И прежде всего Лев не только провел далее начавшуюся еще до него административную реформу империи, с которым она остается почти все время существования, но и ввел в ней существенные изменения, обусловленные потребностями времени. Говорим об организации фем, с начала VIII в. составляющих характерную особенность административного устройства империи. С свойственною ему энергией и последовательностью в проведении раз принятых мер он не остановился перед затруднениями, возникавшими из-за соперничества и пререканий между светской и военной властью в провинциальном управлении, и сосредоточил в руках военных чинов главные ветви гражданского управления. Это был совершенно правильный и необходимый выход из положения, в котором оказались провинции империи ввиду опасности со стороны арабов на востоке и западе и болгар на севере. Как мы видели выше, фемное устройство развивается постепенно и в начале VIII в. не дошло еще до своей полной организации. В VIII в. было три или лучше две фемы в Европе и одиннадцать в Азии; кроме того, были специально морские фемы для флотской службы. При исаврийских императорах происходила дальнейшая организация азиатских фем. Так, громадная фема Анатолика, в которой был стратигом сам Лев, была разделена таким образом, что из нее выделена была значительная часть в отдельное управление, названное фема Фракисийская; главным городом в ней был Ефес. Обе фемы по особенным отношениям к основателю династии- в Анатолике он был стратигом, а во Фригии, входившей в Фракисийскую фему, он родился-питали к его дому непоколебимую верность. Стратиги Ланкин и Сисинний по смерти Льва оказали незаменимую услугу исаврийцам, поддержав Константина Копронима против Артавазда.
Первое упоминание о стратиге фракисийском относится к 740 г., хотя, конечно, фема существовала раньше; приблизительно в то же время (742) в первый раз упомянут стратиг фемы Фракия на Балканском полуострове. При Льве получила особенное значение фема Опсикий, находившаяся под командой зятя его Артавазда. Вероятно, с целью ослабить значение стратига этой фемы с титулом комита Константин Копроним выделил из области Опсикия обширную часть с городом Анкирой в самостоятельную фему Вукеллариев; она упоминается в первый раз в 767 г. Кроме сухопутных фем или военных округов с кавалерийскими и пехотными частями, к началу VIII в. была уже известна морская организация. Вся приморская часть Малой Азии от Галикарнасса до Фригии, где была родина исаврийского дома, составляла особое управление морского ведомства под именем фемы Кивиррэотов. Стратиг флота с титулом друнгария упоминается в 697 г.2 Другая флотская организация была из жителей островов Эгейского моря — фема 12 островов, или Эгейская. В таком виде является новая административная организация империи при исаврийских царях.
Эта организация вполне отвечала потребностям времени и имела ту особенность, что привлекала к участию в военной службе все элементы населения местностей, включенных в фему, не обременяя государственную казну чрезвычайными расходами. На основании арабских данных, которые достаточно разъясняют военную организацию фемы, мы можем видеть, что кавалерия составляла самую главную часть византийского войска, в особенности в войнах с арабами. Действительно, когда предстоял набор новобранцев, снаряжение конем составляло наиболее серьезную задачу воина; самый поход назначался в зависимости от состояния кормовых трав и от фуража. Но, конечно, кавалерией не ограничивались военные силы империи. Кроме флота и артиллерии, в военном деле играли важное значение пехотные полки.
В настоящее время не может подлежать сомнению, что фема в смысле военного корпуса или дивизии никогда не теряла первоначального своего значения как гражданский административный округ, в который входят жители городов и деревень, управляемые гражданскими чиновниками и отбывающие определенные повинности, в числе коих на первом месте была военно-податная повинность.
Вследствие крайне скудной населенности европейских и азиатских провинций императоры должны были разрешить в больших размерах переселение в империю славян. Поселения славян, как можно судить по немногочисленным данным, организованы были таким образом, чтобы колонисты за предоставленные им земельные участки несли государственные повинности и отбывали военную службу. Для этой цели служила система выделения так называемых военных участков, владение которыми обязывало или к личной военной службе, или к участию в снаряжении одного ратника в качестве складчика наряду с другими лицами, владеющими равными военными участками. Система выделения в феме свободных земель или объявления свободными бывших казенными земель, которые делились на участки, достаточные для прокормления крестьянской семьи и для снаряжения, в случае объявления набора, рекрута, практиковалась в империи в больших размерах и составляла громадный ресурс для удовлетворения военных и финансовых потребностей. Наблюдая частности и подробности организации земельных наделов, мы замечаем в них некоторое сходство с организацией казацкой службы на началах земельного владения, как она практикуется в России. Во всяком случае, в фемном устройстве Византия нашла лучший способ применить к государственным потребностям славянскую иммиграцию.
