лошади была Солнечная Танцовщица, род свой она вела о Бога Солнца, в ее жилах текла одна из лучших африканских кровей. Она отличалась поразительной красотой и резвостью. Син заплатил за это чудо тысячу гиней, и был уверен, что заключил самую выгодную сделку в своей жизни.
Позаботившись таким образом о Дирке, отец решил, что проблем с сыном больше не возникнет, и энергично принялся за решение трех других.
Во-первых, он хотел, чтобы Рут родила ему еще одного ребенка. Она мечтала о том же. Но их попытки, доставляющие обоим бурную радость и удовлетворение, не давали результата. Син вспомнил, что у них все получилось в первую же неожиданную встречу, и пришел в замешательство. Рут полагала, что стоит подождать до начала сезона дождей, так как уверовала в могущество грома. Во время одной из поездок в Питермарицбург он увидел резную статуэтку Тора в окне лавки подержанных товаров и купил ее. С тех пор бог стоял на столике у кровати, сжимая трезубец и глядя на их попытки с таким пониманием, что однажды Рут не выдержала и повернула его лицом к стене.
Второй проблемой стала танниновая фабрика Майкла. Юноша казался ему главным злодеем, убившим веру в человеческую порядочность. Он объехал всех новых растениеводов долины и, добившись от них обещания молчать, предложил участвовать в компании. Эту идею встретили на ура, и на Львиный холм отправилась официальная делегация во главе с Майклом. Они спорили так горячо, что, казалось, сам Тор подливал масла в огонь. Наконец Син, который очень долго обдумывал предложения Майкла и загорелся не меньше чем остальные, позволил себя уговорить. Они сошлись на выделении остальным растениеводам шестидесяти процентов пая и акций. Син впервые использовал свое право вето, когда некоторые засомневались в целесообразности назначения Майкла главным инженером. Совет директоров во главе с Сином зарегистрировал фабрику в Обществе по разведению акаций Наталя. Затем Майкл с официальным письмом в кармане и еще один из директоров отправились в Англию. Син прочитал юноше напутственную речь, так как хорошо помнил себя в двадцать три года. Он объяснил, что посылает Майкла в столицу покупать машины и учиться обращаться с ними, а не проводить время на бегах и в других развлекательных местах.
Джексон из Общества по разведению акаций Наталя отреагировал немедленно. Он сообщил, что договор о сотрудничестве с растениеводами Тугелы не может быть возобновлен и что прекращаются всякие поставки семян и саженцев. Но теперь Син мог обеспечить всем необходимым целую долину, и если повезет, их фабрика должна выдать продукцию к следующему сезону.
Перед тем как Майкл и сопровождающий вернулись, окрыленные успехом, у Сина побывал еще один посетитель. Жан-Поль Лероукс, устав от трехлетней переписки с Коуртни, прибыл в Ледибург с намерением оставаться там до тех пор, пока Син не согласится возглавить фракцию ЮАР в Натале и провести выборы. Через две недели, убив на охоте множество гиен, фазанов и оленей, выпив огромное количество бренди, охрипнув от разговоров и, наконец, обняв друг друга, Жан-Поль отправился на поезде в Питермарицбург, произнеся на прощанье:
— Слава Богу! Нам удалось создать фракцию!
Партия ЮАР добивалась федерации мыса Доброй Надежды, Трансвааля, Оранжевого свободного государства и Наталя. Ее штаб заседал в Вайтхолле. Они боролись с голландскими и британскими оппозиционерами, ура-патриотами, кричащими «Боже, спаси короля!», и республиканцами, добивающимися конституционной монархии.
Встретившись с людьми, о которых ему сообщил Жан-Поль, Син начал свою выборную кампанию. Одним из первых соратников стала его жена, которую больше радовали перспективы предвыборной битвы, чем речи Сина. И теперь каждый месяц они уезжали в Наталь, чтобы принять участие в партийных собраниях. Рут писала речи для Сина до тех пор, пока он не отточил свой язык как бритву. Она целовала младенцев и развлекала жен, что совсем не нравилось Коуртни. Она сидела рядом с ним на трибуне и не допускала, чтобы он выходил в зал и по-своему разбирался с оппонентами. Ее красота и ум сильно помогли делу партии. Лорд Кайстербрук из Лондона обещал содействие. И получилось, что Син мог рассчитывать на поддержку двадцати двух из тридцати членов правительства.
