что путь для них открыт. Под влиянием прибывавшей луны океан готовился к большому весеннему отливу, его воды откатились, оставив под дюнами широкую полоску ровного, жесткого, мокрого песка.
Кинувшись обратно в лагерь, он помчался в палатку к капралу и вытащил того из-под теплого одеяла.
— Поднимайте немедленно людей, капрал! Я хочу, чтобы «форд» заправили бензином, загрузили всем необходимым, включая канистры с водой на четверых на три дня, и чтобы через пятнадцать минут все было готово к отъезду, ясно? А если так, то выполняйте приказ, а не стойте истуканом, вытаращившись на меня!
Повернулся и побежал к Анне, которая уже появилась из брезентовой палатки.
— Мевру, отлив! Мы сможем проехать.
— Я знала, что ты найдешь выход, минхерц!
— Мы отправимся на «форде» — ты, я и еще двое. Будем торопиться изо всех сил, пока не начнется прилив, а потом затащим машину повыше, но как только вода начнет снова отступать, поднажмем. Ты сумеешь собраться за пятнадцать минут? Нам надо хорошенько воспользоваться отливом.
И помчался от нее, приказывая на ходу:
— Давайте, капрал, шевелитесь и поторапливайте людей!
Едва Гарри исчез из виду, капрал, выкатив глаза, заворчал, да так, чтобы его могли услышать остальные:
— Что это нашло на нашу курицу?! Будь я трижды проклят, но он держится настоящим петухом!
Целых два часа они ехали, выжимая из «форда» максимальную скорость в сорок миль, пока песок был твердым и не проваливался. Когда он стал мягче, трое пассажиров, включая Анну, выпрыгнули из машины и продолжали ее катить, навалившись все вместе сзади. Потом, снова попав на твердое, они вскарабкались обратно и, присвистывая от возбуждения, помчались на север.
Но вскоре зашуршали волны, и Гарри пришлось выискивать подходящее местечко в дюнах, куда они закатили «форд», толкая его по сухому, сыпучему песку, пока машина не встала выше самой высокой отметки прилива.
Соорудив костер из плавника, заварили кофе и перекусили по-походному, стали ждать нового отлива, который освободил бы для них путь по пляжу. Трое мужчин растянулись в тени автомобиля, а Анна ушла вдоль приливной отметки. Время от времени она останавливалась, прикрывая глаза от блеска морской воды и песка, и беспокойно поглядывала на север.
Опершись на локоть, Гарри наблюдал за ней с таким безмерным обожанием и благодарностью, что у него перехватило дыхание.
«На закате жизни она вернула мне юность, которой я никогда не знал, и подарила мне любовь, которая также прошла мимо меня». Когда она добралась до следующей ниши в песке и исчезла за дюной, он не смог вынести этого и, вскочив на ноги, поспешил за ней.
Добежав до поворота, увидел Анну в четверти мили впереди себя. Она наклонилась над чем-то в начале пляжа, а потом выпрямилась и, заметив его, замахала обеими руками над головой и что-то закричала. Голос тонул в шуме прибоя, но ее волнение и нетерпение были столь очевидны, что он поспешил навстречу.
— Минхерц, — Анна бросилась к нему. — Я нашла…
Не договорив, схватила его за руку и потащила за собой.
— Посмотрите!
Она упала на колени возле какого-то предмета, который был почти полностью погружен в песок. Подступавшие волны прилива уже захлестывали его.
— Это кусок от лодки!
Гарри плюхнулся рядом, и они как сумасшедшие начали разбрасывать песок, судорожно пытаясь откопать разбитую деревяшку, покрытую белой краской.
— Да, это кусок обшивки от большой спасательной лодки.
Новая волна накатила на берег, обрызгав их до пояса. Убежавшая унесла раскопанный песок, и стало видно название, нанесенное черными буквами на разбитом белом корпусе.
