– И я в тебя вложил, Григорий Викторович, – сказал Скворцов.
– Ты на нас обиды не держи, не ерепенься, мы как лучше хотим.
– Как лучше хотите? – и генерал Кабанов выпалил, выпив еще стакан водки и уже не закусывая:
– Вот что сделать надо – на гнусного Горбатенко компромат какой-нибудь толковый сделать, пленочку, на которой он с бабами в баньке трахается, с отъявленными проститутками желательно. Вот это было бы дело.
Нестеров со Скворцовым переглянулись. Подобного предложения от генерала они не ожидали.
– Красиво говоришь, – сказал бизнесмен и налил себе рюмку водки. – Твое здоровье, генерал, – он выпил водку, съел виноградину. – В твоем предложении что-то есть. Сам придумал или позаимствовал?
– Сам придумал, голова на моих плечах не только для шапки, я еще думать не разучился.
– Молодец, генерал, это дело.
Действительно, почти семьдесят процентов женщин сейчас на стороне твоего конкурента.
– Ты в меня процентами не тычь, – разъярился Кабанов, – что мне от тех процентов? Бабы – они дуры и есть.
– Твердишь ты одно и то же. Я не утверждаю, что они умные, но голосовать будут за твоего врага.
Кабанов подобрался, и Скворцову даже показалось, что сейчас бравый вояка набросится на бизнесмена и начнет молотить его здоровенными кулаками.
– Мне помощники сказали давеча, что ты, Виктор Николаевич, обхаживаешь моего конкурента и даже деньги ему даешь.
– Даю, – благодушно произнес Нестеров. – А вдруг он победит, что тогда мне делать?
Кабанов, услышав подобное, обмяк. Скворцов хихикнул и принялся, вращая головой, смотреть то на генерала, то на бизнесмена. О том, что Нестеров финансирует Горбатенко, Скворцов знал.
– Финансирую, даю ему деньги.
Врага лучше прикармливать, лучше, чтобы он был под контролем.
– Ах вот вы как! – вскакивая из-за стола, крикнул генерал. – В последний момент сдать меня решили, ставите на этого засранца?
– Успокойся, генерал, сядь, – веско произнес Нестеров. – Сядь, я тебе сказал, и выслушай. Пораскинь мозгами, если они у тебя еще есть. А лучше – поплавай в холодной водичке. Тебе нужно немного протрезветь, тогда поймешь, о чем мы тебе толкуем.
Генерал, пошатываясь, словно получив обухом по голове, держась за стену, направился к двери, ведущей к бассейну.
– Ты что, серьезно? На самом деле?
– А ты как думал? – ответил Нестеров Скворцову.
– Не правильно получается.
– Правильно получится тогда, когда Кабанов мандат депутатский в руках сожмет.
– Что ты думаешь о его предложении?
Генерал плавал в бассейне от одной стенки к другой. Он был зол как никогда, ему казалось, что его собрались предать самые близкие и верные люди.
– Я потому с Горбатенко связался, – глядя в глаза Скворцову, говорил Нестеров, – чтобы в последний момент его завалить. Если мы не будем владеть информацией, то проиграем. А информацию лучше всего получать не от соглядатаев, а из первых уст, от самого Горбатенко.
– Тут ты прав, не могу с тобой не согласиться.
Денег не жалко?
– Кто ж в таком деле деньги считает? Я в эти выборы столько вбухал! Сто тысяч в одну сторону или в другую – роли не играет. Хорошую мысль генерал сказал, я ее реализую. Ты, Александр Валерьевич, договорись с телевизионщиками, и мы пустим этот ролик в эфир. Это будет лучший ролик: «Бравый генерал клеймит позором развратника и прелюбодея».
Да Горбатенко, после того как этот ролик на экране мелькнет, собственная жена вилкой заколет.
Скворцов расхохотался, смеялся политик вполне искренне. Он, как никто другой, знал эффект от подобных действий. Сказать про человека, что он вор, – пустяк, а показать его голого с бабами – такая карта дорогого стоит, как джокер. Вроде бы и пустячок, а все козыри валит.
– Правильная мысль. Те бабы, которые за следователя голосовать собрались, отвернутся от него мигом.
– Бабы не любят бабников, – сказал Нестеров, – бабы любят верных. Вот Кабанов хоть и идиот, – слово «идиот»
Нестеров почти прошептал, – но внешне верен своей семье. Родина, семья, дети – вот какие слова генерал у себя на лбу написал.
Кабанов уже обессилел, плавая в бассейне из конца в конец. Когда он развернулся, то увидел стоящих на бортике веселых Нестерова со Скворцовым.
– Плыви сюда, Григорий Викторович, – крикнул Нестеров.
– Гриша, давай к нам, хорош злиться и пузыри пускать!