Крупные заслуги Льва Исавра относятся к законодательству. При нем изданы два кодекса: устав крестьянский и гражданское уложение, последнее известно под именем «Эклога». С изучением законодательства иконоборцев получает важное значение вопрос о новых принципах права, введенных в византийскую жизнь со времени Исаврийской династии. Господствующее ныне по этому предмету воззрение основывается на авторитете фон Лингенталя3, известного составителя «Истории греко- римского права», который дал всестороннюю оценку исаврийскому законодательству. На русском языке превосходные исследования «Эклоги» принадлежат академику Васильевскому и Павлову 4. В рукописях «Эклога» носит следующее оглавление: «Издание законов вкратце, учиненное Львом и Константином, мудрыми и благочестивыми царями, из институтов, дигест, кодекса и новелл великого Юстиниана и исправленное в более гуманном смысле[24]».
Вот что говорится в предисловии к этому памятнику: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа императоры Лев и Константин. Господь и Творец всего, Бог наш, создавший человека и отличивший его свободою самоопределения, дал ему закон на помощь, посредством коего сделал известным, что следует делать и чего избегать, чтобы одно было избираемо как спасительное, а другое отметаемо как заслуживающее наказание. Поелику же Он, вручив нам державу царствия, дал тем свидетельство нашей к Нему любви, повелев нам пасти верное Его стадо, то мы убеждены, что нет ничего, чем мы могли бы более возблагодарить Его, как тем, чтобы управлять в суде и правде вверенными нам людьми. Занятые такими заботами а, устремив неусыпно разум к изысканию угодного Богу и полезного обществу, мы поставили впереди всего земного справедливость, как посредницу с небесным, острейшую всякого меча в борьбе с врагами. Зная, что законоположения, изданные прежними царями, содержатся во многих книгах, и что заключающийся в них разум для одних труднопостижим, а для других, особенно же обитающих вне сего богохранимого града, и совершенно недоступен, мы созвали главнейших наших патрикиев, славнейшего квестора и славнейших ипатов и прочих имеющих страх Божий и повелели собрать все их книги к нам, и, рассмотрев все с усердным вниманием, мы сочли приличным, чтобы в этой книге были более ясно и кратко изложены решения относительно дел, чаще всего встречающихся, и разных договорных соглашений, а также и наказания соответственно обвинениям. Тех, которые поставлены исполнять закон, мы убеждаем воздерживаться от всяких человеческих страстей, но от здравого помысла износить решения истинной справедливости, не презирать нищего, не оставлять без обличения сильного, неправду содеявшего, чтобы не наружно и на словах превозносить правду и справедливость, а на деле предпочитать несправедливость и лихоимство, но, напротив, когда тяжутся две стороны — чтобы обе были поставлены в совершенно равное одна к другой отношение, и чтобы столько именно было отнято у обидящаго, сколько окажется пострадавшим обидимый».
Очень важны заключительные слова предисловия: «Всячески желая положить предел мздоимству на суде, мы решили давать жалованье из нашего казначейства славнейшему квестору и секретарям, и всем служащим по судебным делам на тот конец, чтобы они уже ничего не брали с какого бы то ни было лица, у них судимого, дабы не исполнилось на нас сказанное пророком: продаша на сребре праведного». Нельзя не обратить здесь внимания на черты реальности, какие можно находить в предисловии. Хотя весьма вероятно, что многие выражения составляют обычную риторику и не имеют в себе особенного значения, но нельзя считать таковою заключительную часть, в которой выражается намерение сделать суд общедоступным и даровым. Если иконоборческим царям удалось провести это намерение, на что нет, впрочем, других указаний, то, конечно, подобным распоряжением они опередили бы свой век. Но, как известно, законодательные меры иконоборцев были отменены царями македонской династии. Очень любопытно также и то место предисловия, где идет речь об условиях, при которых появился новый кодекс:
