Звук насторожил четвертого солдата, единственного оставшегося в живых, и он озадачено крикнул:
– Что там такое, Альвс? Что ты там делаешь?
Этот вопрос и навел на него Шона. Он уже достал из ножен нож и держал его так, чтобы при ударе он вошел между ребер под нужным углом. Шон левой рукой схватил его за горло, чтобы предотвратить крик, а другой рукой всадил нож под ребра.
Все было кончено за тридцать секунд. Последние судороги сотрясли тело, Шон выпустил его и поднялся. Матату был уже рядом с ним, держа наготове свой разделочный нож. Его нож и руки были влажны. Свою работу он уже сделал и пришел помочь Шону, но в этом уже не было необходимости.
Они выждали целую минуту, прислушиваясь к тревожным сигналам. Возможно, был еще один часовой, которого просмотрел даже Матату, но, кроме кваканья лягушек на болотных островках и писка москитов, не было слышно ни звука.
– Обыщите их, – приказал Шон. – Возьмите все, чем можно воспользоваться.
Один из карабинов, все боеприпасы, полдюжины гранат, одежда и провизия. Все было собрано очень быстро.
– Так, – сказал Шон. – Остальное утопите.
Они стащили тела к воде и пустили их по течению. Затем сбросили пулемет и прочее отбракованное снаряжение в глубокую воду за тростниками.
Шон взглянул на часы.
– Мы опаздываем, – сказал он. – Нам еще надо перевести на этот берег остальных.
Клодия, Мириам и дети все еще были в тростнике, где их и оставили.
– Что случилось? Мы ничего не слышали! – Клодия с облегчением обняла мокрую голую грудь Шона.
– А ничего слышно и не должно было быть, – сказал ей Шон и взял в каждую руку по спящему ребенку.
Пересекая реку, они образовали цепь, взявшись за руки, поддерживая друг друга в сильном течении. Вода доходила Клодии до груди. Без такой поддержки женщин могло смыть. Переправа оказалась изнурительной, и они выбрались на берег в полном изнеможении.
Шон не смог позволить им отдохнуть больше чем несколько минут, за это время успели обтереть Минни и завернуть ее в куртку, которую сняли с одного из мертвых солдат РЕНАМО. После этого он снова поднял их и повел к лесу.
– Мы должны убраться подальше от реки до утра. Чайна будет здесь, как только рассветет.
Генерал Чайна заметил собравшуюся на берегу группу людей за двести футов. Когда вертолет направился к ним, его винт взбудоражил поверхность Сави, покрыв ее черной рябью.
Португальский пилот посадил машину на опушке леса на южном берегу, Чайна вылез из бронированной кабины и засеменил к реке. Хотя лицо его являло собой маску безразличия, внутри все бурлило от ярости, и это выражалось лишь в сверкании глаз. Он вынул из нагрудного кармана солнцезащитные очки и надел их, спрятав за ними глаза.
Стоявшие кружком мужчины уважительно расступились. Чайна прошел в круг и посмотрел на отрезанную человеческую голову, лежащую на глинистом берегу. Голову прибило к тростникам, пресноводные крабы уже изрядно пощипали ее, вода вымыла обнаженную плоть до белого цвета, а затуманенные открытые глаза превратила в темные шары, но чистый разрез по всей шее нельзя было спутать ни с чем.
– Это работа белого человека, – тихо сказал Чайна. – Разведчики называют это «мокрым делом», а проволока у них, как торговая марка. Когда это случилось?
– Прошлой ночью.
Типпу Тип возбужденно почесывал бороду. В засаде выживших не оказалось, примерно наказать никого было невозможно.
– Ты пропустил их, – холодно озвучил свое обвинение Чайна. – Ты обещал мне, что они никогда не пересекут реку.
– Эти собаки, – зарычал Типпу Тип, – эти бесполезные свиньи…
– Это твои люди, – заметил Чайна. – Человек отвечает за тех, кем он командует. Их ошибки – твои ошибки, генерал.
