– Оставаться здесь – лишь оттягивать неизбежное, – сказал он. – Мы рискнем и попробуем уйти. Предупреди людей о наших намерениях.
Мерен прошел вдоль линии и быстро вернулся.
– Все знают, что делать, маг. Огненные горшки готовы. Кости уже в чашке – бросай.
Таита молчал, глядя на вражеские отряды. Послышался знакомый воинственный напев, копья забили в щиты, затопали сотни босых ног.
– Идут, – негромко сказал Мерен.
– Поджигай ограду, – приказал Мерен.
Воины, стоявшие у груд сухого дерева, поднесли к ним дымящиеся уголья из горшков и принялись раздувать их подстилками. Мгновенно поднялось пламя.
– Отходи! – крикнул Мерен, и уцелевшие защитники спрыгнули с парапета. Одни бежали, другие шли с трудом, хромая и держась за товарищей. Глядя на них, Таита неожиданно почувствовал себя старым, утомленным и уязвимым. Неужели все кончится здесь, в этом глухом далеком уголке? Неужели все, что он вынес, все страдания и смерти – все напрасно? Мерен наблюдал за ним. Но вот Таита расправил плечи и выпрямился. Он не может подвести сейчас: у него есть долг перед Мереном и оставшимися людьми, но прежде всего – перед Фенн.
– Пора идти, маг, – мягко сказал Мерен и взял Таиту за руку, чтобы помочь сойти по лестнице. К тому времени как они добрались до лошадей, внешняя стена целиком была охвачена ревущим пламенем. Приходилось отшатываться от нестерпимого жара.
Воины повели лошадей. Мерен прошел вдоль колонны, оценивая состояние животных. Конечно, Фенн поедет на Вихре, а за ее стремя будет держаться Имбали. Таита – на Дымке, у него на стременном ремне повиснет Наконто. Мерен – на своем гнедом, одна из подруг Имбали будет прикрывать его слепую сторону. Остальные воины – на своих лошадях. Ни одного мула не осталось, скарб и провизию погрузили на двух запасных лошадей. Их поведут в поводу Хилто и Шабако.
Под прикрытием горящей стены перед воротами сели верхом. Таита высоко поднял золотой амулет Лостры и произнес заклинание укрытия, спрятав всадников от глаз врага. Он хорошо понимал, что трудно скрыть столько лошадей и людей, но мало развитые басмара очень восприимчивы к иллюзии, которую он создает.
Басмара не пытались прорваться сквозь горящую эстакаду. Очевидно, они считали, что враг внутри как в ловушке, и ждали возможности войти и покончить с защитниками. Они кричали и пели по ту сторону пламени. Таита ждал. Ворота прогорели и рухнули на землю.
– Пора! – приказал он. Хабари и Шабако проехали вперед и накинули на упавшие ворота веревки. Прежде чем огонь их пережег, они оттащили створки ворот в стороны. Путь был открыт, и двое передовых вернулись к остальным.
– Держитесь вместе, чем ближе друг к другу, тем лучше, и следуйте за мной, – сказал Таита.
Как только они выедут за ворота и окажутся на открытом пространстве, станет ясно, насколько действенно его заклинание. По обе стороны от прохода вздымался огонь; придется поднажать, чтобы не изжариться живьем.
– Вперед галопом, – негромко приказал Таита, но при этом использовал голос силы, и его приказ расслышали все в строю. И бросились в пылающие ворота. Жар ударил стеной, и некоторые лошади заупрямились, но всадники использовали шпоры и хлысты. От жара загорались одежда и гривы. Лица людей были обожжены, глаза слезились, но отряд галопом миновал пламя и вырвался на открытый простор.
Вокруг прыгали и вопили басмара. И хотя некоторые смотрели прямо на всадников, они их не видели и тут же переводили взор на верх эстакады. Заклинание Таиты пока действовало.
– Теперь тихо и медленно, – предупредил Таита. – Держитесь вместе. Не делайте резких движений.
