погибели, разве обратившись в птицу», — говорили между собой люди. Два дня войско было в томительном ожидании, в ночь на третий день в лагере послышался шум приближавшихся вооруженных врагов, и утром следующего дня, 26 июля, индикта 4, произведено было нападение на византийский лагерь.
В схватке был убит царь Никифор и с ним множество знатных лиц, патрикиев и стратигов, протоспафариев и спафариев, стратигов восточных и западных фем вместе с огромным числом войска. По выражению летописца, «погибла вся христианская красота», захвачено все вооружение и запасы, и царская ставка. Такого мрачного дня не запомнит история византийского военного дела. Отрубленная голова Никифора долго висела на дереве «на показ приходивших к нему племен и в наше посрамление», добавляет патриот грек. Затем она была высушена, и очищена, и обложена серебром и в таком виде служила для Крума чашей, из которой он «в похвальбе заставлял пить славянских племенных старшин»7.
В походе принимал участие сын Никифора Ставракий, который был ранен и едва спасся бегством в Адрианополь. Хотя он имел значительную партию и был поддержан патриархом Никифором, но уже в начале октября того же года составился заговор в пользу зятя умершего царя, куропалата Михаила Гангави, женатого на принцессе Прокопии. Слабый и больной Ставракий отказался от престола, а Михаил провозглашен был царем ромэев в ипподроме избранием сената и военных частей, стоявших в Константинополе. Царствование его продолжалось менее двух лет, но не на нем сосредоточивается интерес времени, а на Круме. Важная победа, одержанная над царем Никифором, должна была дать в руки Крума громадные средства для усиления его авторитета среди славянских племен на Балканском полуострове. Это сказалось в ближайшее время в обширных завоеваниях, сделанных им во Фракии и Македонии. Прежде всего Крум напал на пограничные укрепления, составлявшие преграду для распространения болгарской власти во Фракии; таков был Девельт, взятый посредством осады. Весьма любопытно при этом отметить, что между жителями города, которые сдались Круму и перешли к нему в подданство, был и епископ. Все заставляет думать, что тогда уже болгаре начали изменять свои обычаи и входить в разнообразные соседские сношения с греками и славянами.
На полуострове отмечается сильное движение, поднятое военными успехами Крума. Многочисленные города теряют свое население, искавшее безопасности в более южных местностях: бегут жители из Анхиала, Веррии, Провата и Филиппополя. В 812 г. Михаил вышел в поход против Крума, причем августа Прокопия сопровождала его до Чорлу, но его поход не имел положительных результатов. Самым важным предприятием Крума было нападение на приморский город Месимврию, который считался опорой власти империи на этом берегу Черного моря. «Если не поспешишь заключить мир, — писал Крум царю, — то я возьму Месимврию». И действительно, в середине октября Крум начал осаду этого важного города, который кроме крепких стен имел еще защиту и во флоте. Но у болгар уже были в распоряжении военные средства, приобретенные наукой и опытом. Оказывается, что осадное искусство и приготовление стенобитных машин болгаре усвоили от одного арабского инженера, который перешел из византийской службы в болгарскую. При помощи этого техника Крум после месячной осады взял город. Что в особенности было чувствительно для византийской гордости, это то обстоятельство, что в Месимврии как важном и хорошо защищенном морском городе» служившем складом военных запасов и продовольствия, были сложены и те снаряды, которые составляли тщательно охраняемый государственный секрет. Именно там найдено болгарами 36 медных сифонов для бросания так называемого греческого огня, значительный склад этого драгоценного состава и запасы золота и серебра, не говоря уже о складах всякого продовольствия. Поэтому дошедшее в столицу 5 ноября известие о взятии города повергло всех в крайнее сокрушение.
