– Что ему надо?
– Забыл, что ли?
Шанкурову-младшему пришлось напрячь память.
– Вот так да! Совсем забыл. У него же завтра день рождения!
В отличие от Аркадия, у Артура дела обстояли не так блестяще. Он как был в душе производственником, так и остался. И по большому счету дальше набоек на женские сапоги не двинулся. Он зарабатывал вполне прилично для того, чтобы удовлетворять не только свои потребности, но и прихоти. Входил, наверное, в число десяти тысяч самых богатых людей столицы, но его состояние не шло ни в какое сравнение с состоянием младшего брата.
Артур приехал сам, без шофера. С шофером он ездил лишь на деловые встречи, чтобы произвести должное впечатление на партнеров. Прислугу Аркадий Геннадьевич уже отпустил, было все-таки довольно поздно, поэтому Анжелика наскоро приготовила закуску из того, что оказалось под рукой. Братья виделись в последние годы не очень часто – раз в месяц, в два, но традиции сохранялись.
День рождения пропустить было невозможно.
Братья по-показному обнялись, хозяин усадил гостя, они закурили.
Шанкуров-младший не подавал и виду, что едва не забыл о дне рождения брата.
– А я все думаю – когда же ты позвонишь? Думал сам к тебе заехать. По телефону можно говорить с чужими людьми, а вот родственников нужно видеть, расплываясь в приторной улыбке, говорил Аркадий.
– Зря не хотел тебя беспокоить: еще вчера не знал, где буду праздновать.
– И где же? – вступила в разговор Анжелика, присаживаясь к мужу на подлокотник кресла и обнимая его за шею.
Все трое были так ласковы, как могут быть ласковы змеи, пригревшиеся на солнышке в хорошую погоду.
– Хотел было отпраздновать за городом, – Артур Геннадьевич разглядывал медленно растущий столбик пепла на конце сигареты, – а потом подумал: чего людей от дела отрывать? Лучше в Москве.
– Правильно, – согласился Аркадий.
Ему и впрямь не с руки было куда-нибудь уезжать из Москвы, хотя бы и на половину дня.
– Наверное, ты присмотрел самое модное заведение, – вставила Анжелика.
Артур, недолюбливавший жену брата, покосился на нее. Раньше Анжелика не позволяла себе называть его на «ты». Он почувствовал: что-то изменилось в отношениях брата с женой. Если раньше она вела себя в доме, как посторонний человек, то теперь ощущала себя здесь полноправной хозяйкой.
– Я закоренелый традиционист, – не скрывая своего враждебного отношения к Анжелике, проговорил Артур Геннадьевич, – и решил отпраздновать день рождения так, как это делал раньше.
– До Перестройки? – рассмеялась женщина. – На кухне, с тремя бутылками водки и вафельным тортом? Аркадий тоже рассмеялся.
– Плохо же ты о нас думаешь, Анжела. Даже в самые застойные времена мы умели круто гулять. Наверняка ты выбрал «Прагу».
– Именно «Прагу», – потеплел Артур.
Аркадий забросил руки за голову и мечтательно прищурил глаза.
– Боже мой, как вспомню – хорошо было!
– Да, – подхватил Артур, – зеркальный потолок…Я понимаю, Аркадий, почему ты теперь смотришь вверх.
– Да-да, вспоминаю. И дурацкие пальмы в кадках. Тогда мне казалось: стоит появиться у меня деньгам и я сделаю в своем доме зеркальный потолок, а самое главное, расставлю пальмы.
– Нет, мечты никогда не должны осуществляться, – Артур загасил докуренную до фильтра сигарету, – на то они и мечты. Можно возвращаться в них только на один день, по большим праздникам.
– День рождения – великий праздник! – Хлопнул себя по колену Аркадий.
– Так что жду тебя завтра, приезжай, – сказал Артур, а затем, сощурив глаза, глянул на Анжелику:
– Извини, Анжелика, но у нас была традиция: на мой день рождения мы всегда собирались без женщин, чисто мужской компанией. Так что и на этот раз я приглашаю Аркадия одного.
