Хотя Мерцалов предпочитал границы пересекать налегке, имея при себе самый обычный багаж путешественника и поддельные документы. Все необходимое для «работы», предварительно собранное Мерцаловым в сумку еще дома, в пригороде Тегерана, заботливый незнакомец поместил в багажник автомашины без его участия. Каким образом – самолетом или кораблем – эта сумка попала из Тегерана в Норвегию, это уже не было заботой Мерцалова – главное, она оказалась здесь.
Он заперся в номере и распаковал свой багаж, к которому прибавились лишь зимние удочки и несколько теплых вещей. Одно из условий контракта, а именно упоминание о пятнадцатом февраля, обязывало Мерцалова и к выбору оружия. Винтовка с оптическим прицелом здесь бы не подошла. Пока Олег остановил выбор на пистолете с глушителем, нескольких ножах и черной шелковой удавке.
Приняв душ, он причесался перед зеркалом и надел очки. Стоило ему покинуть номер и запереть его на ключ, как движения Мерцалова изменились. Теперь они стали неуверенными, неловкими. Входя в бар, он задел плечом косяк, при этом выругался, чем привлек к себе внимание, но не очень пристальное. В большинстве своем отдыхающие сюда приезжали не компаниями, а поодиночке. Исключение составляли лишь четверо французов, устроившиеся за столиком. Они громко спорили на своем языке, выясняя, чья сейчас очередь сдавать карты.
Кроме рыбной ловли и лыжных прогулок, здесь заняться было практически нечем. Разве что коротать время в баре, чем и занимались большинство богатых постояльцев. Их не огорчало отсутствие развлечений.
Тихая, размеренная жизнь привлекала их куда больше, чем суета больших городов, откуда они сумели вырваться, чтобы немного успокоить нервы.
Мерцалов заказал себе водку со льдом. Рассчитываясь, уронил купюру, потом долго ерзал на стуле, прежде чем устроиться за одним из центральных столиков, хотя имелась и пара свободных возле стен. Рождественские праздники еще не наступили, и отель только ожидал наплыва постояльцев. Олег медленно цедил из бокала спиртное, присматриваясь к людям, волей случая оказавшихся под одной крышей.
Первое, что установил для себя Мерцалов – здесь не было ни одного кадрового военного, ни одного полицейского, ни одного сотрудника спецслужб. Этих людей он чуял на расстоянии, поскольку ему пришлось побывать в этой ипостаси, и подсказкой для него могли стать самые мелкие детали: то, как человек оглядывается, заслышав за спиной шорох, даже то, как прикуривает сигарету.
Мерцалов почувствовал на себе чей-то взгляд. Он безошибочно распознавал такие вещи, как другой человек – звуки, запахи, прикосновения. Олег обернулся не сразу, а лишь убедившись, что теперь на него не смотрят. Он увидел через столик от себя относительно молодую, лет тридцати с небольшим женщину. В том, что это она, а не кто-то другой, смотрела на него, Мерцалов не сомневался. И заподозрить ее в ином интересе, нежели в сексуальном, он не мог бы.
По многим признакам можно определить, что женщина свободна и не прочь завести роман. Например, по взгляду, особому наклону головы, томным, замедленным движениям… Этого в незнакомке хватало с избытком. Но в ее желании не чувствовалось поспешности, скорее всего, она пока просто оценивала Мерцалова, и теперь раздумывала, есть ли смысл предпринимать дальнейшие действия. Уж очень неловким казался этот очкарик. А она, отправляясь сюда отдохнуть, мечтала о несколько другом герое – мужественном, уверенном в себе и, конечно же, не носящем дурацких очков. Хотя женщина наверняка догадывалась, что Мерцалов силен и вряд ли застенчив. Она не проявляла пока явных знаков своего расположения, даже не удостоила Олега призывным взглядом, который он мог бы перехватить.
Мерцалов тут же вспомнил книгу регистрации, и его фотографическая память моментально извлекла из нее нужное имя – Шарлотта. Как правильно читается ее фамилия, Мерцалов не знал – несколько "о" с двумя точками сверху и неудобоваримое сочетание согласных.
"Да, бабонька, – подумал Олег, – хочется тебе мужика, но ты слишком осторожна, чтобы рискнуть завести с ним знакомство при людях. Ты вполне самостоятельна и можешь обеспечить себя в жизни всем необходимым и даже сверх того, не хватает только одного – секса. По возможности необременительного, с таким человеком, который приехал сюда ненадолго и больше не всплывет в твоей жизни и который достаточно богат, чтобы не претендовать на твои деньги.