Он продолжал высоко держать амулет. Его примеру последовала Фенн. Она подняла свой золотой талисман, губы ее шевелились: девочка произносила слова, которым маг ее научил. Она помогала Таите, усиливала его заклинание. Они продолжали ехать и почти миновали ряды воинов. От края леса беглецов теперь отделяло не более двухсот шагов, и басмара по-прежнему их не замечали. Но тут Таита ощутил холодное дуновение в спину. Фенн позади ахнула и уронила талисман.
– Он жжется! – воскликнула она, глядя на красные пятна на кончиках пальцев. И с удивлением повернулась к Таите. – Что-то разрушает наше заклинание.
Она была права. Таита чувствовал, как его заклинание рвется, словно непрочный парус под сильным ветром. С них срывают покров невидимости. Действует чуждое влияние, и он не может отразить его или перенаправить.
– Вперед галопом! – крикнул он, и лошади понеслись к лесу. Среди полчищ басмара послышался громкий крик. Все раскрашенные лица повернулись в одну сторону, все глаза зажглись жаждой крови. Со всех сторон к маленькому отряду беглецов устремились толпы воинов.
– Быстрей! – понукал Дымку Таита, но та несла двух рослых мужчин. Казалось, все происходит медленно, как во сне. Отряд продолжал лететь вперед, воины – за ним, но тут справа показался новый отряд басмара.
– Вперед! Во весь опор!
Таита видел, что отряд, который перерезает им дорогу, ведет сам Басма. Он подпрыгивает в переднем ряду воинов, держа на правом плече тяжелое копье, готовый его метнуть. Его люди вели себя, как псы, взявшие свежий след.
– Быстрей! – кричал Таита. Он оценивал расстояния и скорости. – Мы прорвемся!
Когда всадники проскакали в тридцати шагах от него, Басма пришел к такому же выводу. И, используя инерцию бега и силу досады, метнул им вслед копье. Оно взвилось в воздух и устремилось к гнедому Мерена.
– Мерен! – крикнул Таита, предостерегая, но копье летело со стороны слепого глаза, и Мерен его не видел. Оно ударило лошадь в спину сразу за седлом. Задние ноги гнедого подогнулись. Мерена и женщину, которую он вез, швырнуло на высохшую землю. Басмара, которые уже думали отказаться от погони, приободрились и во главе со своим вождем ринулись вперед. Мерен вскочил и увидел лица всадников: кони уносили их, а они все оглядывались назад, на него.
– Уходите! – крикнул он. – Спасайтесь: нас вам не спасти.
Басмара быстро приближались.
Фенн коснулась коленями боков Вихря и закричала:
– Эгей! Вихрь, эгей!
Жеребенок развернулся, как ласточка в полете, и, прежде чем кто-нибудь успел сообразить, что происходит, Фенн уже скакала обратно, туда, где стояли Мерен и женщина. Увидев мчащуюся к нему Фенн – за ее стремя цеплялась, размахивая топором, Имбали, – Мерен так изумился, что онемел. Он замахал и попытался отослать Фенн:
– Уходи!
Но как только повернула Фенн, тот же самоубийственный поворот проделал и Таита. Остальные в смятении остановились. Лошади ржали и вставали на дыбы, всадникам с трудом удавалось обуздать их. Потом все тоже поскакали обратно.
Теперь ближайшие басмара во главе с вождем были совсем рядом. Приближаясь, они бросали копья. Вначале лошадь Хилто, затем лошадь Шабако были ранены и тяжело упали, выбросив всадников из седел.
Таита быстро оценил изменившиеся обстоятельства: у них больше нет лошадей, которые могли бы их унести.
– Образуйте оборонительный круг! – крикнул он. – Будем сражаться здесь.
Те, кого сбросили лошади, захромали к нему. Те, у кого лошади оставались невредимыми, соскочили с них и втащили в центр круга. Лучники взяли луки, Имбали и ее подруги взвесили топоры. И посмотрели по сторонам. Увидев огромную массу приближающихся со всех сторон воинов, все поняли, какой исход неизбежен.
– Это наша последняя битва. Пусть они ее запомнят! – весело крикнул Мерен, и египтяне встретили первую шеренгу врага. Они сражались с бесшабашностью и яростью отчаяния. И отбили нападавших. Но
