взгляд. Он уже не чувствовал в Эстеване врага.
– Ну как, Роберто, помогла тебе Фелисия обрести
– Что?
– Ну, яйца! Мужество, значит!
Боб вспыхнул и смущенно улыбнулся. Амадо хлопнул его по спине.
– Он готов!
Эстеван сделал глоток капуччино.
– А ты что скажешь, Роберто?
– Да. Думаю, готов.
Эстеван посерьезнел.
– Послушай, что я тебе скажу по поводу полиции.
– Потому что я не совру!
–
– Я должен типа хандрить?
Вмешался Амадо.
– Да, немножко грустить, я думаю.
– Но тогда я совру. Мне вовсе не грустно!
Амадо и Эстеван переглянулись.
– Значит, ты пустился в загул по поводу наступления свободы?
Боб улыбнулся обоим.
– Ну, да, у меня настоящий праздник!
–
Боб допил кофе и поставил пустой стаканчик на стол.
– Где рука?
Эстеван показал на холодильник.
– Там, внизу.
Сев за руль своего «фольсксваген-гольфа», Боб словно вернулся в далекое прошлое. Радио было настроено на ту же станцию, что он слушал накануне случившихся с ним кардинальных жизненных перемен. Боб понимал, что, прежде чем уволиться из лаборатории, ему придется еще поработать неделю-другую. Уйти внезапно было бы неразумно, так как могло вызвать подозрения. Вот если бы его уволили, тогда другое дело!
По дороге к Паркер-сентру Боб думал о Фелисии. Он невольно сравнивал ее с Морой. Ему стало горько и обидно, что потерял столько времени с Морой, когда мог бы прожить его с Фелисией. Но потом вспомнил, что им с Морой было хорошо. Они провели вместе много счастливых минут. Они любили друг друга. Может, не так страстно, как сейчас с Фелисией, но по-настоящему любили. Время с ней не потрачено зря. Не поживи он с Морой, то, возможно, не был бы сейчас готов для такой женщины, как Фелисия! Боб даже засомневался в правильности своей всегдашней убежденности в беспорядочном устройстве мира. Может, все-таки, существует что-то вроде предначертания? Во всяком случае, очень похоже, что так оно и есть!
В душе Боба начала зарождаться вера в существование какой-то высшей силы, о которой талдычат законченные пьяницы и наркоманы. Типа той, что в «Звездных войнах». Вера в преемственность кармы. В волю Аллаха. В любовь Кришны. Она существует! Он ее чувствует!
Дон был вне себя от ярости. Накануне он строго-настрого велел сотруднику камеры хранения вещественных доказательств, чтобы его известили в ту же минуту – нет, в ту же секунду, когда доставят оторванную руку, и обязательно задержали курьера. Однако эти раздолбай не только не выполнили его указания, но и вообще не сообщили ему, что руку привезли! Дон узнал об этом, только когда сам им позвонил.
Он не стал дожидаться лифта и побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. У него сложилось впечатление, что Боб, в общем-то, нормальный, честный парень, только здорово расстроился из-за того, что его бросила Мора. И Дон от души ему сочувствовал. И тем не менее, он обязательно разыщет и побеседует с Бобом после того, как отправит руку на снятие отпечатков пальцев и анализ ДНК. Растолкует ему, что личные переживания не повод для неисполнения служебных обязанностей.
Дон вошел в камеру хранения вещественных доказательств. Он заранее приготовился держать себя в руках и никак не проявлять своего раздражения. Впрочем, служащий камеры, толстый коротышка с необычайно густыми, светлыми бровями, и так ничего не заметил бы, поскольку ему все до фонаря. Дон подошел к указанному им термоконтейнеру и открыл крышку. Вот она! Эту руку видели в последний раз на полу в гараже Карлоса Вилы. Скоро Дон узнает, кому она принадлежала. И тогда ему станет понятно, почему труп Карлоса Вилы остался в гараже, а второго мертвеца увезли, неизвестно куда. А пока это для него необъяснимая загадка.
Вот, что больше всего нравилось Дону в своей работе. Он любил подбирать и складывать разрозненные и, казалось бы, ничем не связанные кусочки улик и информации, и наблюдать, как из этой мозаики медленно вырисовывается гармоничная картина совершенного преступления. Труд сродни археологическим раскопкам.
