– Кто он?
– Ты слишком много задаешь вопросов, Ирина. Мы же с тобой договаривались, о работе – ни слова.
– Хорошо, я все помню. Но кофе, надеюсь, ты успеешь выпить?
– Успею.
Они вернулись в гостиную. Ирина подала кофе, очень крепкий, такой, как любил Глеб. Себе в кофе она плеснула немного сливок, Сиверов пил черный. Кофе был выпит в полной тишине. Ирина боялась задавать лишние вопросы, а Глеб думал о своем. «Что же там за пожар, если генерал Судаков так торопится?» Ведь Глеб пообещал ему за эти двое суток попытаться вникнуть во все подробности предстоящей работы. А то, что от работы ему отвертеться не удастся, было ясно уже там, в кабинете трехэтажного особняка, напичканного электроникой.
– Что ты говорила об Ане? – улыбнувшись, спросил Глеб. – Она загорела?
– Да, загорела и ходит в лес. А на лугу ловит бабочек. У нее все хорошо, только она скучает.
– Отлично, – сказал Глеб с отсутствующим видом.
– Ты спрашиваешь так, словно тебя это очень интересует, а глянешь на тебя, сразу видно, что твои мысли очень далеко отсюда.
– Да, – признался Глеб, – мысли мой действительно далеко.
– Интересно, где же они? Я хотела бы знать, о чем ты так сосредоточенно размышляешь.
– Ирина, лучше об этом тебе ничего не знать.
– Не буду больше мучить тебя расспросами.. Хочешь еще кофе?
– Нет, не хочу, – сказал Глеб, поднимаясь из-за стола. Он взглянул в окно и увидел подъехавшую и свернувшую во двор черную «волгу» с затемненными стеклами и двумя антеннами на крыше.
– Что там? – поинтересовалась Ирина.
– Машину прислали.
Ирина осталась сидеть. Он подошел к ней, обнял за плечи и поцеловал в волосы.
– Ты уж извини, что так все получилось, что к черту полетел наш отдых и что сейчас я должен уйти.
– Надолго? – не глядя на Глеба, спросила Ирина.
– Если бы я знал, то смог бы ответить.
– Ну хоть примерно…
– Я позвоню.
– Вот всегда так. Я вынуждена ждать, надеяться.
– Женская доля такая, – сказал Глеб, понимая, что его шутка не совсем уместна. – Спасибо за обед. Мясо получилось восхитительное.
– Да перестань ты! Мясо подгорело.
– Я все равно сыт.
– Ну и прекрасно. Хоть этим я смогла тебя порадовать.
– Ане передай привет. Скажи, что я ее очень люблю и когда мы встретимся, мы вместе наловим замечательных бабочек, а потом выпустим их.
– Хорошо, передам. Думаю, она будет рада.
– И знаешь что? В Париже я видел замечательную куклу, хотел купить ее, но как-то не получилось. Это было в первый день. Я думал, когда мы решим возвращаться, я вновь ее увижу. Но того торговца уже не было на обычном месте.
Так что, Ирина, купи ей что-нибудь и скажи, будто это мы привезли ей из Парижа.
– Хорошо.
– Кстати, наверное, у тебя нет денег? – Глеб взял свою куртку, вытащил бумажник – тот самый бумажник, из-за которого ему в Париже пришлось ввязаться в драку, – вынул все, что лежало в одном из отделений, и положил деньги на тумбочку рядом с телефоном. – Я постараюсь позвонить.
Глеб, не прощаясь, боясь, что прощание может затянуться, покинул квартиру и сбежал вниз. С водителем он столкнулся на площадке второго этажа.
– Поехали, поехали, – поторопил его Глеб.
Черная «волга» коротко взвыла сигналом и понеслась, обгоняя машины, слепя прохожих яркими, солнечными отражениями в зеркальных стеклах. Глебу нравилось смотреть, как водитель легко и уверенно управляет автомобилем. Казалось, шофер и его тяжелая «волга» одно целое и он чувствует ее так, как человек чувствует свое тело. И Глеб подумал: «Наверное, если бы этот парень проехал по брошенной на асфальте монете, он смог бы определить, орлом или решкой она лежит».
– Больше всего в жизни мне нравится, – сказал шофер, словно угадав мысли Глеба, – водить машину. Люблю до безумия. Как ни стараюсь, не могу научиться ездить медленнее.
– Да тебе, наверное, и не надо медленнее.
– В общем-то да. Редко когда бывает, чтобы мои пассажиры просили не гнать.
Они, как правило, спешат, опаздывают. И при этом, самое интересное, никто меня никогда не торопит.
«Куда уж торопить? – подумал Глеб. – И так мчится как на пожар».
Вновь открылись и закрылись двойные ворота. Во дворе особняка Глеба встретил полковник Крапивин, словно был он начальником протокола, только что дверцу не открыл. Глеб быстро выбрался из машины. Крапивин сунул магнитную карточку в замок, и дверь в одном из подъездов открылась. «Любят здесь всякие прибамбасы, – мысленно усмехнулся Сиверов, – а вдруг им отключат электричество, что они тогда станут делать?»
– Послушай, Крапивин, вы тут так хорошо устроились, – уже вслух сказал он, – а если, например, отрубят электричество? Вы же и выйти отсюда не сможете.
Пуленепробиваемые стекла, решетки, даже из окон не выпрыгнете.
– Здесь автономное энергоснабжение, – спокойно ответил Крапивин, вертя в пальцах пластиковую карточку.
– Это хорошо. Может, и котельная у вас своя?
– Нет, водоснабжение обычное, от магистрали. А не собрался ли ты грабить нашу контору?
– А что у вас возьмешь? Денег нет, информация вся прошлогодняя. Нечего у вас тут брать. А всевозможные досье меня не интересуют, ни на политиков, ни на бандитов.
– Знаю-знаю, – буркнул Крапивин, досадуя, что не может ответить на шуточки Глеба.
– Что за срочность?
Ответ Крапивина оригинальностью не поражал:
– Генерал объяснит.
– Не дали даже подумать, – пробормотал Глеб.
– А вот думать не надо, это лишнее. Надо выполнять приказы.
– Ты их и выполняй.
– Я и выполнил. Мне сказали найти…
– А чего меня искать? Я вот он…
– А мне не тебя надо было искать.
– Понятно.
Судаков сидел за столом на стуле с жесткой спинкой. Ненавистное ему мягкое кресло он откатил в угол. Стул был самый обыкновенный, вроде тех, на которых сидят школьные учителя. Да и сам Судаков больше походил на учителя, чем на начальника управления важного ведомства. А экран за его спиной, задернутый шторой, напоминал школьную доску, скрытую от глаз учеников перед контрольной работой. Казалось, вот сейчас седовласый генерал поднимется, раздвинет шторки и скажет: «Контрольная по алгебре. Кому первый вариант, а кому второй – выбирайте».
Почти так и произошло. Только за спиной генерала оказалась не школьная доска, а подробная карта, склеенная наспех из отдельных листов. Карта была военной, последнего выпуска – это Глеб определил мгновенно сколько таких карт прошло через его руки.
– Садись, Глеб. Крапивин, принеси кофе.
Полковник бросился выполнять приказание.