– Женоненавистники, – попыталась отшутиться Анжела, но по ее лицу нетрудно было догадаться, что ей не хотелось бы отпускать Аркадия одного. Ясное дело, не потому, что она его любила, а слишком уж крутое предприятие они затеяли. И в таком случае лучше всегда присутствовать поблизости, чтобы не упустить своей доли. Но уже прозвучало волшебное слово «традиция», возразить против которого было нечего. Традиции на то и существуют, чтобы их соблюдать. Анжелика осталась дома. Ответить полковнику Сазонову могла и она. Только Аркадий знал, где спрячут фугас, и только он знал номер, по которому можно было связаться с Сазоновым. Женщина не отходила от телефона. А Шанкуров-младший собрался хорошенько расслабиться. Он имел на это право. Все пока шло отлично, и ничто не предвещало неприятностей. Явиться на день рождения брата он решил во всем блеске своего великолепия. Шофер вывел из гаража последнее приобретение Аркадия Геннадьевича – шестисотый черный «мерседес». Уже на выезде из поселка к нему присоединился джип «чероки» с охраной банкира.
Артур встречал гостей прямо у входа в ресторан.
Да, Аркадию Геннадьевичу удалось перещеголять всех. Его распирало от удовольствия, что другие гости сгорают от зависти, глядя, как шофер распахивает дверцу и раскрывает над его головой зонт – моросил мелкий дождь.
Вновь последовали театральные объятия братьев, вручение подарка.
Говоря Анжелике насчет женщин, которым нельзя появляться на празднике, Артур сказал лишь половину: нельзя было появляться женам, а о девочках для развлечения он позаботился лично, привезя целую дюжину тщательно подобранных проституток на вкус каждого из гостей.
Стол, накрытый на тридцать персон, от общего зала отделяла ширма с шелковыми занавесками. Сперва все шло чинно-благородно, произносились тосты, Артур принимал поздравления. Но уже через полчаса сотрапезники почувствовали себя более раскрепощенно. Каждый вспомнил о тех временах, когда они еще не считали денег пачками, когда для того чтобы попасть сюда, в «Прагу», им приходилось во многом себе отказывать. Гости постепенно разбились на группки, у каждой из которых существовала своя тема для беседы, свои, .малоинтересные другим, воспоминания. Артур, как хозяин праздника, обходил одну группку за другой. Где-то включался в разговор, где-то сам начинал его.
К Аркадию, зная, что брат не станет обижаться на него, он подошел в последнюю очередь. Шанкуров- младший сидел в компании двух девиц и одного из своих постоянных клиентов, занимавшегося торговлей медикаментами, – Пашаримова.
– Ну-ка, девочка, уступи место моему братишке! – Аркадий согнал одну проститутку со стула. Официант незамедлительно поставил перед именинником тарелку с закуской, рюмку и замер, ожидая распоряжений.
– Иди на хрен, – отмахнулся от него Аркадий Геннадьевич, – сами нальем, руки еще не отсохли.
Официант с такой же профессионально приветливой миной отошел от стола.
– Помнишь, – сказал Аркадий, – нам казалось, что после двадцати наступает старость? Как звучали тогда слова «третий десяток»?
– Да, тогда мы с тобой впервые отмечали мой день рождения в «Праге». Я заметил одну интересную вещь, – Артур собственноручно налил водку в три рюмки, сперва брату, потом Пашаримову и только после – себе. – Кажется, мы сидели тут же…
– В этом мире все интересно, даже те вещи, к которым давно привык, – при этих словах Аркадий Геннадьевич похлопал себя по колену и кивнул проститутке:
– Садись.
Та устроилась у него на коленях. Рука Аркадия скользнула ей под юбку.
– Есть вещи, Артур, которые никогда не приедаются: это помидоры, водка и женщины…
– Я не договорил, – прервал его Артур. – Сколько мы не празднуем, а девочки всегда остаются молодыми.
– Я уже знаю, к чему ты клонишь, – захохотал Аркадий, – ты хочешь произнести тост: «Так выпьем же за то, чтобы и на нашем семидесятилетии за нашими столами сидели двадцатилетние сучки».