Это было сказано перед лицом его подчиненных, и Типпу Тип едва не зарычал от унижения. Он дал обещание и не сдержал его, его всего колотило от ярости. Ища жертву, он оглядел своих людей, но все тут же опустили глаза, лица у всех были жалкие и раболепные. Найти облегчение здесь было невозможно.
Внезапно он замахнулся ногой и яростно ударил по отрезанной голове. Стальная набивка на носке сапога врезалась в мясистый, полный воды нос.
– Собака! – закричал он и снова пнул голову, заставив ее покатится по берегу.
Он последовал за головой, гневно крича, и дико пинал ее, пока она, взвившись, как футбольный мяч, не описала дугу и не упала в воду.
Он вернулся к генералу Чайне, тяжело дыша от ярости.
– Великолепно, генерал, – иронично зааплодировал Чайна. – Очень смело, жаль только, что вы не можете сделать то же самое с белым человеком.
– У меня охраняются все переправы на реке, – заявил Типпу Тип, но тут он впервые заметил на щеке Чайны ужасный шрам и замолк на полуслове, затем злорадно заметил: – Вас ранило? Какое несчастье. Надеюсь, в этом нет вины белого человека? Конечно же, нет. Вы слишком умны, чтобы позволить ему покалечить вас, генерал Чайна, если не считать вашего уха, конечно.
Теперь настала очередь Чайны взорваться от ярости.
– Если бы здесь были мои люди! Твои глупые собаки не могут подтереть собственных задов.
– А один из твоих людей уже продался, – проревел в ответ Типпу Тип. – Это твой человек сбежал с белым человеком, а вот среди моих нет предателей. Они все у меня в руках.
Он продемонстрировал свои огромные лапищи и потряс ими перед лицом Чайны. Генерал Чайна на несколько мгновений закрыл глаза и начал глубоко дышать. Он понимал, что они находятся на грани непоправимой ссоры. Еще несколько подобных слов – и ему можно распрощаться с надеждой на сотрудничество с этой большой бородатой обезьяной. Когда-нибудь он обязательно убьет его, но пока он ему нужен.
На сегодня самой важной вещью для генерала Чайны было заполучить в руки белого человека, если возможно – живым, а если не получится – сойдет и мертвый. А без помощи Типпу Типа и его людей у генерала на это не было никаких шансов. Его гнев и возмездие пока могут и подождать другого удобного случая.
– Генерал Типпу Тип, – его тон был примирительным, почти униженным, – прошу меня извинить. Я позволил своим чувствам взять верх над здравым смыслом. Я знаю, что вы сделали для меня все, что могли. Мы с вами оба стали жертвами некомпетентности наших людей. Я прошу вас забыть мою невежливость.
Как и рассчитывал Чайна, Типпу Тип этим заявлением был застигнут врасплох, гневные слова так и застыли у него на губах.
– Хотя эти дураки и не смогли остановить их, мы теперь по крайней мере точно знаем, где они находятся. У нас есть их свежий след и целый день на преследование. Давайте используем эту возможность на все сто процентов. Давайте покончим с этим нудным делом. После этого я и мой вертолет будем полностью в вашем распоряжении для решения более важных задач, которые ожидают нас впереди.
Он понял, что подобрал верные слова. Гневное выражение на лице Типпу Типа сменилось лукавым и алчным, так хорошо знакомым Чайне.
– Я уже вызвал сюда своих лучших следопытов, – согласился он. – В течение часа я пущу по их следу пятьдесят человек, которые могут бежать быстрее антилопы. Белый человек будет в твоих руках уже сегодня вечером, еще до захода солнца. На этот раз никаких ошибок не будет.
– И где же эти следопыты? – спросил Чайна.
– Я вызвал их по радио.
– Я пошлю за ними вертолет.
