ордера у меня нет…
– На арест?
– На обыск, – поспешил успокоить Сиверов.
– Хорошо, хорошо. – Страх понемногу покидал Наталью.
Глеб ошибся, когда по голосу он пытался представить внешность Свиридовой. Вместо толстушки, похожей на молодую Наталью Гундареву, перед ним стояла довольно высокая женщина, скорее худая, с выразительными чертами лица, с большими глазами, крупным ртом и четко очерченными скулами. Пальцы рук у нее были длинными, как у скрипачки или пианистки.
– Ладно, Федор извините, не рассмотрела отчество.
– Неважно, можете называть меня просто Федором, – сказал Глеб, выходя из ванной. – Давайте я вам помогу раздеться.
Глеб принял у Натальи плащ, поставил сумку под вешалку, повесил шарф на зеркало.
– Где мы будем разговаривать? – спросила Наталья.
– Где хотите. Мне все равно.
– Тогда давайте пройдем на кухню, я хочу пить. Я разволновалась, знаете ли, разнервничалась, испугалась.
Я вас, честно говоря, приняла за грабителя.
– Ну скажете! Неужели я похож на грабителя?
– А кто знает, – взмахнула рукой Наталья – жест был пластичным, – какие они, эти грабители?
– Да, – согласился Глеб, – грабители бывают всякие.
– Так о чем вы со мной хотели поговорить?
Глеб подал стакан с водой. Наталья жадно выпила, оставив на краю стакана след губной помады.
– Мой разговор может показаться вам странным, но я должен с вами поговорить. Выхода у меня нет.
– Я слушаю, – женщина уселась, забросила ногу за ногу, затем, словно спохватившись, поднялась со своего места.
– Куда вы? – напружинился Глеб.
– Никуда, – уже освоившись и чувствуя, что бояться в общем-то нечего, Наталья с удивлением посмотрела на своего непрошеного гостя, – хочу взять сигарету.
Она улыбнулась. Глеб улыбнулся в ответ.
– Да-да, я тоже с вашего разрешения закурю;
– Конечно курите.
На столе появилась пепельница. Наталья вернулась из кухни с пачкой «Мальборо» и блестящей зажигалкой.
Но Сиверов уже щелкнул своей и поднес огонек к подрагивающему кончику сигареты. Наталья сделала первую затяжку и тут же закашлялась.
– Разве вы не курите? – спросил Глеб.
– Курю, но очень редко. Когда волнуюсь или когда случаются неприятности.
– Так вы считаете, сейчас случилась неприятность?
– Еще не знаю, – пожала плечами Наталья, и янтарные бусы на ее длинной шее вздрогнули. Она сняла шляпу, и копна темных густых волос буквально рухнула на плечи. Женщина тряхнула головой, приводя волосы в порядок, немного поправила их рукой и откинула на спину.
– Вы знаете, Наталья, кто такой Петр Разумовский?
Наталья напряглась. Глеб это понял по се нервной затяжке, по тому, что в разговоре возникла пауза. Наталья даже как-то вся сжалась и втянула голову в плечи, будто ожидая пощечины. И молча кивнула.
– Значит, знаете.
– Думаю, что да. Хотя мы с Петром знакомы не очень давно.
– Сколько?
– Чуть больше года.
– А вы знаете, что Петр Павлович Разумовский – генерал?
– Генерал? – в замешательстве улыбнулась женщина. – Вот уж никогда не думала, что Петр генерал!
– А кем он вам представился?
– Ведущим конструктором какого-то военного конструкторского бюро. В общем, там занимаются какими- то военными заказами. А еще он подрабатывает бизнесом. Он меня не посвящал в свои дела, да я особо и не интересовалась.
– Нет, никакой он не конструктор, он генерал ФСК.
– Мне это мало о чем говорит: ФСК, ФСБ, КГБ, ФБР… Для меня все одно. Я не люблю политику и совершенно в ней не разбираюсь.
– Как бы то ни было, Петр Павлович Разумовский очень опасный человек, Наташа.
– В каком смысле опасный? А кто вас, собственно говоря, послал, Федор? Его жена, или, может, Петр сам вас направил ко мне, чтобы вы узнали, нет ли у меня еще кого-нибудь, кроме Разумовского?
– Нет, – сказал Глеб, сбивая с сигареты пепел. – Между прочим, у вас хороший кофе.
– Да, хороший, – взглянув на банку с зернами, ответила женщина, – только я его немного пережгла. Никак не могу приноровиться к этой электрической плите. На газовой мне все было понятно, ас электрической проблемы. Вечно я пережариваю.
– Давайте попьем кофе, а?
– Конечно, конечно. – Свиридова положила сигарету на край пепельницы и занялась делом, более для себя приятным и привычным. – Так почему Петр Разумовский опасен? – засыпая зерна в кофемолку, спросила она.
– Я не могу вам всего сказать, но поверьте, если я оказался здесь, то на это есть веские причины.
– Ваши веские причины для меня ничего не значат.
И вообще Петр мне ничего плохого не сделал.
– – Пока не сделал.
– А вы что, предполагаете, он меня задушит, как Синяя Борода своих любовниц?
– Не знаю… – задумчиво ответил Глеб.
Хозяйка ссыпала смолотый кофе в турку, залила водой, поставила на плиту и через несколько минут объявила:
– Вот и кофе. Сейчас я вам налью. Вам большую чашку, Федор, или маленькую?
– Как вам будет угодно… А вот варите вы кофе замечательно! – сделав глоток, сказал Глеб.
И этот комплимент как-то расположил мужчину и женщину, которые видели друг друга впервые.
Наталья кивнула головой.
– Я ценю хороший кофе.
– Знаю.
– Откуда?
Глеб пожал плечами и не стал раскрывать свою тайну. Рассказывать о том, как он сидел над вентиляционной шахтой во время свидания Натальи и Разумовского, было бы по меньшей мере глупо.
– Я занимаюсь одним важным делом, в котором фигурирует Петр Павлович Разумовский и выглядит весьма неблаговидно.
– Глеб говорил свободно, он помнил, что хозяйка закрыла дверь, и поэтому чувствовал себя в безопасности.
– Но он генерал, а вы, извините, по-моему, капитан…
– Это не имеет значения в подобных делах, – сказал Глеб, делая еще один глоток обжигающего ароматного напитка. – Хоть бы он был маршалом войск, он опасен.
– Но на чем основываются ваши выводы?
Сиверов пропустил этот вопрос мимо ушей и задал свой:
– Как вы оказались в этой квартире?
– Ее снял для меня Петр.
– Вы давно здесь живете? Судя по вещам, не очень.
