— Все в порядке, — ответила она, разминая запястье и слегка поморщившись.
Теперь Поппи смогла наконец осмотреться вокруг. Комната больше походила на гостиную, чем на магазин. Рядом с диваном стоял телевизор. В конце комнаты размещался большой стол со свечами и курительницами для благовоний.
— Это классная комната, — сказала Tea. — Бабушка здесь колдует, и здесь же болтаются ее ученики.
— А другая часть — магазин? — осторожно спросила Поппи, неуверенная, не должна ли она сама обо всем догадаться.
Tea не удивилась.
— Да. Конечно, на первый взгляд может показаться, что в округе недостаточно ведьм, чтобы составить приличную клиентуру. Но на самом деле они приезжают сюда со всей страны. Бабушка очень знаменита, и ее ученики многое покупают.
Поппи кивнула и казалась исполненной должного почтения. Она не осмеливалась задавать вопросы, но страх чуть-чуть отпустил ее. Не все люди Царства Ночи злы и коварны. Она чувствовала, что могла бы подружиться с Tea, будь у них немного времени для общения. Может быть, она смогла бы завести и других друзей в Царстве Ночи.
— Что ж, еще раз спасибо, — пробормотала она.
— Перестань, совершенно не за что. И вот еще что: не позволяй Эшу повсюду таскать тебя за собой. Он совершенно безответственный.
— Tea, ты ранила меня в самое сердце, — заявил Эш. Он стоял в дверях, отодвинув край портьеры. — Но хватит об этом, я тоже чувствую себя неважно… — Он многозначительно поднял брови.
— Отвали, — нежно отозвалась Tea.
Эш смотрел на нее невинным взором, и голос его звучал умоляюще.
— Ну немножко, капельку, всего одну маленькую капельку, — твердил он. — У тебя такая нежная белая шейка.
— У кого это?
В комнату вошла Блейз. Поппи показалось, что она вступила в разговор только для того, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Стоя в центре комнаты, Блейз откинула назад свои длинные черные волосы, ожидая привычной реакции всеобщего поклонения.
— У вас обеих, — галантно ответил Эш. Затем он, видимо, вспомнил о Поппи. — И конечно, у тебя, малышка, тоже все очень беленькое.
С лица Блейз исчезла победоносная улыбка, и она посмотрела на Поппи долгим тяжелым взглядом. В нем сквозила неприязнь и что-то еще. Подозрение. Поппи его почувствовала. Мысли Блейз были яркими, острыми и коварными, как битое стекло.
Вдруг Блейз снова улыбнулась. Она взглянула на Эша,
— Полагаю, вы приехали на вечеринку?
— Нет. А что за вечеринка?
Блейз вздохнула, что дало ей возможность продемонстрировать низкий вырез блузки.
— Праздник равноденствия, конечно. Тьерри устраивает прием. Там будут все.
Эш колебался. В сумраке классной комнаты его глаза горели, как черные звезды. Наконец он покачал головой.
— Нет, не могу. Я обещал Поппи показать ей город.
— Ну и что, ты можешь прийти позже. Все равно самое интересное начнется как раз после полуночи.
Блейз смотрела на Эша со странной настойчивостью. Тот кусал губы, наконец улыбнулся и покачал головой.
— Что ж, может быть, — ответил он. — Посмотрим, как пойдут дела.
Поппи поняла, что за этой невинной фразой кроется какой-то зловещий смысл. Эш вел немой диалог с Блейз. Но это не была телепатическая связь, иначе Поппи поняла бы их.
— Ну, желаю вам хорошо провести время, — сказала Tea им вдогонку, когда Эш и Поппи шли к машине.
Эш вел машину по Стрипу.
— Если мы поторопимся, то успеем посмотреть на извержение вулкана, — сказал он.
Поппи взглянула на него и ничего не сказала. Потом, немного помолчав, вдруг спросила:
— Что такое праздник равноденствия?
— Это праздник в честь летнего солнцестояния, самого длинного дня в году. Для людей Царства Ночи это такой же праздник, как для смертных День сурка.[7]
— Почему?
— Так было всегда. Это волшебный день. Я бы взял тебя на праздник, но это слишком опасно. Тьерри — один из Старейшин Царства Ночи. — Вдруг Эш воскликнул: — Гляди, вулкан!
На тротуаре перед входом в отель действительно извергался вулкан. По его склонам стекали огненные потоки, из жерла вырывались клубы дыма и пламени. Эш остановил машину посреди улицы.
— Отсюда лучше всего видно, — сказал он. — Все удобства, не выходя из дома.
Вулкан издавал громкие чавкающие звуки. Поппи мрачно смотрела, как из жерла вылетают брызги настоящего огня и по склонам течет лава. Золотые и красные потоки спускались вниз и гасли в озере у его подножия.
— Впечатляет, правда? — спросил Эш, наклонившись к ее уху.
— Да, это…
— Поразительно? Завораживающе? Возбуждающе? — расспрашивал Эш, придвигаясь к ней поближе. Его голос стал нежным и гипнотическим.
Поппи молчала.
— Знаешь, — бормотал Эш, — с моего места гораздо лучше видно. Я могу потесниться.
Он протянул руку, пытаясь ее обнять. Его дыхание обжигало ей волосы.
И вдруг Поппи вонзила локоть ему в живот.
— Ай!
Эш согнулся от боли. «Надо же, ему действительно больно, — подумала Поппи. — Это хорошо».
Эш убрал руку и удивленно посмотрел на нее.
— Зачем ты это сделала?
— Затем, что так надо, — рассудительно ответила Поппи. Она чувствовала в себе достаточно силы, чтобы дать ему отпор. — Не знаю, Эш, почему ты решил, что мы с тобой на свидании. Хочу поставить тебя в известность, что это не так.
Эш покачал головой и болезненно улыбнулся.
— Просто ты меня плохо знаешь, — начал было он, — когда мы ближе познакомимся…
— Нет. Никогда. Если я не могу быть с Джеймсом… — Поппи замолчала, потому что у нее дрожал голос, и на глаза навертывались слезы. — Мне больше никто не нужен. — Теперь ее слова звучали спокойно и просто. — Никто.
— Ну, возможно, не сейчас, но…
— Никогда. — Она не знала, как ему это объяснить. Потом ей в голову пришла одна идея. — Ты знаешь о существовании духовных супругов?
Эш открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал.
— Но это же чушь, — наконец вымолвил он.
— Нет, не чушь. Джеймс — мой духовный супруг. Это правда.
Эш приложил руку ко лбу и рассмеялся.
— Ты это серьезно?
— Да.
— И это твое последнее слово?
— Да.
Эш продолжал смеяться, наконец он вздохнул и возвел глаза к небу.
