— Кейтлин? — прошептал Роб.
В голосе его звучали благоговение, удивление и почти испуг.
Кейтлин не могла говорить. Они оба подошли к чему-то настолько большому и важному, что это пугало ее, потому что могло изменить навсегда. Но она хотела, чтобы это случилось.
Казалось, весь мир притих и ждал, затаив дыхание.
Но Роб не двигался. Он был на пороге открытия, но еще не сделал его.
«Ему нужна помощь, — подумала Кейтлин. — Он все еще не понимает, что происходит».
Необходимо помочь ему сделать первый шаг… если она хочет этого. Кейтлин вдруг успокоилась, в голове у нее прояснилось. Мысленно она видела как завершенную картину то, что должно было случиться.
Она возьмет его лицо в ладони и поцелует… очень нежно. Роб посмотрит на нее с неподдельным удивлением. Он так чист и невинен… но не глуп. Он быстро сориентируется. После того как она поцелует его во второй раз, изумление перейдет в нарастающее желание познать. Золото его глаз начнет плавиться, как это происходит в те моменты, когда он испытывает гнев… только совершенно по другой причине.
Потом он обнимет ее и поцелует… едва-едва… и потоки энергии, живительной энергии потекут между ними. И это будет чудесно.
Затаив дыхание, Кейтлин протянула руку к лицу Роба, она видела свои тонкие пальцы на его подбородке. Даже от легкого прикосновения искры пробежали вверх от ее ладони. Это казалось таким простым и естественным, словно она заранее знала, что делать. Словно это знание всегда было где-то внутри нее.
Представьте себе — холодная Кейтлин знает, что делать, Кейтлин уверена в себе. Все это должно было вот-вот случиться.
В мир грез ворвались посторонние звуки. Смех и будничные голоса, которые не принадлежали прекрасному новому миру, где обитала Кейт. Она в смятении вскинула голову.
В дверях стояли Льюис и Анна, за ними — Габриель.
— Привет, Кейт, — жизнерадостно начал Льюис, но, увидев ее лицо, осекся: — Упс.
По глазам Анны было видно, что она удивлена и ей неудобно.
— Мы не хотели помешать, — сказала она и схватила Льюиса за плечо, собираясь увести за собой.
— Небольшой терапевтический сеанс при выключенном свете? — вежливо осведомился Габриель.
У Кейт сжалось сердце. Удивление и желание познать, написанные на лице Роба, пропали. То, что вот-вот готовилось появиться на свет, было таким хрупким и тонким, гораздо тоньше того, что уже существовало… и теперь оно исчезло. Рассыпалось. Остались только обычная доброта и сопереживание Роба. Его симпатия к Анне и Льюису.
И ненависть к Габриелю.
Он встал с кровати и посмотрел в лицо Габриелю.
— У Кейт разболелась голова. Если это вообще тебя касается.
— Кажется, ей уже лучше, — заметил Габриель, глядя через плечо Роба на Кейт.
Кейт ответила ему убийственным взглядом.
— Мне станет лучше, если я побуду одна, — сказала она.
— Мы уже уходим, — отозвалась Анна, взглядом давая понять, что сожалеет о случившемся. — Идем, Льюис.
— Да, конечно, — сказал Роб и — Кейт не поверила глазам — сам вышел из комнаты. — Прикрыть дверь?
Если бы этот ход преследовал цель убедиться, что Габриель и ребята ушли, Кейт бы поняла. Но увы. Роб вернулся в свое прежнее состояние. Единственная эмоция, которую теперь видела Кейтлин в его золотых глазах, — братская любовь.
И не было вариантов пробиться к нему, вернуть все назад. Во всяком случае, сегодня.
Кейт не знала, на кого злиться: на Габриеля, ребят или на самого Роба. Она готова была убить Роба… и в то же время любила его даже больше, чем раньше.
— Да, пожалуйста, закрой дверь, — попросила Кейт.
Все ушли, а Кейт лежала на кровати и наблюдала, как теплый дневной свет сменяется холодным фиолетовым светом сумерек. Призрачные тени заполнили комнату. Кейтлин закрыла глаза.
К реальности ее вернул тихий звук, похожий на шуршание бумаги. Она встрепенулась, села на кровати и огляделась. Вот оно — из общего полумрака выбивалось светлое пятнышко, оно вползало в комнату из- под двери. Нет, не вползало, его подталкивали.
Кейтлин тихо встала и на цыпочках подошла к двери. В щель под дверью просачивался желтый свет из коридора… и лист бумаги. Кейт не стала его трогать, она схватилась за ручку и распахнула дверь.
В коридоре на коленях стояла Марисоль.
Она вскинула голову, и на какой-то момент ее карие глаза встретились с глазами Кейтлин. Марисоль была шокирована и рассержена. А в следующую секунду она уже направлялась к лестнице.
— О нет, ты не уйдешь!
Распалившаяся из-за пережитых за день событий, Кейт бросилась в атаку. Разочарование, возбуждение и злость придали ей сил, она схватила Марисоль, которая была старше ее, и развернула лицом к себе.
— Что ты делаешь у меня под дверью? Что это? — требовательно спросила Кейт, указывая на сложенный вдвое лист.
Марисоль только откинула со лба волосы и с вызовом посмотрела на Кейт.
Кейт отпустила ее ровно настолько, чтобы поднять листок, и снова преградила путь к лестнице.
— Мой рисунок!
Это был рисунок, который Кейт набросала во время прошлого тестирования. Тот, на котором она изобразила себя с третьим глазом. Тот, который остался лежать на полу в лаборатории.
Только теперь к изображению прибавилась надпись.
Под рисунком кто-то второпях написал жирным черным карандашом: «Будь осторожна. Это может случиться с тобой».
— Очередной розыгрыш? — недобро спросила Кейт, выпрямляясь.
Марисоль, которая была на несколько дюймов выше Кейт, просто посмотрела на нее сверху вниз. Кейт, не думая о последствиях, схватила Марисоль за плечо и тряхнула.
— Почему ты стремишься меня напугать? Ты ненавидишь экстрасенсов?
Марисоль усмехнулась. Кейтлин отчаянно пыталась найти объяснение поведению Марисоль.
— Ты хочешь, чтобы я уехала? Это… я не знаю… зависть или что-то еще?
Марисоль поджала пухлые губы и ничего не ответила.
— Ладно, хорошо, — сказала Кейт, и голос у нее слегка дрожал. — Кажется, мне придется спросить у Джойс.
Она была на полпути к лестнице, когда Марисоль наконец подала голос.
— Джойс не сможет тебе помочь. Она не знает, что происходит в действительности. Ее не было во время пилотной сессии, а я была.
— Что за пилотная сессия? — не оборачиваясь, спросила Кейт.
— Неважно. Главное, что Джойс тебе не поможет. Ей просто хочется провести опыты и увидеть свое имя в заголовках журналов. Она не понимает, что происходит в действительности. Поэтому мистер Зетис ее и нанял.
— А это что значит? — спросила Кейтлин, помахав рисунком.
Молчание. Кейт повернулась к Марисоль спиной. Ни слова.
— Боже, какая ты тупая, — наконец сказала Марисоль. — Неужели ты не помнишь сегодняшнее тестирование? Тебе совсем не интересно, как у тебя получилось нарисовать виноград?
Кейтлин вспомнила калейдоскоп образов, который пронесся у нее в голове во время тестирования.
— Я полагаю, у меня это получилось потому, что я обладаю сверхъестественными способностями, —
