Он открыл витрину, достал кольцо и протянул его Рэйфу.
Рэйфу не нужно было раздумывать. Хороший камень он видел сразу. Это кольцо должно быть у Бренды.
– Я покупаю его. Еще мне нужно обручальное кольцо.
– Поздравляю, сэр. Полагаю, вы уже сделали предложение вашей даме?
– Да, мы собираемся пожениться через неделю.
– У меня есть как раз то, что вам нужно. – Ювелир бросился за штору и тут же вернулся с широким золотым обручальным кольцом. – Вот. Что скажете? Если хотите, могу выгравировать на нем ваши инициалы и дату свадьбы.
– Хочу. Я беру оба.
Старый ювелир любил разговаривать с людьми, понимающими толк в камнях и умеющими ценить красоту.
– Вашей даме очень понравится подарок, сэр. У вас превосходный вкус. Кольцо для вас будет готово в начале следующей недели.
«Его дама…» Рэйф вышел на улицу и остановился. В руках он держал футлярчик с свадебным подарком для Бренды. Этот старикан прав. Бренда станет «его» всего лишь через несколько дней.
Как ни странно, эта мысль нисколько не раздражала и не беспокоила его. Прежде было не так. Всякий раз, когда он задумывался о женитьбе, об обязательствах и ограничениях, которые накладывает брак, он начинал злиться. Теперь же Рэйф с нетерпением ждал завтрашнего дня, когда они вместе должны идти к священнику, и это удивляло его.
В восемь часов вечера Рэйф был у Клер Паттерсон. На стук дверь открыла служанка. Клер ждала его.
– Добрый вечер, мистер Марченд.
– Пожалуйста, зовите меня Рэйф, – предложил он. – Ну, как прошел день?
– Скоро получите счета, вот тогда все и узнаете. – В глазах Клер искрился смех. – А если серьезно, то все идет хорошо. Мы заказали наряды для Бренды, и все должно быть готово к концу недели.
– Отлично.
– С завтрашнего дня начнем занятия. Мне кажется, у нее все получится.
– Я надеюсь на вас.
– Уверена, наши уроки доставят мне истинное удовольствие. Бренда – очаровательная девушка.
– И я так считаю.
– А вот и она идет… – Клер услышала, как Бренда спускается по лестнице, и вышла в холл.
Рэйф последовал за Клер и… замер на пороге. К нему приближалась прекрасная незнакомка. Рэйф, конечно, не сомневался, что эта изящная женщина – Бренда, но все же…
Бледно-голубое платье совершенно непостижимым образом подчеркивало чистоту и невинность и одновременно чувственность опытной искусительницы. Низкий, но безо всякого намека на вульгарность вырез открывал пылкому взору соблазнительные прелести упругой груди, пышные юбки маняще покачивались вокруг бедер. Тонкой работы ожерелье и серьги гармонировали с цветом платья.
Во рту у Рэйфа пересохло.
– Добрый вечер, Рэйф, – проговорила Бренда, спустившись в холл.
– Бренда, – откашлявшись, пробормотал он, – ты прекрасно выглядишь.
– Спасибо. Я рада, что тебе понравилось.
– Мне очень нравится. – Он попытался улыбнуться.
– К полуночи Бренда должна быть дома, – вмешалась Клер.
Она с превеликим трудом спрятала довольную улыбку, увидев потрясение Рэйфа.
– Хорошо. Привезу ее вовремя.
Бренда царственным движением приняла предложенную руку, лукаво взглянула на Клер и вышла вместе с Рэйфом из дома.
Рэйф помог Бренде подняться в карету. Легкий, дурманящий аромат ее духов заставил бешено забиться его сердце, и без того разгоряченная кровь вскипела. Рэйф подождал немного, будто для того, чтобы дать ей время устроиться поудобнее на подушках, а на самом деле ему просто нужно было прийти в себя, обуздать внезапно вспыхнувшее желание.
Бренда – красивая женщина, вот и все. Он сделал ей предложение лишь потому, что хочет иметь ребенка, а вовсе не потому, что питает к ней какие-либо чувства. Да, она очень привлекательна, его тянет к ней физически. Но это же хорошо. А иначе выполнение супружеского долга превратится в неприятную повинность. И вообще, она лишь еще одна женщина в его жизни, такая же как и все остальные.
Рэйф поднялся в карету и сел рядом с Брендой. Коробочка с кольцом больно ткнулась ему в бок.
– У меня есть для тебя подарок.
Бренда подняла на него удивленный взгляд. Он сегодня был необыкновенно красив, у нее даже сердце защемило. Вдруг вспомнился их танец на залитой лунным светом палубе, жаркий поцелуй, и почти захотелось, чтобы приближающаяся свадьба стала настоящей.
