Он зажмурился, изумленно поднял руку и испытующе пошевелил пальцами. Рука вела себя нормально, и он мог ею двигать беспрепятственно. Но она была серой, словно матовый серый пластик, и его ногти казались нарисованными.
— Я поэтому и хотел так срочно уйти, — сказал он поспешно. — Я собирался пойти к врачу.
Миссис Менерс окинула его недоверчивым взглядом и откинулась на спинку стула. Дружелюбное выражение испарилось с ее лица.
— Надеюсь, что это не заразное? — сказала она. — Я не хотела бы иметь в своем доме инфекционного больного, мистер Торнхилл!
Торнхилл покачал головой и инстинктивно спрятал руку под стол.
— Это пустяки, — сказал он быстро и как можно убедительнее.
— Пустяки! — Миссис Менерс встала и решительно пошла к двери. — Но это выглядит вовсе не так уж и безобидно, мистер Торнхилл.
Торнхилл поднялся.
— Конечно, это неприятно, миссис Менерс. Это от того, что я вынужден был работать с химикатами. Врач уже взялся за лечение.
— Я надеюсь на это, мистер Торнхилл, — холодно сказала миссис Менерс. — Я не хочу, чтобы в моем доме…
— Вы правы, миссис Менерс, но вам не нужно ни о чем беспокоиться, — перебил ее Торнхилл. — Через пару дней все снова будет в порядке.
— Лучше я, пожалуй, подожду спрашивать у свояка.
Торнхилл облегченно вздохнул.
— Хорошо, миссис Менерс. Я дам вам знать, как только все снова будет в порядке. А вопрос с оплатой я улажу сегодня же вечером.
Он попрощался коротким кивком и через мгновение был на улице.
Его мысли громоздились в страшном беспорядке. Он быстрыми шагами спустился вниз по улице и зашел в подворотню, прежде чем рискнул вынуть руку из кармана.
Сердце, казалось, болезненно подпрыгнуло, когда он внимательно рассмотрел свою руку. Кожа слегка поблескивала в мутном полумраке подворотни. Он засучил рукав. Серый оттенок тянулся, как облегающая перчатка, до локтя. Кожа не изменилась, каждая мельчайшая подробность, каждый волосок были такими же, какими и должны были быть, только цвет был другим.
С колотящимся сердцем он поднял другую руку и осмотрел пальцы. На ощупь они были холодными и гладкими, холоднее, чем должно было быть.
«Пластик», — подумал он.
Мысль эта даже особенно и не испугала его. Он был словно парализован, будто в глубоком шоке. Он ничего не чувствовал, только что-то похожее на беспокойство. Его кожа была на ощупь искусственной. Кожа куклы…
Зазвонил телефон. Дамона приподнялась, но Майк махнул рукой, бросил журнал, который без интереса листал, и поднялся ловким движением. Звякнув второй раз, когда он поднимал трубку, телефон смолк. Майк ответил, сказал пару слов, наконец, поблагодарил и снова положил трубку.
— Ну? — спросила Дамона.
— Херкмент, — объяснил Майк, — детектив, которого я приставил к Хирлету.
Дамона насторожилась.
— И что он выяснил?
— Ничего неожиданного, — сказал Майк.
Он снова сел.
— Хирлет руководит магазином двадцать пять лет и за это время ни в чем не провинился.
— Это меня не интересует. Откуда берутся эти куклы?
— Ни малейшего понятия, — признался Майк. — Херкмент разговаривал с большинством служащих универмага, но никто не знает о происхождении манекенов.
Он помедлил секунду, схватил журнал и вновь бросил его.
— Скажи-ка, — начал он осторожно, — ты точно уверена, что не ошиблась? Я думаю, может быть, Хирлет не зря гордится тем, что эти манекены так совершенны, так похожи на живых людей?
Дамона решительно покачала головой.
— Я знаю, что чувствовала. Это были не куклы, во всяком случае, не обычные куклы.
Она бессознательным жестом схватилась за талисман — черное сердце ведьмы, — который висел на серебряной цепочке у нее на шее, и начала играть со сверкающим камнем.
— Ты можешь мне верить, я чувствую, когда где-то замешана магия.
На какой-то момент она задумалась, потом быстро встала и подошла к телефону.
— Кому ты звонишь? — спросил Майк, когда она уже набрала номер.
— Бену, — ответила Дамона.
— А зачем? — полюбопытствовал Майк.
Дамона пожала плечами.
— Этого я сама точно не знаю, — призналась она. — Это только смутная идея. Может быть, он что- нибудь слышал…
Она отвлеклась, когда на другом конце провода подал голос дежурный Скотланд-Ярда. За несколько секунд она соединилась с комиссией по расследованию дел об убийствах, а потом должна была ждать чуть ли не пять минут, пока к телефону не подошел Бен Мюррей.
— О, Дамона! — радость в голосе Бена была неподдельной, когда он узнал голос Дамоны. — Как прекрасно, что ты позвонила. Ты где? В Лондоне?
Дамона импульсивно кивнула.
— В отеле, — подтвердила она. — Майк тоже здесь. Я надеюсь, мы тебя не оторвали от какого- нибудь важного дела?
— Ничего подобного! — возразил Мюррей весело. — Что может быть важнее, чем ты?
Дамона засмеялась.
— Спасибо за комплимент.
— Не стоит благодарности. Чем я могу быть полезным для тебя?
Дамона помедлила секунду.
— Собственно, у меня только один вопрос, — сказала она наконец. — И, наверное, довольно глупый.
— Ты всегда обращаешься ко мне с глупыми вопросами, — возразил Бен. — Я привык к этому.
— Речь идет о куклах, — начала Дамона.
— Куклы? Что за куклы?
Дамона вздохнула.
— Это тяжело объяснить. Собственно, я только хочу узнать, не появлялось ли в Лондоне что-либо важное, что касалось бы манекенов.
Мюррей немного помолчал, и Дамона живо могла представить себе озадаченное выражение его лица. Если бы она и Бен не дружили так тесно, она бы едва ли отважилась задать ему подобный вопрос.
— Смешно, что ты, как нарочно, спрашиваешь об этом, — ответил Бен через вечность. — Как ты набрела на это?
— Так, — сказала Дамона поспешно. — Что-то случилось?
— Не то чтобы случилось, — торопливо ответил Бен. — Правда, тут одно дело… Мы сегодня утром нашли труп внизу, в порту. Но, может быть, было бы лучше, если бы мы где-нибудь встретились и поговорили об этом?
— Не напускай на себя таинственный вид, — пробормотала Дамона. — Что произошло?
— В общем-то, ничего особенного. Я только удивился, когда ты так неожиданно спросила о куклах. У трупа был палец…
— У меня их пять на каждой руке, — возразила Дамона.