«Протеа К.». Нескольких букв не хватало. Там, где пенистые волны бились об обшивку, краска отсырела и обсыпалась.
— «Протеа Касл», — прошептала Анна, стирая своими мокрыми юбками песок с букв.
— Вот и доказательство! — Она повернулась к Гарри лицом, и он увидел, что по ее обгоревшим щекам, не переставая, катятся слезы. — Доказательство, минхерц, доказательство того, что моя дорогая малютка добралась до берега и спаслась.
Теперь и Гарри, который, будто молодой жених, жаждал угодить Анне во всем и сам отчаянно хотел верить, что скоро увидит своего внука, могущего заменить ему Майкла, уставился на нее, открыв рот.
— Это доказательство того, что она жива. Теперь-то вы в это верите, правда, минхерц?
— Мевру, — Гарри в смятении взмахнул руками, — у нас теперь замечательный шанс, согласен целиком и полностью.
— Она жива. Я знаю это. Как можно сомневаться в этом? И до тех пор, пока вы не поверите…
Лицо Анны исказилось странной гримасой, ее спутник, моментально занервничав, сдал позиции:
— Конечно, я верю в это! Без сомнения она жива, без сомнения.
Одержав победу, Анна мигом переключила внимание на начинавшийся прилив и обратила свое недовольство уже на океан.
— Сколько нам еще ждать, минхерц?
— Мевру, прилив обычно длится шесть часов и столько же отлив, — извиняющимся тоном объяснил он. — Мы сможем продолжить путь только через три часа.
— Теперь имеет значение буквально каждая минута, ни одна из них не должна быть потрачена впустую.
— Мевру, мне ужасно жаль.
Сказав так, Гарри словно взваливал на себя всю ответственность за не им установленный космический порядок, и выражение лица Анны смягчилось. Оглядевшись вокруг и убедившись, что никто за ними не наблюдает, подхватила его под руку.
— Ну, теперь мы, по крайней мере, знаем, что она жива. И двинемся дальше немедленно, как только сможем. А пока, минхерц, у нас есть три часа.
Испытующе посмотрела на Гарри, и он почувствовал в коленях такую дрожь, что Анне пришлось поддержать.
Ни один из них не проронил ни слова, пока она вела его назад к пляжу, в неприметную ложбину между двумя высокими дюнами.
Как только начался отлив, они выкатили «форд». А когда на скорости двинулись на север, из-под задних колес машины высоко в воздух взлетел сверкающий веер водяных брызг и мокрого песка.
Два раза на протяжении пяти миль натыкались на останки кораблекрушения — спасательный жилет и сломанное весло. Было ясно, что эти предметы провалялись на берегу довольно долго. Морская стихия сделала свое дело — ни на одном из них не осталось никаких опознавательных номеров или букв. Однако они еще больше укрепили веру Анны. Она сидела на заднем сиденье «форда», завязав узлом шарф на шее, и придерживала на голове свою соломенную шляпу. Каждые несколько минут Гарри бросал на Анну взгляды, полные нежности, словно влюбленная дворняжка, увивающаяся за бульдогом.
Отлив уже дошел до своей нижней точки, и «форд» мчался вперед на скорости тридцать миль в час, когда они налетели на зыбучие пески. Самое удивительное, что никто не заметил признаков их приближения. Пляж выглядел таким же ровным и твердым, как и за милю до этого, в его облике мало что изменилось. Просто песок стал податливым и дрожал под колесами, как кисель, когда его заливало морской водой, но они двигались слишком быстро, чтобы обращать внимание на такие пустяки, и в зыбучие пески влетели тоже на скорости.
Передние колеса уткнулись в мягкую кашу и встали намертво. Было ощущение, что врезались в гору. Водителя швырнуло на руль, раздался громкий треск, металлический приводной вал проткнул шоферу грудь, пришпилив его, словно бабочку на булавку, когда зазубренный конец стержня выскочил на спине под