Я бы подошел тебе, ведь тебе ничего неизвестно о моей профессии. Посмотрим, может, оно и сладится. Кажется, я сумею найти тебе применение. Хорошее применение…" – Мерцалов не удержался от улыбки и прикрыл рот стаканом с остатками водки.
Все пока шло так, как было нужно ему. Когда он уходил из бара, женщина посмотрела ему вслед. На этот раз Мерцалову даже не понадобилась интуиция – он видел отражение Шарлотты в большом зеркале, укрепленном над камином.
«Шарлотта, Шарлотта…» – напевал он про себя по дороге в номер. Выпитая водка чуть кружила голову.
Мерцалов вошел в номер, закрыл его изнутри на ключ, аккуратно сложив одежду, улегся в постель.
Он засыпал почти мгновенно, приучил себя к этому еще во время службы в Советской армии. Ему было все равно, где и по скольку спать, он умел восстанавливать силы, засыпая на полчаса, на двадцать минут, сидя и даже стоя. Мерцалов был неприхотлив в еде, отдыхе и развлечениях, хотя и любил иногда позволить себе лишнее, но только после того, как дело было сделано.
Мерцалов проснулся рано, но выходить к завтраку не спешил. Он вслушивался в негромкие разговоры в коридоре, в тихие звуки шагов. И лишь когда в отеле жизнь почти замерла и все постояльцы отправились рыбачить на озеро, он покинул номер.
– Надеюсь, вы хорошо отдохнули, мистер Слипин? – осведомилась на неплохом английском девушка, вчера сидевшая за столиком администратора, а теперь протиравшая бронзовую раму зеркала кусочком замши.
– Благодарю. Спится в вашем отеле замечательно, – любезно ответил Мерцалов.
– Рада, что вам понравилось в «Пещере горного короля».
Олег вошел в бар. Там он увидел бармена, который убирал использованную посуду – ставил на поднос тарелки и бокал. Край бокала был чуть тронут губной помадой, а в пепельнице на столике лежала выкуренная до половины сигарета. Столик был тем самым, за которым вчера сидела женщина по имени Шарлотта.
– Погода у вас отличная, – произнес Мерцалов, глядя в окно на яркое солнце над близким лесом.
– У нас здесь всегда отличная погода, – отозвался бармен.
– Плохой погоды не бывает, бывает плохая одежда, – вспомнил Мерцалов английскую пословицу.
Бармен отнес поднос с грязной посудой и, вернувшись, спросил, что будет брать на завтрак новый посетитель. Мерцалов заказал кофе и гренки с сыром. По чуть недоумевающему взгляду бармена Мерцалов догадался: того удивляет, почему он не заказывает спиртное. Обычно, отправляясь с утра на рыбалку, все посетители заказывали немного спиртного, которое позволяло дойти до замерзшего озера, сохранив тепло и хорошее настроение. В обед дозу горячительного, как правило, повторяли.
С внутренней усмешкой Олег Мерцалов разглядывал огромное чучело щуки, укрепленное на стене прямо над входом в бар. Рыба была никак не меньше полутора метров в длину и, наверняка, спроси он об этой рыбине у бармена, тот поведал бы дивную рыбацкую историю. И непременно заверил бы, что если не в этот раз, то в следующий приезд кому-нибудь из посетителей удастся поймать еще одну матерую обитательницу местного озера.
– Если желаете, – сказал бармен, подавая на столик заказ, – то я могу вам предложить отличные снасти.
– Нет, спасибо, я предпочитаю ловить собственными, – улыбнулся Олег, вспомнив о своем профессиональном оснащении.
– Да, конечно. – По блеску в глазах собеседника Мерцалов понял, что бармен любитель порыбачить самые лучшие снасти – это те, которыми ловил уже не один раз. Вот у меня есть счастливая удочка…
– У меня тоже, – рассмеялся Мерцалов, хотя на самом деле рыбную ловлю почти ненавидел.
– Если я беру ее с собой, то всегда поймаю что-то этакое… – бармен глянул на щуку, укрепленную над дверью, но бахвалиться не стал.
– Я-то впервые ловлю в ваших краях, – Мерцалов допил кофе и поднялся из-за стола.
– Обязательно поймаете большую рыбу, – напутствовал его бармен.
– Не сомневаюсь.
