Прошло еще четыре года. Спокойных. Чем-то напоминавших их арканское времяпровождение. Мирра приколдовывала пару раз в месяц, старательно откладывая деньги на черный день, то есть на день, когда Эйнар и Бинош наконец решат пожениться, а ей придется съехать с квартиры в прямом и переносном смысле. Однако Эйнар все не спешил делать предложение. Ведьма видела этому только одно объяснение: будучи учеником колдуна, он, видимо, давал какие-то зароки, ну, всем же известно, что настоящие колдуны не вступают в брак… К Бинош между тем посватался Оттон-младший, сын того самого торговца-мучника, их первого клиента. Парень был недурен собой, а папаша его владел солидным капитальцем, но Бинош наотрез отказала бедняге. К слову сказать, Оттон-младший был не единственным поклонником бывшей горничной. Это в Сан-Аркане горожане предпочитали высоких пышногрудых блондинок, а здесь изящная, темноглазая брюнетка Бинош пользовалась бешеной популярностью у мужского населения.
Мирра же что у себя дома, что здесь особой красотой не блистала, поэтому если у нее и появлялись временами поклонники, то только из числа знакомых Бинош, рассчитывающих таким образом подобраться поближе к ее подруге.
И кажется, именно желая погадать себе на жениха, та притащила в дом гадальные фишки. Вечерком в комнате они в предвкушении новой забавы открыли расписанную псевдомагическими знаками коробочку. Никто из них всерьез не собирался заниматься прорицанием, просто любая девушка хоть раз в жизни обязательно гадает на жениха. К фишкам прилагалась инструкция по толкованию, изучив которую, они принялись метать костяные пластинки, увлеченно комментируя результаты. Под конец комментарии целиком взяла на себя Мирра: фишки ложились самым замысловатым образом, и, чтобы истолковать их неудобоваримые сочетания, требовалось недюжинное воображение. А вот с этим у «ведьмы» всегда было все в порядке!
Подобным образом они развлекались несколько вечеров, и Мирра от широты души нагадала подруге свадьбу с Эйнаром (почему бы не доставить Бинни удовольствие), естественно, кучу детей и богатство, а под конец даже титул правительницы некоего княжества. Далеко не все, о чем болтала Мирра, выпадало на фишках в действительности. Очень часто пластинки предрекали смерть или неожиданный удар судьбы. Но кто же в здравом уме и твердой памяти будет из развлечения предсказывать себе или друзьям гибель? Потом к их девишникам присоединилась молоденькая соседка: отец собирался выдать ее замуж, и Стилла (так звали девушку) очень переживала, что избранник отца придется ей не по вкусу. Мирра, как обычно, не слишком придерживаясь толкователя, нагадала соседке мужа средних лет (не стоило внушать девушке излишних надежд на жениха-красавца), зато с достатком и к тому же иностранца, и еще добавила от себя, что ту ожидает увлекательное путешествие, правда неизвестно когда и куда. Стилла осталась довольна предсказанием.
Потом увлечение гадальными фишками как-то сошло на нет. Однако спустя несколько месяцев молодая соседка действительно вышла за зажиточного торговца из Пельно. Тот хотел завести морскую торговлю с Игриским княжеством и потому взял молодую жену в поездку на острова. Эти события, почти в точности совпавшие с навороженной чепухой, с новой силой возродили в подругах интерес к гаданиям. Они теперь чуть что бросались спрашивать совета у табличек. Мирра перегадала себе и приятельнице на всех возможных (и невозможных) женихов в округе, и пару раз ей самой даже выпала скорая свадьба (один раз с тем самым сыном мучника — отвергнутым поклонником подруги), однако собственная судьба никак не хотела соответствовать предсказаниям. Зато с завидным постоянством сбывалось то, что она предсказывала другим. С легкой руки Стиллы у Бинош появились постоянные клиентки. Не реже одного раза в неделю они прибегали узнать, как сложатся их дела (в основном на любовном фронте). И ведьма гадала за небольшую плату, ведь как-никак у них было магическое заведение.
Работать ведьмой, по мнению Мирры, было куда интереснее, чем стоять за прилавком аптеки или печь пирожки. Но только-только начинающая гадалка стала ощущать вкус к этой новой, приятной стороне жизни, как Боги нанесли первый предупреждающий удар.
