уподобилась камешку, который скачет по поверхности пруда. Она всей своей длиной второй раз ударилась о воду, с новым взрывом брызг, который на миг скрыл оранжевую лодку. А затем спасательный кораблик начал выплывать на поверхность — медленно, лениво, сверкая ярко-оранжевым флуоресцирующим корпусом. Атмосферные помехи в радиотелефоне вдруг резко смолкли.
Эмили Дальберг вскрикнула и отвела глаза.
Лью смотрел на спасательную шлюпку, которая быстро отдалялась. Сперва боцману показалось, что он видит ее под каким-то странным углом. Но нет, просто очертания шлюпки изменились — корпус был деформирован. От корпуса отделялись оранжевые и белые хлопья, и поток воздуха из прорванного шва выбрасывал вверх струю пены.
С тошнотворным ужасом Лью понял, что корпус шлюпки разорвался, треснул, точно гнилой арбуз, и теперь терял потроха.
— Боже… — выдохнул стоящий рядом Краули. — О Боже…
В ужасе Лью взирал на разбитую, словно бочка, спасательную шлюпку. Она не выравнивалась, а тяжело и неуклюже колыхалась на волнах, а винт бесполезно месил воду, оставляя за собой шлейф масла и обломков. Потом лодка окончательно завалилась на корму и стала исчезать в сером штормовом море.
Боцман схватил рацию, нажал кнопку передачи.
— Брюс! Уэлч! Это Лью! Ответьте!
Но ответа не было. Лью понимал, что его и не будет.
Глава 67
На вспомогательном мостике Ле Сёр отбивался от шквала вопросов.
— Спасательные шлюпки! — перекрывая остальных, кричал один из офицеров. — Что со спасательными шлюпками?
Гордон покачал головой:
— Пока нет известий. Я жду донесений от Лью и Краули.
Заговорил старший радист:
— Я связался с «Гренфеллом» на шестьдесят девятом канале.
Ле Сёр немедленно распорядился:
— Передайте ему по факсу однополосной модуляции, чтобы переключился на семьдесят девятый канал.
Как знать, подумал он, может, выбор для связи с «Гренфеллом» высокочастотного 79 канала, обычно предназначаемого для коммуникации между прогулочными катерами на Великих озерах, сохранит их переговоры в тайне от Мейсон? Ле Сёр от всего сердца надеялся, что она не станет сканировать сверхвысокочастотные каналы. Эта психопатка, конечно, уже видела профиль «Гренфелла» на радаре и слышала по шестнадцатому каналу все разговоры о чрезвычайной ситуации.
— Каково расчетное время встречи?
— Девять минут, — ответил старший радист и добавил, помолчав: — На семьдесят девятом канале — капитан «Гренфелла».
Ле Сёр подошел к пульту радиосвязи, надел наушники и негромко заговорил:
— «Гренфелл», с вами на связи первый помощник капитана Ле Сёр, временно исполняющий обязанности капитана «Британии». У вас имеется какой-нибудь план действий?
— Это трудная ситуация, «Британия», но есть пара идей.
— Будет лишь один шанс что-то сделать. Мы движемся быстрее вас по крайней мере на десять узлов, и как только поравняемся, это будет тот самый момент.
— Понятно. У нас на борту есть рабочий вертолет «Би-О-сто пять», который мог бы доставить вам несколько снарядов кумулятивного действия, которые мы обычно используем для пробивания брешей в корпусах.
— При нашей скорости и при таком состоянии моря и ветра вы не сможете его посадить.
Молчание.
— Мы надеемся на «окно» в шторме.
— Маловероятно, но пусть «птичка» будет наготове, на всякий случай.
— Мы также подумали, что, проходя мимо вас, могли бы зацепить «Британию» нашей буксирной лебедкой и попытаться стащить с курса.
— Что за лебедка?
— Семидесятитонная электрогидравлическая буксирная лебедка с сорокамиллиметровым стальным тросом…
— Он лопнет как струна.
— Вероятно, да. Еще один вариант — сбросить буй и протянуть трос поперек вашего курса в надежде повредить винты.
— Ничего не выйдет. Никогда сорокамиллиметровый стальной трос не заблокирует винты мощностью двадцать один с половиной мегаватт. Разве вы не везете на борту спасательный катер?
— К сожалению, невозможно при таком шторме спустить два спасательных катера. И в любом случае мы никак не сможем стать с вами бок о бок, чтобы пойти на абордаж или произвести эвакуацию, потому что не можем поддерживать ту же скорость.
— Есть еще какие-нибудь идеи?
Пауза.
— Это все, что мы смогли придумать.
— Тогда придется следовать моему плану.
— Выкладывайте.
— Вы же ледокол, не так ли?
— Видите ли, «Гренфелл» — ледостойкое судно, но не ледокол. Нам иногда приходится вскрывать лед — в гаванях например, но…
— Этого достаточно. «Гренфелл», я хочу, чтобы вы проложили курс, который пройдет поперек носа нашего корабля, — с таким расчетом, чтобы его срезать.
Молчание, затем Ле Сёр услышал:
— Извините, «Британия», кажется, я вас не понял.
— Вы поняли меня правильно. Идея заключается в том, чтобы путем пробоя затопить передние отсеки — первый, второй и третий. Это погрузит нашу переднюю часть в воду в достаточной мере, чтобы приподнять винты и почти вынуть их из воды. «Британия» потеряет ход.
— Вы просите вас протаранить? Боже милостивый, это сумасшествие! Есть большой риск, что я потоплю собственное судно!
— Это единственный способ. Если вам двигаться не слишком быстро — скажем, от пяти до восьми узлов — и при этом держать курс в несколько румбов к нашему правому борту, а прямо перед самым столкновением резко дать одним винтом задний ход, одновременно задействовав носовые подруливающие устройства, вы сможете срезать нашу носовую часть своей усиленной стальной обшивкой, мгновенно высвободиться и мы сможем разойтись правыми бортами. Да, почти вплотную, но это может сработать. Конечно, в том случае, если у вас есть рулевой, способный справиться с задачей.
— Я должен посоветоваться с командованием.
— У нас пять минут до точки максимального сближения, «Гренфелл». Вам чертовски хорошо известно, что мы не получим «добро» вовремя. Послушайте, вопрос в том, хватит ли у вас на это духу.
На сей раз молчание длилось гораздо дольше.
— Хорошо, «Британия». Мы попытаемся.
Глава 68