Можно удивляться, что правительство не предприняло в это время никаких мер, чтобы отвлечь внимание Крума от важнейших византийских позиций в Восточной Фракии, как Девельм и Месимврия, но современный и осведомленный источник разъясняет дело: «Был же Михаил ко всем милостив и снисходителен, только в государственных делах без царя в голове[50], во всем подчиняясь магистру Феоктисту и другим вельможам»8. Таким образом, с весной следующего 813 г. Крум начал спешно готовиться к походу на Фракию, как об этом доносили императору бежавшие из Болгарии христиане. Чтобы предупредить это движение, царь Михаил тоже выступил в поход и действительно побудил этим Крума вернуться обратно.
И перед осадой Месимврии, и по взятии города Крум не раз предлагал заключить мир, но в Константинополе неохотно шли на его предложения по причинам, о которых будет речь несколько ниже.
Напротив, весной 813 г. в столице шли обширные приготовления к войне, для чего набор был объявлен даже по малоазийским фемам, или военным округам, что вызвало, впрочем, большое раздражение, в особенности в Каппадокии и в Армениаке. В мае начался поход, но он, по-видимому, не имел определенной цели, т. к., по свидетельству Феофана, войско занималось грабежом и наносило фракийским городам и селениям большой вред. Но вот появился на театре военных действий и Крум и остановился в небольшом расстоянии от царского войска. Место расположения войск и состоявшейся 22 июня битвы называлось Версиникия и находилось неподалеку от Адрианополя9, где раз уже сходились Константин V и Кардам.
Уже одно это обстоятельство показывает, как умело воспользовался болгарский хан своей победой, и как смелы были его предприятия. Начальники византийских отрядов, патрикий и стратиг Анатолики Лев, которого ожидала царская власть после этой битвы, и патрикий и стратиг Македонии Иоанн Аплаки, горели желанием напасть на болгар, но у царя были свои советники. Что момент был весьма серьезный — это чувствовалось всеми, в особенности в столице. Патриарх совершал молебствия
Новые и неожиданные известия из-под Адрианополя ухудшили положение дел в столице. 22 июня Крум одержал над царем решительную победу, византийское войско обратилось в поспешное бегство, так мало оказав сопротивления, что Крум даже опасался — не военная ли это хитрость; но когда выяснился ход дела, захватил царский стан и военные снаряды и побил великое множество врагов. Побежденный и бежавший царь желал сложить власть, но его отговаривали августа Прокопия и ближайшие советники. Но ввиду сильного военного движения против него и очень определенно выступившей кандидатуры стратига Анатолики Льва Михаил должен был сложить с себя власть. Провозглашение Льва происходило 11 июля, а на следующий день патриарх венчал его царской короной. Михаил с супругой и детьми без всякой борьбы отказался от власти и постригся в монахи. Следует отметить, что сын его, царевич Никита, получивший в монашестве имя Игнатий, впоследствии был патриархом. Время было чрезвычайно опасное, потому что Крум, опьяненный победой, оставив под Адрианополем часть войска, поспешно шел на Константинополь, не встречая более во Фракии сопротивления. Едва новый царь принял необходимые меры к защите стен, через 6 дней после вступления его на царство столица была окружена болгарскими силами от Влахерн до Золотых ворот. Константинополь должен был испытать в это время немало тревожных дней; отголоски сильного впечатления остались в летописи.
Мы приведем здесь несколько строк из Феофана, которого незаменимые известия как раз и покидают нас на этом событии: «Этот новый Сеннахерим окружил город пешими и конными силами, хвалясь своей силой, совершал скверные и демонские жертвы на равнине у Золотых ворот и моря и желал вонзить свое копье в эти самые ворота. Видя неприступность городских стен и осведомившись о готовности царского войска, он не решился приступить к осаде и заговорил о мире, делая царю лестные предложения. Воспользовавшись этим, царь пытался устроить ему засаду, но по грехам нашим и по оплошности исполнителей, которые ранили Крума, а не нанесли ему смертельного удара, попытка не увенчалась успехом. Разгневанный этим злодей выслал конный отряд в квартал св. Маманта и предал сожжению тамошний дворец. Украшавшие же ипподром статуи медного льва, медведя и дракона с мраморными украшениями нагрузил на телеги и отправил в Болгарию, сам же осадил Адрианополь и взял его».
