дней стоянку на суше, лошадей вывели с кораблей. Впереди на равнине, примерно в лиге, стадо из восьми жирафов объедало рощу акаций с плоской кроной.
– С самого расставания с шиллуками мы не пробовали свежего мяса, – сказал Таита Тинату. – Все с удовольствием съедят что-нибудь, кроме рыбы. Предлагаю отправить охотничий отряд. Как только люди кончать достроят зарибу, пусть отдыхают и развлекаются.
Таита, Мерен и две девушки приготовили луки, сели на лошадей и направились к длинношеим пестрым животным. Лошади не меньше всадников рады были оказаться на берегу: они вытягивали шеи, махали хвостами и пускались вскачь на приволье. Жирафы издалека заметили их, отказались от кормежки и тяжеловесным галопом, раскачиваясь, побежали по равнине. Длинные хвосты с черными кисточками хлопали по бокам; жирафы шли иноходью, и поэтому казалось, что животные движутся медленно. Однако охотникам пришлось гнать лошадей во весь опор, чтобы настигнуть стадо. Оказавшись за жирафами, они попали в облако пыли и грязи, которое животные подняли своими копытами; пришлось заслонять глаза, чтобы не ослепнуть. Таита выбрал в тылу стада почти взрослого теленка: его мяса хватит на всех, и, что не менее важно, оно нежное и вкусное.
– Нам нужен вот этот! – крикнул он, показывая остальным. Подъехали к жирафу; Таита выпустил первую стрелу, целясь в заднюю ногу, чтобы разорвать большое сухожилие. Жираф пошатнулся и едва не упал, но восстановил равновесие и побежал дальше, хотя и с трудом, стараясь щадить раненую ногу. Таита сделал знак остальным. Преследователи разделились на две части и теперь скакали по обе стороны от животного. С расстояния всего в несколько локтей они посылали ему в грудь стрелу за стрелой, пытаясь пробить сердце и легкие. Но шкура была прочной, как боевой щит, а жизненно важные органы скрывались глубоко под ней. Истекая кровь, жираф продолжал бежать; он размахивал хвостом и негромко вскрикивал от боли при каждом новом попадании стрелы.
Всадники все ближе подводили коней, чтобы сократить расстояние и сделать стрельбу более успешной. Сидуду ехала чуть приотстав от Мерена, и он не видел, как безрассудно она сблизилась с добычей, пока не оглянулся через плечо.
– Ты слишком близко! – крикнул он. – Сдай назад, Сидуду!
Но предупреждение запоздало: жираф лягнул задней ногой, и лошадь шарахнулась. Сидуду перелетела через ее голову. Она тяжело приземлилась и в облаке пыли покатилась почти под копыта жирафу. Жираф снова лягнул и разбил бы ей череп, если бы удар попал в цель. Но копыто пролетело над головой Сидуду. Перестав кувыркаться и скользить, Сидуду неподвижно лежала на земле. Мерен сразу повернул лошадь обратно и соскочил на землю.
На бегу он увидел, как Сидуду потрясенно села и неуверенно рассмеялась.
– Земля такая жесткая. – Она осторожно потрогала виски. – А голова у меня гораздо мягче, чем я думала.
Таита и Фенн не видели ее падения и продолжали преследовать жирафа.
– Наши стрелы проникают недостаточно глубоко, чтобы убить его, – крикнул Таита. – Я свалю его мечом.
– Осторожнее! – в тревоге ответила Фенн, но маг не обратил внимания на предупреждение и высвободил ноги из стремян.
– Держи голову Дымки!
Таита бросил Фенн узду, выхватил из ножен, висевших на спине между лопатками, меч и соскочил на землю. Он использовал инерцию галопа кобылы, чтобы пролететь вперед, и на краткий миг его скорость сравнялась со скоростью жирафа. С каждым жирафьим шагом тяжелое копыто все выше нависало над Таитой, и он нырнул под него. Когда жираф поставил ближайшее копыто и перенес на него свой вес, сухожилие под пятнистой шкурой напряглось и отчетливо выделилось. Оно было толщиной в руку Таиты.