На равнине у Бабуинового потока развернулось строительство фабрики. Площадка заняла десять акров земли, а неподалеку появились удобные коттеджи для рабочих, собранные из блоков.
Несмотря на решительные протесты, но с согласия остальных директоров, наняли инженера- консультанта, хотя фабрика еще не работала.
Без него они бы потеряли годичный урожай коры. Майкл работал как одержимый, но был очень молод, и у него не хватало опыта.
И даже работая вдвоем, они не успели запустить фабрику к сезону срезания коры. И когда наконец из труб повалил серебристый дым, а огонь в топке осветил ночной мрак сатанинским заревом, тысячи тонн коры лежали в открытых складах неподалеку от фабрики.
Это был замечательный сезон. От хороших дождей деревья окрепли. Фабрика в первый год существования принесла доход в десять тысяч фунтов, а прибыль с Львиного холма оказалась в четыре раза больше. Поэтому Син расплатился с долгами удивительно быстро.
Несмотря на постоянные дожди, в тот год гром гремел только трижды. И каждый раз Син отсутствовал на Львином холме, так как уезжал по делам. Пока над холмами сверкали молнии, Рут стояла у открытого окна спальни и рыдала. Мбеджану повезло больше. У него родилось четверо пухлых карапузов.
Глава 77
Каждый был занят своим делом, и Дирк Коуртнй тоже. После избиения хлыстом мальчик и мачеха соблюдали нейтралитет, но он признал за ней право управлять Львиным холмом.
Он игнорировал Темпест, если она не сидела на коленях Сина и не каталась на его плечах. Тогда он тайком наблюдал за ними и при первой возможности пытался помешать их играм или уходил с Львиного холма. Он отсутствовал все чаще, отправляясь в Питермарицбург или в окрестности, чтобы поиграть в регби или поло. Уезжал на загадочные ночные экскурсии в Ледибург, отправляясь днем, а возвращаясь на рассвете. Син верил, что мальчик ездит в школу, пока однажды не получил записку от преподавателя с просьбой немедленно связаться с ним.
Показав Сину журнал, где стояли оценки и отмечались пропуски занятий, учитель откинулся на спинку стула, ожидая комментариев.
— Так, значит, все не так уж хорошо?
— Я согласен, мистер Коуртнй. Все не так уж и хорошо.
— Может, стоит послать его учиться за границу, мистер Бисант?
— Да, это возможно, — с сомнением произнес наставник. — Но не приведет ли это к тому, что он станет крупнейшим специалистом… в области футбола?
— Как же тогда ему поступить в университет? — На Сина произвело сильное впечатление то, что сделало высшее образование с Майклом, и он решил, что в нем панацея от всех ошибок юности.
— Мистер Коуртнй… — Учитель выдержал вежливую паузу так как слышал о его взрывном характере и не хотел неприятностей. — Некоторые юноши не приспособлены для обучения в университетах.
— Но я хочу, чтобы Дирк получил высшее образование.
— Сомневаюсь, что преподаватели Стелленбоха и университета мыса Доброй Надежды разделят ваше мнение. — Он говорил с сарказмом, присущим большинству педагогов.
— Вы хотите сказать, что он тупой? — резко спросил Син.
— Нет-нет, — поспешно успокоил его мистер Бисант. — Конечно же нет. Просто он хронически не успевает.
Син задумался.
— И что же вы предлагаете?
Больше всего на свете учитель хотел, чтобы Дирк катился ко всем чертям. Вслух же он произнес:
— Хотя Дирку всего шестнадцать лет, он очень развитый мальчик. Может, вы найдете ему работу на плантации?
— Вы рекомендуете мне забрать его из школы? — задумчиво произнес Коуртнй, и Бисант вздохнул с облегчением.
Дирка Коуртни отдали в обучение к технику котельной. С самого начала он предупредил наставника, что собирается сбежать при первой же возможности, и поинтересовался его реакцией. Джентльмен, наслышанный о трудном характере мальчика, с грустью посмотрел на него, сплюнул табачную слюну в