Мирра долго не обращала внимания на легкое недомогание и неприятное головокружение, когда стоит только ослабить внимание и резко повести глазами, как мир начинает съезжать куда-то в сторону и подергиваться песчаной дымкой (песчаной потому, что перед глазами начинали мельтешить черные точки). Но как-то, натягивая ботинки, девушка ощутила резкий толчок внутри черепа и, не удержав равновесия, упала на пол. Она бы и это списала на неудобную позу или усталость, но рядом оказался видевший всю сцену Эйнар. Он долго щупал ей пульс, потом рассматривал на свет ее глаза, потом… запретил прикасаться к гадальным фишкам или магическим книгам. Мирра возмутилась, она не собиралась возвращаться к серому существованию, но еще через несколько дней в ее моче появилась кровь. Симптомы были слишком знакомы!
В сотый раз бывший ученик мага мысленно выругал себя: и ведь кому, как не ему знать, что колдовство до Добра не доводит. Но он последнее время был слишком занят обустройством быта, задумал, видите ли, остепениться, завести семью! Эйнар мрачно уставился в стену своей комнаты: не случилось рядом искусных в медицине эльфов, не у кого было спросить совета… Впрочем, к чему чужие советы? Он уже догадался, что за болезнь возвращается к Мирре, знал и чем ее лечат, вот только достать еще один флакон драконьей крови было, мягко говоря, трудновато.
Мирра собиралась вести себя мужественно, но это у нее плохо получалось. Она бестолково бродила по дому, временами замирая с тупо остановившимся взглядом. Все мысли вертелись вокруг одного: сколько времени понадобится, чтобы болезнь свалила ее окончательно. Почти также вел себя Эйнар, с той только разницей, что он не бродил сомнамбулой по дому, а подолгу пропадал у себя в комнате, над колдовскими книгами. Только у Бинош не было времени и возможности предаваться отчаянию, ее кондитерская, теперь ставшая их основным источником дохода, требовала постоянного внимания. Но, конечно, не обращать внимания на проблему подруги она не могла. (Ничуть не меньше ее тревожило состояние Эйнара.)
— Ну, все, довольно! — не выдержала Бинош в один из кислых вечеров. — Нечего скорбеть раньше времени! Нужна драконья кровь? Так в чем проблема? Нужно пойти и достать ее. Что ты молчишь, Эйнар?
— Совет хороший. — Голос против его воли прозвучал раздраженно. — Один вопрос: куда пойти? Драконью кровь не купишь так запросто, в лавке…
— А на черном рынке в Люцинаре?
Во взгляде, который бросил Эйнар, удивление было смешано с изрядной долей восхищения. Эта девушка порой поражала его. Откуда, к примеру, ей знать о черном рынке? Люцинар, самый северный из людских городов на этой стороне Континента, не стоял на перекрестке торговых путей, однако именно здесь размещался известный подпольный рынок запретных товаров. На нем можно было купить все: от рабов (а ведь работорговля была запрещена еще во времена Удо Рыжего) до контрабандных вин из Сан- Аркана. Торговали здесь и замуррскими [6] жеребцами, и товарами с Черного континента [7] (а ведь опять же известно, что там люди не живут!), и всевозможными магическими штучками, вроде драконьей крови. Цены, правда, на этом рынке были убийственные, и все же Бинош говорила дело — в Люцинаре можно было попытать счастья!
Лицо Эйнара на минуту прояснилось, но тут же вновь стало хмурым.
— Наших сбережений не хватит и на склянку из-под драконьей крови! — мрачно заявил он.
Мирра прикусила губу.
Внимательно наблюдавшая за другом Бинош тихо вздохнула. Что же, может, она когда-нибудь и пожалеет об этом…
— Ты забыл про наш дом, — заметила она. — За него мы легко получим под залог не меньше десяти тысяч!
Глава 8
Они получили пять тысяч сард, и ростовщик поставил жесткие условия. Им предстояло вернуть всю сумму чуть больше чем через год. Тем не менее Эйнар и Мирра собирались в дорогу полные надежд.
— А ты почему не укладываешься?
