцога Сент-Шелдона.
Адам Брентвелл здесь хозяин. Ему не нужно красться, словно вору, по лабиринту широких коридоров. Это его дом. Здесь он живет, принимает гостей, ест и спит. Как странно представлять его в естественной для него обстановке.
Он вырос среди этой роскоши, среди слуг, готовых выполнить любую его прихоть. А ее детство было заполнено простыми радостями – ей нравилось сидеть на краю повозки, когда теплое солнце светит в лицо, сажать цветы вдоль дорог, забиться с сестрой в теплый уголок долгими зимними вечерами. Она довольствовалась простыми развлечениями – читала книги, запускала камешки по воде вместе с отцом. Могла бы она быть счастливой в таком величественном месте?
Мэри неуверенно следовала за леди Софи, минуя статуи на пьедесталах, картины в роскошных рамах, стулья с позолотой. Один раз им пришлось спрятаться в пустой спальне, когда две служанки проходили мимо
