— И что было дальше? — спросила Моргана, к удивлению Никса, очень спокойным тоном.
— Ты знаешь.
— Я знаю? О чем ты говоришь?
— Ты была на той вечеринке, Моргана. Я помню. И Блик тоже помнит. Мы знали о тебе давным- давно. Кстати говоря, ты была слишком мелкой для подобной тусовки. — Мотылек улыбнулся с выражением всезнающего старшего брата. — С другой стороны, ты всегда была довольно предусмотрительной.
Моргана отвела взгляд, и Никс пожалел, что не может читать в ее ясных, светлых глазах, как он читал мысли Мотылька или даже Ундины.
— Так или иначе, — для твоего сведения, Никс, поскольку ты был в это время на Аляске, — нас арестовали, никто не внес залога, но Блик каким-то образом выкрутился. А я провел три месяца за решеткой, в тюряге, чувак, и ничего не мог с этим поделать. Мы умеем делать некоторые вещи с магнетизмом и электричеством — именно это я тебе сейчас наглядно продемонстрировал, можем использовать тела других живых существ… Это называется «обретение морфы».
Никс заметил, что в этот момент Моргана подняла глаза, и вспомнил про жжение в ногах.
Обретение морфы? Не имеет ли это отношения к тому загадочному появлению ворона на поляне, где были Блик и Нив, на «Кольце огня»? Но Мотылек продолжал быстро говорить, и Никс понял, что, если он собирается как-то помочь Нив, лучше ему слушать внимательно.
— …Но ничего этого я тогда не знал. Я только начинал. И Вив абсолютно ничего не сделала, чтобы помочь. Может, она просто хотела преподать мне урок или проверить меня. — Мотылек заглядывал собеседникам в глаза, чтобы подчеркнуть сказанное. — Потомки чрезвычайно усердно заботятся о том, чтобы их не обнаружили. Им приходится жить в своих телах намного дольше, чем остальным, и они должны сохранять энергию. Кроме того, они весьма внимательны к выбору тех, кого ожидает исход. Если твоя воля недостаточно сильна — ты остаешься. Если у тебя в кольце отыщется резатель, ты остаешься. — Он сделал паузу. — До тех пор, пока резатель не будет уничтожен. Но мы к этому еще вернемся.
Мотылек вздохнул и обхватил себя руками за плечи.
— Короче говоря, все это, как вы можете себе представить, имело определенное влияние на мое кольцо. Наш проводник… он провалился… а в Блике распознали резателя. Теперь я понимаю, что вся эта ситуация была спланирована им от начала и до конца. Он выбрал свой путь. И с тех пор… — Мотылек прокашлялся и глянул на горы, — он вышел на охоту.
Никс посмотрел на Моргану. Судя по ее глазам, она так же ничего не понимала, как и он сам.
— На охоту, — повторил Мотылек, потом покачал головой. — Вив не говорила вам об этом?
Ни Моргана, ни Никс даже не кивнули.
— Потомки не любят распространяться на этот счет. Охота — это… — у Мотылька сделался смущенный вид, — это то, что мы называем случкой. — Он прокашлялся. — В целях продолжения рода. Она абсолютно запрещена.
Должно быть, вид у них был по-прежнему недоумевающий, потому что Мотылек опять замолчал и посмотрел на них.
— Блик пытался захватить зверушку, чтобы она произвела от него младенца. И вероятнее всего, он попытается вселиться в него — перенести свою сущность в новое тело.
— Ох, — почти в один голос выдохнули слушатели: Моргана — понимающе, а Никс — с недоумением. Он понятия не имел, о чем говорит Мотылек.
— Для этого ему потребуется индуктор.
— Индуктор? — Что-то в этом слове показалось Никсу знакомым.
— Секундочку. — Мотылек вскинул руку. — Совершенно ясно, что Блик не хочет покидать человеческий мир, — продолжал он, переводя взгляд с Морганы на Никса, то и дело кивая, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. — Он не хочет расставаться со смертным телом. То, что он делает, запрещено, — подчеркнул проводник, — и лишено смысла. В старину, когда технология была хуже и возможность исхода зависела от естественного хода событий, случайной молнии и тому подобного, Потомки держали при себе зверушек в качестве рабов, используя их для размножения, а потом вселяясь в новые тела. Именно для этого были нужны зверушки: просто как приспособления для производства туловищ, в которые вселятся новые подменыши.
