— Ненавижу привычку Глинна держать меня в неизвестности, — сказал Ллойд. — Почему было не сказать мне о сухом законе на судне, Сэм? Или об этой истории с Бриттон? Я не могу понять, что Глинн думает об этом. Ему следовало поставить меня в известность еще в порту Элизабет. Слава богу, что не возникло никаких проблем.
— Она превосходный капитан, — ответил Макферлейн. — Очень умело управляет судном. Знает его вдоль и поперек. Команда ее боготворит. Ее слово — закон.
Ллойд внимал, хмурясь.
— Приятно слышать.
Зазвонил телефон. Ллойд снял трубку.
— Да? — сказал он нетерпеливо. — У меня совещание.
Наступила пауза, пока Ллойд слушал. Макферлейн наблюдал за ним, думая о том, что сказанное Ллойдом о Глинне отражает действительность. Скрытность для Глинна привычна или, возможно, инстинктивна.
— Я перезвоню сенатору, — вскоре сказал Ллойд. — И больше никаких звонков.
Он отошел к иллюминатору и остановился там, сцепив руки за спиной. Хотя буря несколько поутихла, панорамные стекла оставались залепленными мокрым снегом.
— Потрясающе, — выдохнул Ллойд с чем-то похожим на благоговение в голосе. — Подумать только, через час мы будем на острове. Господи, Сэм, мы почти уже там!
Он отвернулся от иллюминатора. Озабоченность уступила место ликованию.
— Я принял решение. Эли тоже должен об этом услышать, но я хочу, чтобы вы узнали первым. — Он помолчал. Вздохнул. — Я собираюсь водрузить флаг, Сэм.
Макферлейн посмотрел на него.
— Что вы собираетесь?
— Сегодня днем я на катере отправлюсь на остров Десоласьон.
— Совсем один?
У Макферлейна возникло странное ощущение в желудке.
— Совсем один. И этот сумасшедший старый Паппап, конечно, чтобы проводить меня к метеориту.
— Но погода…
— Погода что надо!
Ллойд принялся безостановочно ходить от одного кресла к другому.
— Такие моменты выпадают на долю очень немногим, Сэм.
Макферлейн сел в кресло. Странное ощущение усилилось.
— Совсем один? — повторил он. — Вы не хотите делиться открытием?
— Нет, не хочу. Зачем мне это нужно? Пири поступил так же на самом последнем броске к Северному полюсу. Глинн должен понять. Возможно, ему это не понравится, но это моя экспедиция. Я пойду один.
— Нет, — произнес тихо Макферлейн. — Не пойдете.
Ллойд прекратил шагать.
— Меня вы здесь не оставите.
Ллойд удивленно повернулся, посмотрел на Макферлейна своим пронизывающим взглядом.
— Вас?
Макферлейн молча встретил его взгляд.
Через мгновение Ллойд рассмеялся.
— Знаете, Сэм, вы уже не тот прячущийся в кустах человек, которого я впервые увидел в пустыне Калахари. Мне в голову не приходило, что вас может заботить нечто подобное. — Неожиданно улыбка исчезла. — Что вы будете делать, если я скажу «нет»?
Макферлейн поднялся.
— Не знаю. Что-нибудь необдуманное и неблагоразумное, по-видимому.
Казалось, вся фигура Ллойда стала еще больше.
— Вы мне угрожаете?
Макферлейн выдержал его взгляд.
— Да. Полагаю, да.
Ллойд продолжал пристально смотреть на него.
— Ну и ну.
— Вы меня отыскали. Вы знали, о чем я мечтал всю свою жизнь.
Макферлейн настороженно следил за выражением лица Ллойда. Этот человек не привык, чтобы ему противоречили.
— Я там был, чтобы избавиться от своего прошлого. А вы появились, дразня им, словно морковкой на палке. Вы знали, что я куплюсь. И вот теперь я здесь, и вы не можете меня оставить в стороне. Я не допущу этого.
Наступило напряженное молчание. До слуха Макферлейна доносилось далекое постукивание клавиш, телефонные звонки. Затем жесткость внезапно исчезла с лица Ллойда. Он положил руку на лысую голову и погладил свою блестящую макушку. Потом стал причесывать пальцами бородку.
— Если я возьму вас, тогда как быть с Глинном? А Амира? Или Бриттон? Каждый захочет приобщиться.
— Нет. Только мы двое. Я это заслужил, и вы это заслужили. И все. У вас хватит власти, чтобы было так.
Ллойд продолжал смотреть на него.
— Я думаю, новый Сэм Макферлейн мне нравится, — сказал он наконец. — Во всяком случае, я никогда полностью не верил в циничность действий того крутого мужика. Но должен вас предупредить, Сэм, пусть эта ваша заинтересованность будет здоровой. Мне нужно выразиться ясней? Я не хочу повторения той истории с Торнарссаком.
Макферлейна охватил гнев.
— Я сделаю вид, что не слышал этого.
— Нет, вы слышали. Давайте уж без жеманства.
Макферлейн ждал.
Ллойд опустил руку, неодобрительно улыбнувшись.
— Прошло много лет с тех пор, как кто-то стоял передо мной вот так. Это бодрит. Черт с вами, Сэм, ладно. Сделаем это вместе. Но вы понимаете, что Глинн попытается воспрепятствовать. — Ллойд снова пошел к иллюминаторам, глядя на часы. — Он будет квохтать, как наседка.
В этот момент, словно по расчету — позднее Макферлейн понял, что, очевидно, так оно и было, — в кабинет проскользнул Глинн. За ним вошел молчаливый Паппап, похожий на призрака, быстро превратившийся в постоянную составляющую окружения Глинна. Его внимательные черные глаза светились радостью. Паппап прикрывал рот, кланяясь и как-то странно приседая.
— Как раз вовремя, как всегда, — загрохотал Ллойд, поворачиваясь к Глинну и хватая его за руку. — Послушайте, Эли, я кое-что решил. Я бы хотел получить от вас благословение, но знаю, что не получу. Поэтому хочу предупредить заранее: нет такой силы ни на небе, ни на земле, которая может мне помешать это сделать. Это ясно?
— Яснее некуда, — ответил Глинн, удобно устроившись в одном из кресел и скрестив ноги.
— Нет смысла со мной спорить об этом. Решение принято.
— Прекрасно. Хотелось бы, чтобы и я мог пойти.
Какое-то мгновение Ллойд казался ошеломленным, потом в его взгляде появилось бешенство.
— Ах, мерзавец. Вы установили прослушивающие устройства на судне.
— Не смешите. Я знал с самого начала, что вы будете настаивать на том, чтобы первым нанести визит метеориту.
— Это невозможно. Я сам-то не знал…
Глинн махнул рукой.
— Неужели вы думаете, что, взвешивая все возможные пути к провалу и к успеху, мы не принимали во внимание ваш психологический портрет? Мы знали, что вы собираетесь сделать, прежде чем вы сами