На бегу маг перехватил меч обеими руками и взмахнул клинком, намереваясь перерубить сухожилие. Успешно: сухожилие с щелчком лопнуло. Нога подогнулась, и жираф упал, заскользив на заду. Он хотел подняться, но ноги его не слушались. Потеряв равновесие, жираф упал на бок. На мгновение его длинная шея вытянулась над землей и оказалась в пределах досягаемости. Таита прыгнул вперед и сзади ударил по ней, точно разрубив позвонки. И тут же отскочил: жираф забился в судорогах. Потом все четыре его ноги застыли. Глаза дрогнули, и веки с длинными ресницами закрылись.
Таита остановился над тушей. Фенн подъехала, ведя Дымку.
– Ты так стремителен. – Голос ее был полон благоговения. – Как сокол, нападающий на голубя.
Она спрыгнула с лошади и побежала к нему; волосы волной летели сзади, лицо раскраснелось от азарта погони.
– А ты так прекрасна, что, глядя на тебя, я неизменно изумляюсь. – Таита отвел ее на расстояние вытянутой руки и посмотрел в лицо. – Неужели ты хоть на мгновение можешь поверить, что я тебя оставлю?
Мерен поймал лошадь Сидуду, и девушка снова села на нее. Когда она подъехала ближе, стало видно, что ее платье разорвано и груди ничто не стесняет. Сидуду была вся в пыли, в волосах торчали веточки и листья. Одна щека была оцарапана, но девушка улыбалась.
– Эй, Фенн! – крикнула она. – Ну разве не добрая забава?
Вчетвером они подъехали к ближайшей роще акаций и спешились в тени, чтобы дать передохнуть лошадям. Напились, и, когда утолили жажду, Сидуду сбросила платье и стояла обнаженная, позволяя Таите оценить ее повреждения. На это не потребовалось много времени.
– Одевайся, Сидуду. Сломанных костей нет, – успокоил ее Таита. – Тебе нужно только вымыться в реке. Синяки пройдут за несколько дней. А теперь нам с Фенн необходимо обсудить с вами очень важное дело.
Именно для этого Таита пригласил участвовать в охоте Мерена и Сидуду. Он хотел без лишних ушей сообщить им о своих замыслах.
Миновал полдень, прежде чем он разрешил Мерену и Сидуду вернуться к реке, где их ждала флотилия. К этому времени их настроение изменилось: Мерен и Сидуду были встревожены и опечалены.
– Обещай, что уйдешь не навсегда. – Сидуду обняла Фенн. – Для меня ты дороже сестры. Я не вынесу разлуки с тобой.
– Ты не сможешь нас видеть, но мы с Таитой все время будем с вами. Это лишь небольшое волшебство. Ты ведь много раз видела, как это делается, – успокаивала ее Фенн.
Заговорил Мерен:
– Я доверяю твоему благоразумию, маг, хотя мне кажется, что в последнее время оно тебе изменяет. Вспоминаю времена, когда ты постоянно призывал меня мыслить разумно и здраво. Теперь я должен сдерживать тебя. Странно, каким безрассудным становится мужчина, когда у него кое-что повисает между ног.
Таита рассмеялся.
– Мудрое наблюдение, добрый Мерен. Но не волнуйся, причин на это нет. Мы с Фенн знаем, что делаем. Возвращайся к лодкам и играй свою роль.
Мерен и Сидуду поехали к реке, но то и дело тревожно оборачивались в седлах. Прежде чем скрыться из виду, они десяток раз принимались махать, прощаясь.
– Теперь подготовим сцену нашего исчезновения, – сказал Таита Фенн, и они отвязали от седел свои спальные матрацы. В них была закатана свежая одежда. Сбросив грязные, пропыленные одеяния, они постояли, наслаждаясь ощущением ветра на обнаженной коже. Таита наклонился за чистым набедренником, но Фенн остановила его.
– Можно не торопиться, господин. Пройдет какое-то время, прежде чем сюда придут нас искать. Надо воспользоваться этим – что удобнее без одежды.
– Когда Мерен расскажет о нашей гибели Тинату, все бросятся на поиски наших останков. И могут застать нас весьма живыми.
Фенн засунула руку ему между ног.
– Помнишь, что сказал об этом Мерен? Это ведь делает мужчину безрассудным? Что ж, побудем безрассудными вместе.