Мотылек кинул взгляд на Моргану и еле заметно покраснел, как показалось Никсу.
— Мы не способны размножаться… между собой. — Он опустил глаза. — Да и времени у нас нет. Короче, теперь, когда есть «пыльца» и «Кольцо огня», все стало по-другому. Нескольких зверушек все еще держат для изучения, а нескольких используют резатели, чтобы те выполняли их приказы… — Мотылек нахмурился. — Меня тошнит от этой практики. Их содержат в чудовищных условиях — под землей, в пещерах. В местах… далеких от нормального мира. Теперь такое нечасто случается… Вокруг имеется множество тел, и технология вселения заметно улучшилась. Но сам Блик родился именно там, в запределье.
Мотылек покачал головой и снова посмотрел под ноги.
— Обычно потомство от зверушек живет во мраке и невежестве, но Блик был особенным, умницей, прекрасно определял тела, пригодные для вселения. Как раз этим и мы должны заниматься, пока находимся здесь. Также в наши задачи входит уничтожение резателей и подготовка к исходу. — Мотылек передвинулся от Морганы к Никсу. — Короче, его выпустили в человеческий мир, и здесь он стал частью моего кольца. — Мотылек вздохнул. — Обычно резатели победокурят, а потом ты умираешь, быстро, как в сказке, если только не собираешься готовиться к исходу… Никс. Это ты слышал?
Он покачал головой, и Моргана с Никсом оба побледнели.
— Ты не можешь позволить своему телу погибнуть, Никс. — Мотылек говорил очень медленно. — Это абсолютно недопустимо. Это самое страшное, что только может приключиться с подменышем. Наша посмертная участь ужаснее всего, что может представить себе простой смертный.
— «Частица боли, — саркастически прошептала Моргана, — на веки вечные, передающаяся от одного живого существа другому».
— Это не смешно. Об этом даже не стоит заикаться. — Мотылек внимательно посмотрел на нее и снова повернулся к Никсу. — Ты никогда, вообще никогда не умрешь. Ты просто будешь снова и снова испытывать боль. Снова, и снова, и снова. И все это время ты будешь осознавать ее.
Они оба молчали.
Никс взглянул на Моргану, но та отвернулась.
— Итак, насчет резателей. Их тела умирают, или же их уничтожают специально обученные подменыши. Они называются ослабевшими, и их легко узнать по особому знаку, — он снова показал запястье, — но они стареют гораздо быстрее и выглядят старше, чем полагается в их возрасте. А еще они пахнут.
Моргана подавила смешок, и Мотылек снова выстрелил взглядом в ее сторону.
— Если у них есть разрешение от Потомков… — тут проводник слегка замялся, и Никс подумал, что он о чем-то умалчивает, — их икс перечеркивается крестом. Ослабевшие, обреченные на смерть — скорую смерть, но они не злы. Блик не такой. Он резатель, каких мало, — умный, властный и не желающий уходить. Он превосходно знает запределье и сделает все, чтобы выжить. Совершенно ясно, что он что-то задумал. Итак, сначала он попытался с твоей подругой Эвелин. — Мотылек коротко кивнул в сторону Никса. — Но с ней не вышло, и теперь он нацелился на Нив Клоуз. Человек не должен понимать, что происходит, он должен быть податливым. По сути говоря, сидеть на «пыльце» и постоянно пребывать под кайфом. Он отвезет ее куда-нибудь…
Мотылек повернулся и заглянул в лицо Никса.
— Кольцо света, которое ты видишь, — это признак ее приближающейся смерти. После того как Блик использует девушку для своих целей, она долго не проживет.
Во рту у Никса пересохло. Его покоробил деловой тон, которым Мотылек рассуждал об Эвелин и Нив, и та легкость, с которой он упомянул кольца света, словно это самое обычное дело — видеть сияние вокруг людей, которым суждено скоро погибнуть.
— Кольца света?
— Ты — индуктор. Ты отслеживаешь смертность тела в течение исхода. Любое кольцо нуждается в таком, как ты, — иначе никакого исхода не получится. Мы ждали тебя, Никс. Все подменыши в этой части
