– Ты стой и с места не сходи, – приказал он. – Я пошел. Вернусь назад. На крайний случай, тут где-то раньше радиобудка была, может, по радио объявят.
Аня смотрела на удалявшегося Волкова и диву давалась. Откуда что взялось! Наглый приказной тон, делай – и все, даже без «пожалуйста». С другой стороны, пыталась она его оправдать, отвечать Волкову – его сестра. Так или иначе, но девушка стояла на месте. Вдруг ей показалось, будто в толпе мелькнула знакомая головка, и она сорвалась с места. С великим трудом Аня погналась за девочкой, она толкалась сама, и толкали ее. Аня даже ногу подвернула и расшибла локоть о железную ограду. С неимоверными усилиями ей удалось догнать девочку, но та оказалась чужой. Мало того, эта девочка вовсе не походила на Ванину сестру. Аня даже удивилась, как это она при своем хорошем зрении могла так ошибиться. Чуть не плача, девушка поплелась обратно и тут увидела Ваню с Ирочкой.
Она весело улыбнулась от радости и сразу же простила Волкову все обидные слова.
– Ты почему ушла? – Волков опять говорил жестко. – Я же тебе русским языком объяснил: стой на месте. Неужели непонятно?
Аня опешила. Ничего себе тон! От неожиданности она сразу не нашлась что ответить. Напротив, попыталась оправдываться, но Иван оборвал ее тем же тоном:
– Неважно, что тебе там почудилось. Сказали стоять – стой.
Ужасно обидно! Подвернутая нога ноет, локоть саднит, да еще Волков так разговаривает. Горькие слезы закипали в глазах, на душе стало тяжело и горько.
– Ладно, я пойду, – начала она скороговоркой. – Мне пора. Все. Общий привет.
Девушка развернулась и сделала с десяток шагов к выходу. Больше можно было не сдерживаться, слезы потекли ручьем.
– Ну хватит… – Две сильные руки легли ей на плечи. – Я был не прав, прости.
Аню резко развернули. Перед ней стоял Иван, за ним маячила его сестра. Казалось, девочка сейчас лопнет от любопытства. Но Ане было все равно, она никак не могла успокоиться.
– Ну пожалуйста, прости меня. – Ваня говорил совсем мягко. – Я просто очень стреманулся. Сначала девочка исчезла, потом ты. Я за вас отвечаю.
Ирочка подошла поближе.
– Не умеете вы мириться. Надо зацепиться пальцами. Ну давайте! – Она взяла ребят за руки и сцепила их мизинцы. – Вот глупые какие! Без меня ничего не умеете!
Ане стало смешно, что-то подобное она и сама помнила со времен детского сада. Обида отошла на задний план, отошла, но не исчезла.
8
Вечером на душе у Ани было тяжело. Да, конечно, они помирились, и поход в зоопарк окончился без последствий. Ободранный локоть и потраченные нервы не в счет, все это девушка понимала. Но стоило ей лечь в постель, как все жесткие и даже грубые Ванины слова вновь зазвучали у нее в ушах.
«Как он смотрел! – ужасалась она. – Как говорил! И с чего это он вообразил, что имеет право так себя вести? – Конечно, Аня, как умела, старалась самой себе все это объяснить: он мужчина, он волновался за них. Однако выходило малоубедительно. Аня даже подумала, что напрасно сразу не ответила как надо или на худой конец просто не ушла. – И почему со мной так всегда? Ответы потом находятся. – Она посмотрела в окно. Темнело, к дому подъезжали машины, прогуливались собачники. Все как всегда. – Нельзя, – решительно встала Аня, – нельзя вот так бессловесно позволять, чтобы тебя втаптывали в грязь. Один раз спустишь, потом не расхлебаешь. Может быть, я не самая красивая на свете. Но только… Только это неважно. Я тоже имею право, чтобы меня ценили и уважали. Да, вот так! И еще Ирочка со своими закидонами!»
Она подошла к телефону, но почему-то сам собой набрался вовсе не Ванин номер. Аня звонила Ире Дмитриевой.
– Слушаю, – ответил Ирин папа.
– Добрый вечер, а Иру можно?
– Привет. Нету ее. К деду своему отправилась, к Константину Юрьевичу. Помогает. – В его голосе чувствовалось удовольствие: он гордился дочкой.
С некоторых пор Ира усердно опекала одного старика. Сначала она встречалась с его внуком Темой, но отношения не сложились, а к деду Дмитриева успела привязаться.
– Когда вернется, я передам, чтобы перезвонила.
– Спасибо, до свидания.
Почему-то после разговора с Ириным отцом у Ани пропал весь запал. Она подумала, что такие вещи нужно говорить лично, чтоб глаза в глаза.
Ира, как и обещал ее отец, перезвонила.
– Чего случи-и-и-илось? – зевнула она в трубку.
– Мне… – Аня помедлила, – посоветоваться надо.
– Слушай, а завтра нельзя? Глаза слипаются, хоть спички вставляй, а мне еще теорию пространственной перспективы учить.
– Ну учи. – Аня пожала плечами. – Все с тобой ясно.
– Не умирай, я просто торможу. – Ирин голос зазвучал бодрее. – Так и быть, слушаю тебя.
– Да ерунда, так… мои заморочки, иди зубри свою перспективу.
– Я уже проснулась и слушаю.
И Аня рассказала обо всем, что сегодня произошло в зоопарке.
– Не знаю я, что тебе ответить. – Ира поцокала языком. – Свинство все это. Навязал на твою голову эту девчонку и еще хамит. Вот уж веселенький денек. Я бы при таком раскладе вообще убила бы обоих.
– Да нет, я сама предложила ее позвать. Кто ж знал, что она такая… – Аня поискала слово, – беспокойная. А Ванька просто очень испугался за нас.
– Как ты любишь всех оправдывать! Да какое право он имеет на тебя орать? Пусть на сестру свою собак спускает. Парню повезло, ему такая девушка досталась – добрая, хорошая, согласная даже по лесам, полям и огородам мотаться. Он перед тобой на задних лапках плясать должен. Скажи ему, спроси его… Нет, давай я ему объясню!
Ира распалялась чем дальше, тем сильнее. Ее вовсе не интересовало, кто прав, кто виноват. Подругу обидели, и обидчика следовало покарать.
– Спасибо, Ир, не надо. Знаешь, это так клево, что бы со мной ни случилось, ты всегда за меня.
– Бедная ты моя, как же тебе досталось. Наверняка ведь ты плакала.
Ане стало легче. Подруга ее пожалела, а она сама нашла Волкову оправдание. Единственное слабое место – Ирочка. От бурного восторга перед этой девочкой не осталось и следа, наоборот, при воспоминании о ней девушка испытывала легкое раздражение. Аня понимала: это неправильно, но поделать с собой ничего не могла.
Ванины родители договорились с директором школы, чтобы девочка посещала занятия, и с утра в
