такие противоречивые чувства, как желание распаленной плоти и почти детское любопытство, стремление испытать что-то новое, доселе неизведанное.
Бет погладила его по лицу. Нэш тихонько застонал, провел ладонями по ее спине. Потом еще и еще… С каждым разом ласка становилась все требовательней, все настойчивей. Она прильнула к нему, догадавшись о его желании. Руки скользнули под футболку. Уже не владея собой, она прижалась к нему еще теснее.
Оторвавшись от ее губ, Нэш хрипло прошептал:
— О Боже, Бет! Какая ты ласковая и податливая. Ты отдаешь мне всю себя.
Слова ворвались в затуманенное сознание подобно лучу прожектора. Ты отдаешь всю себя! Да, конечно, если уж отдаваться, то целиком. Неожиданно ее охватил страх. Что она делает?! Один раз она уже пошла на поводу у своих эмоций. И что из этого вышло? Страсть — это намного опаснее и сложнее, чем простое человеческое сочувствие. Она напряглась и замерла, как будто ее парализовало. Где-то вдалеке раздался долгий свисток проходившего поезда. Бет поежилась — почему-то стало холодно.
Нэш слегка отстранился. Глаза сделались непроницаемыми.
— Мне показалось… но я, наверное, ошибся, — процедил он сквозь зубы.
Нет, это нечестно — перекладывать на него всю ответственность.
— Ты не ошибся, — прошептал она. — Но…
— Ты передумала?
Возникло ощущение, что она его очень обидела. Неужели тем, что не ответила на его порыв? Однако надо отдать должное его выдержке, не всякий мужчина способен в такую минуту остановиться.
— Спасибо, — выдавила она и, заметив озадаченный взгляд, добавила: — Что не настаиваешь.
— Если женщина говорит «нет», значит, она не хочет.
Бет испытующе заглянула в глаза, пытаясь догадаться о его чувствах.
— Но я не сказала «нет».
— Вслух не сказала, но это и так понятно. Хотелось бы только узнать почему?
Что же делать? Не могла же она назвать истинную причину!
— Ведь мы с тобой конкуренты! И ты думал, будто я стремлюсь… повлиять на Осгуда. К тому же я вообще не хочу никаких отношений.
— Это не объяснение.
Под пристальным взглядом у Бет сбилось дыхание.
— Разве я обязательно должна объяснять?
Он весь напрягся, взгляд стал суровым и чуть отстраненным.
— Конечно нет. Ты ничего не должна. — Нэш отвернулся. — Пойдем потихоньку. Бежать я сейчас не могу.
Всю обратную дорогу Нэш старался не встречаться взглядом с Бет. Молчали, и это тяготило обоих. В конце концов он все-таки не удержался и посмотрел на свою спутницу. Какая красивая женщина! Худенькая и изящная, она излучала мягкую женственность. Такую женщину хочется целовать и сжимать в объятиях.
Нэш неплохо разбирался в людях. Он понял, что Бет оттолкнула его не из ложной скромности и не из кокетства. И отказ заставил Нэша задуматься о том, чего же он на самом деле хочет. По-видимому, самое лучшее в сложившейся ситуации — держаться от нее подальше или вообще забыть о ее существовании. Мысль мудрая, но хотелось как раз противоположного.
В понедельник днем Бет отправилась на деловой обед. Она любила такие вылазки. Ей нравилось общаться с людьми, особенно с представителями творческих профессий. Но в тот день она была слишком рассеянна и погружена в себя.
После того вечера Нэш прекратил всякие попытки к сближению, и только-только установившиеся между ними дружеские отношения как-то сами собой сошли на нет. Сегодня Бет особенно остро ощутила, как ей его не хватает.
Кто-то легонько коснулся ее плеча. Обернувшись, она увидела Тома Розенталя, который усаживался на соседний стул.
— Рад вас видеть.
— Я тоже, — вежливо отозвалась Бет. Раньше Розенталь ее просто не замечал. Интересно, что случилось?
Он внимательно рассматривал ее и, казалось, взвешивал слова, прежде чем их произнести.
— Я часто вижу вас на подобных мероприятиях. Увы, такова наша доля — отлавливать перспективных клиентов. А вот Уинчестер не утруждает себя погоней за заказчиками. Его сегодня опять нет.
— Может быть, у него и так хватает работы.
— Это точно. И проекты он делает только грандиозные. Не думаю, правда, что он заполучает их одним только тяжелым и напряженным трудом. — В голосе Розенталя явственно сквозила горечь.
— Что-то я вас не понимаю.
Розенталь потер ладонями колени.
— Вы здесь человек новый, а я живу в этом городе уже несколько лет и столько же состою в архитектурном клубе. Ведь вам еще не приходилось конкурировать с Уинчестером?
— Нет. — Бет в основном занималась проектированием загородных домов для частных лиц.
— Так я и думал. Вы просто не знаете, какой он пронырливый и коварный.
Понятия «пронырливый и коварный» никак не ассоциировались с Нэшем Уинчестером.
— Объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду.
Розенталь заерзал на стуле.
— Когда Уинчестер переехал сюда, он пригласил меня на обед. Не только меня, всех здешних архитекторов.
— И что же в этом плохого? Наверное, хотел поближе узнать коллег.
Розенталь фыркнул.
— Вот именно! Он собирает сведения о коллегах. Пытается разузнать как можно больше, чтобы потом использовать информацию против конкурента.
— Хотите сказать, Уинчестер занимается шантажом? — Голос у Бет чуть заметно дрогнул.
— Не то чтобы шантажом… Но если узнает какую-либо пикантную подробность из личной жизни, не приминет поставить в известность клиента. Может статься, именно так он и перехватил у меня несколько крупных проектов. В прошлом у меня были проблемы: я любил выпить. Думаю, Уинчестер оповестил заказчиков о моей слабости, и я остался ни с чем.
Бет не могла, не хотела в это верить.
— Вряд ли он узнал о вашей слабости за тем обедом. Если только вы сами не разоткровенничались.
— Конечно нет. Но я слышал, что он пользуется услугами частного детектива.
У Бет давно сложилось предубеждение против частных детективов. Того типа, которого наняла бывшая жена Джона Уинстона, интересовало одно: как получить деньги за добытые фотографии. Истина ему была не нужна.
— И кто же вам это сказал?
Розенталь нетерпеливо махнул рукой.
— Вы не верите слухам. Это хорошо. Но дыма без огня не бывает. Я слышал, например, что когда Уинчестер добивался заказа на тот знаменитый парк аттракционов, он разузнал все о своих конкурентах.
— Но это вовсе не значит, что он использовал полученные сведения против кого-то.
— Не будьте наивной, мисс Террелл. Он стал таким знаменитым отнюдь не случайно.
Глаза Розенталя сверкнули злобой, и Бет насторожилась.
— Он талантливый архитектор.
— Да. Но не он один.
— Зачем вы все это мне говорите?
— Просто хочу вас предостеречь. Вы с Уинчестером, похоже, приятельствуете. Во всяком случае, я
