чего она захлопнулась. МакФарлэйн бросил взгляд на Рашель.
— Он становится раздражительным.
— Он терпеть не может неизвестности, — сказала Амира. — Неопределённость выбивает его из колеи.
— Должно быть, чертовски трудно так жить.
Её лицо чуть скривилось от боли.
— Ты не имеешь никакого представления.
МакФарлэйн с любопытством посмотрел на неё, но Амира просто сняла с себя маску и перчатки.
— Пойдём готовить микропробу для перевозки, — сказала она.
К полудню база была готова к эксперименту. Свет в сарайчике был ярок, а воздух — удушающе жарок. МакФарлэйн склонился над ямой, осматривая великолепную, тёмно-красную поверхность. Даже в ярком свете та мягко отсвечивала. Микропроба, длинный цилиндр из нержавеющей стали, покоился на пухлой подложке. Амира занималась прочим оборудованием, которое заказал МакФарлэйн: колокол толщиной в дюйм, содержащий нить накала и контакты, набор из нескольких золотых дисков, запечатанных в пластик, и электромагнит для фокусировки электронного луча.
— Мне нужно, чтобы один квадратный фут метеорита был идеально чист, — сказал МакФарлэйн Глинну, стоящему неподалёку. — В противном случае образец будет с примесями.
— Будет сделано, — сказал Глинн. — Когда мы получим образцы, что вы планируете дальше?
— Мы проведём на них серию тестов. Если нам хоть на сколько-нибудь улыбнётся удача, мы определим его основные электрические, химические и физические свойства.
— Сколько времени это займёт?
— Сорок восемь часов. Больше, если мы будем есть и спать.
Глинн сжал губы.
— Мы не можем выделить на это больше, чем двенадцать часов. Вам придётся ограничиться самыми важными тестами.
И он вновь глянул на свои массивные золотые часы.
Ещё через час всё было готово. Колокол был плотно прилеплен к поверхности метеорита — крайне ответственная процедура. Внутри колокола на кусочках стекла были по кругу разложены десять крошечных золотых дисков. Колокол окружали электромагниты. Электронная микропроба располагалась рядом, частично отрытая и выставляющая напоказ своё сложное содержимое. От неё отходили многоцветные провода и трубки.
— Рашель, включи, пожалуйста, вакуумный насос, — сказал МакФарлэйн.
Раздался шум, и воздух из-под колокола был откачан. МакФарлэйн наблюдал за экраном на микропробе.
— Так, держится плотно. Вакуум упал до пяти микробар.
Глинн подошёл ближе и внимательно смотрел на небольшой экран.
— Включай электромагниты, — сказал МакФарлэйн.
— Готово, — ответила Амира.
— Выключите свет.
В комнате стало темно. Единственный свет исходил из просветов в стенах небрежно построенного сарая, да от светодиодов на панели микропробы.
— Включаю луч на малую мощность, — прошептал МакФарлэйн.
В колоколе возник слабый синеватый луч. Он мерцал и вращался по кругу, призрачно освещая поверхность метеорита, обращая малиновую поверхность в почти чёрную. По стенам сарая прыгали и покачивались тени.
МакФарлэйн бережно повернул два набора дисков, вращая вокруг колокола магнитное поле. Луч прекратил вращаться и сузился, становясь ярче. Вскоре он стал похож на синий карандаш, остриём стоящий на поверхности метеорита.
— Так, готово, — сказал он. — Теперь я собираюсь врубить полную мощность на пять секунд.
Он задержал дыхание. Если страхи Глинна обоснованны — если метеорит каким-то образом представляет опасность — именно сейчас они могут это узнать.
Он включил секундомер. Внезапно луч внутри колокола стал намного ярче. Там, где он касался поверхности метеорита, возникла ослепительная фиолетовая точка. Пять секунд прошли, и затем опять стало темно. МакФарлэйн невольно расслабился.
— Свет.
Когда зажглись лампы, МакФарлэйн опустился на колени над поверхностью метеорита, внимательно осматривая золотые диски. Он задержал дыхание. Каждый диск был покрыт тончайшей красной плёночкой. Но не только это. В том месте, где пучок электронов падал на метеорит, он увидел — или ему показалось, что он увидел — крошечную точку, мерцающее пятнышко на гладкой поверхности.
Он выпрямился.
— Ну? — Спросил Глинн. — Что случилось?
МакФарлэйн ухмыльнулся.
— В конце-то концов, не такой уж он и крепенький, этот малыш.
Под ногами хрустел снег, когда МакФарлэйн шагал по территории базы. Рядом шла Амира. Место выглядело в точности, как и раньше — те же ряды контейнеров и сборных бараков. Лишь он был уже другим. Он чувствовал себя выдохшимся, но тем не менее оживлённым. Пока они молчаливо шагали, бодрящий воздух, казалось, усиливал всё: звук ботинок, скрипящих по свежему снегу, далёкий стук машин, хрип его собственного дыхания. Он помог прочистить голову от всех странных гипотез, которые возникли после ночи экспериментов.
Дойдя до ряда контейнеров, они приблизились к главной лаборатории. МакФарлэйн открыл дверь, пропуская Рашель вперёд. Внутри, в тусклом свете, он увидел сидящего за открытым компьютером Стоуншифера, вспомогательного инженера проекта. Компакт-диски и микросхемы веером рассыпались по столу. Увидев вошедших, Стоуншифер распрямил своё низкое, узкое тело.
— Вас хочет видеть господин Глинн, — сообщил он.
— Где он? — Спросил МакФарлэйн.
— Под землёй. Я вас отведу.
Неподалёку от того сарая, что скрывал метеорит, был возведён второй сарай, ещё более обветшалый, чем его собрат. Дверь в него приоткрылась, и появился Гарза в строительной каске под капюшоном, держа в руках ещё несколько. Он кинул каждому по каске.
— Двигайте сюда, — сказал он, вталкивая их в сарай.
МакФарлэйн оглядел тёмное помещение, раздумывая, что бы это могло означать. В сарае не было ничего, кроме каких-то старых инструментов да нескольких бочонков с гвоздями.
— Что здесь? — Спросил МакФарлэйн.
— Сейчас увидишь, — с ухмылкой ответил Гарза.
Он откатил бочонки в сторону от центра сарая. Под ними скрывалась стальная плита, которую тот и приподнял.
У МакФарлэйна от изумления перехватило дыхание. Открытый люк скрывал под собой лестницу, что спускалась в вырытый под землёй туннель, обильно укреплённый сталью. Ярко светились белые огни.
— Милое приключеньице, — сказал он.
Гарза рассмеялся.
— Я зову это методом короля Тута. Туннель в сокровищницу короля Тута был скрыт в хижине мелкого простолюдина.
Они гуськом спустились по узкой лестнице в тесный туннель, освещённый двойными рядами флуоресцентных ламп. Туннель был настолько обильно оплетён в двутавровые балки, что казался целиком выполненным из стали. Они шли друг за другом, и в морозном воздухе хвостами тумана повисало дыхание. С потолка свисали сосульки, а на стенах полосками нарастал иней. МакФарлэйн задержал дыхание, увидев
