с группой людей. Три месяца назад. Мне нужно знать, о каком количестве идет речь.
— Чтобы оценить численное превосходство врага?
— Именно.
— А второе?
— Я хочу еще раз встретиться с Сэнсомом.
— Зачем?
— Чтобы он сказал мне, что на той флешке.
— Этого не будет.
— Тогда я оставлю ее у себя и посмотрю сам.
— Флешка действительно у вас?
— Нет. Но я знаю, где она.
— И где же? — спросил Спрингфилд.
— Я не могу добровольно выдавать информацию.
— Вы блефуете, Ричер.
— Не в этот раз. — Я отрицательно покачал головой.
— Вы уверены? И можете показать нам место?
— Я могу показать место с точностью до пятнадцати футов. Дальше — полностью ваше дело. Звоните Сэнсому.
Спрингфилд осушил стакан и дал знак официанту. Тот тут же принес счет. Спрингфилд заплатил платиновой кредиткой — за нас обоих, точь-в-точь как и во «Временах года». Я воспринял это как добрый знак. И решил поискушать судьбу.
— Как насчет того, чтобы снять мне номер? — спросил я.
— Зачем? — удивился он.
— Затем, что пройдет какое-то время, прежде чем мое имя вычеркнут из списка самых опасных разыскиваемых преступников. А я ночь не спал. И мне хотелось бы спокойно вздремнуть.
Спустя десять минут мы стояли в номере с огромной кроватью. Простор и комфорт — да, но с тактической точки зрения — хуже не придумаешь. Как и во всех гостиничных номерах верхних этажей, здесь имелось ненужное мне окно и, следовательно, всего один выход. Я видел, что Спрингфилд думает о том же. Что надо быть сумасшедшим, чтобы запереть себя в такой мышеловке.
— Я могу доверять вам? — неожиданно спросил я.
Он ответил без колебаний:
— Да.
— Тогда одолжите мне свою пушку.
— Зачем это?
— Вы сами знаете зачем. Чтобы, если вы приведете к моей двери не тех людей, я смог бы себя защитить.
Я знал, что Спрингфилд скорее выколет себе глаз, чем расстанется со своим оружием. Но тот лишь засунул руку за полу пиджака и вытащил девятимиллиметровый австрийский «Штейер ГБ». И протянул мне, рукояткой вперед. Восемнадцать патронов в обойме плюс один в стволе.
— Спасибо, — сказал ему я.
Он молча повернулся и вышел из номера. Я закрыл замок на два оборота, повесил цепочку и подпер стулом ручку двери. Затем выложил все из карманов на ночной столик. Сложил одежду под матрас, чтобы отутюжить ее. И долго стоял под горячим душем. После чего лег в кровать и крепко уснул.
Через четыре часа меня разбудил стук в дверь. На стене сбоку от входа висело зеркало в полный рост. Обернув вокруг талии полотенце, я взял пистолет. Отодвинул стул и приоткрыл дверь, докуда позволяла цепочка. А затем отступил назад и проверил отражение в зеркале.
Спрингфилд. И Сэнсом.
Одни, насколько я мог видеть в узкую щель. Я снял палец со спускового крючка и цепочку с двери.
Они вошли.
Сэнсом был в темно-синем костюме, белой рубашке и красном галстуке. Он взял стул, которым я подпирал дверь, отнес к столу и сел. Спрингфилд закрыл дверь и повесил цепочку обратно. Я по-прежнему держал пистолет. Приподняв коленкой матрас, свободной рукой я вынул из-под него одежду.
— Две минуты, — сказал я. — Пообщайтесь пока между собой.
В ванной я оделся и вернулся обратно к ним.
— Вы и правда знаете, где флешка? — спросил Сэнсом.
— Да, — ответил я.
— Зачем вы хотите знать, что на ней?
— Затем, чтобы понять, насколько неловкой может стать ситуация.
— Почему вам просто не сказать мне, где она?
— Потому что прежде мне нужно кое-что сделать. И мне нужно, чтобы, пока я делаю это, копы не путались у меня под ногами. Можете считать это средством заставить вас сосредоточиться на работе.
— Откуда мне знать, что вы не водите меня за нос?
— Ниоткуда. Придется поверить мне на слово.
— Она здесь, в Нью-Йорке?
Я не ответил.
— Я могу вам доверять? — спросил конгрессмен.
— Многие доверяют.
— Я читал ваш послужной список. Он неоднозначный.
— Я старался. Но жил своим умом.
— Почему вы вышли в отставку?
— Мне стало скучно. А вы?
— Я постарел.
— Что на той флешке?
Он не ответил. Спрингфилд стоял безмолвно, ближе к двери, чем к окну — невидимый для внешнего снайпера и достаточно близко к коридору, чтобы блокировать гостей, если дверь неожиданно распахнется. Верно говорят: мастерство — это навсегда. Я вернул ему пистолет. Он взял, молча.
— Расскажите, что вам известно на данный момент, — попросил Сэнсом.
— Вероятно, вас перебросили по воздуху: из Форт-Брэгга в Турцию, а затем — в Оман. Дальше — в Индию и уже оттуда — к северо-западной границе Пакистана.
Он кивнул. Взгляд его на миг стал каким-то отсутствующим.
— Конечная точка — Афганистан, — добавил я.
— Продолжайте.
— По-видимому, вы двигались на юго-восток, по долине Коренгал.
— Продолжайте.
— Вы случайно наткнулись на Григория Хоца, забрали винтовку и отпустили его и корректировщика на все четыре стороны. После чего пошли дальше — туда, куда вам и было приказано.
Он кивнул.
— Вот все, что мне известно на данный момент, — закончил я.
Сэнсом посмотрел мне в глаза.
— Где вы были в марте 1983-го? — спросил он.
— В Вест-Пойнте.
— Какая новость была самой горячей в те дни?
— Советская армия оказалась в капкане в долине Коренгал.
Он вновь кивнул:
— Это было безумством. С самого начала. Никому еще не удавалось победить афганцев в этой части
