детей. С вашими рабскими кольцами вы как раз подойдете. Только потерпите и будьте очень покорными.
Бодэ все это совсем не понравилось.
– Что ж там делается, внизу?
– Это неописуемо, – ответил маг. – Сама увидишь. Но сперва, боюсь, вам придется подготовиться: снять одежду и… поваляться в грязи.
Чарли очень расстраивалась, что не видит того, что делается вокруг, но Мрак выглядывал наружу с тем же любопытством, что испытывала она, и передавал ей то, что видел своим кошачьим зрением.
Это было нечто среднее между гигантским городом и огромным вооруженным лагерем. Спускаясь с последнего холма к нулю, люди, животные, палатки, временные постройки располагались вдоль границы, насколько хватало глаз. Представители разных рас говорили на дюжине языков и сотне диалектов. Единственное, что у них было общего, – это то, что их и их предков тысячи и тысячи лет держала в подчинении одна раса. Теперь они наслаждались, видя своих повелителей лишенными всего, сломленными и нагими. Грязные, избитые, доведенные до истощения, акхарцы-рабы перетаскивали вещи, сгребали навоз, копали отхожие места. Другие терпели публичное унижение и поношение для развлечения толпы. Глаза у всех были пустыми и безжизненными.
Основную массу туземцев составляли гейлошаны, махабуты и клутиины. Махабуты были приземисты, покрыты морщинистой тусклой серой кожей, с широкими когтистыми медвежьими лапами, короткими лысыми хвостами.
Путешественники миновали первую линию пикетов и подошли к лагерю. Никто не обращал на них внимания. Очевидно, камни делали свое дело.
Каким-то образом Халагар услышал в этом бедламе грубый гортанный голос, говоривший по-акхарски. Это был один из гейлошан, который распоряжался несколькими рабами-акхарцами. Он с любопытством посмотрел на Халагара. Одетого акхарца, да еще верхом на лошади, здесь было трудно встретить. Халагар остановился и отдал честь.
– Прошу прощения, сэр! – крикнул он, перекрывая шум толпы. – Капитан Халагар, наемная милиция. Где командный центр?
– Зачем? – рявкнуло создание, ясно давая понять, что он не одобряет никаких отношений с акхарцами.
– У меня приказы для доклада командующему, – спокойно ответил наемник. – Приказы от полковника Колетсу из генерального штаба.
– Полевое командование там. – Гейлошан указал на нуль. – Но нужен пропуск, чтобы выйти отсюда и пройти туда.
– К кому мне обратиться, чтобы получить его?
– К командующему. Да, но тебя же к нему не допустят. Ладно. – Он показал в сторону границы. – Видишь большую красную палатку примерно в лиге к северу отсюда? Кто-нибудь там сможет помочь тебе.
Они двинулись сквозь толпу под неотступными взглядами несчастных акхарцев. Их глаза оживали, хотя бы на несколько секунд, когда четверка проходила мимо них, оживали, как будто ища помощи, какого- нибудь знака родства или надежды.
Идти было трудно. Воняло чем-то странным, стоял такой шум, будто все говорили одновременно, громко, не умолкая, да еще на самых разных незнакомых диалектах. Воздух, казалось, был пропитан ненавистью, той жгучей ненавистью к правящей расе, которая только и объединяла эту толпу. В относительной безопасности был только Дорион, все эти существа по-прежнему боялись магии, а вот чтобы разделаться с Халагаром, такой толпе хватило бы малейшего повода.
Чарли и Бодэ, вывалявшись в грязи, чувствовали себя глупо и нелепо, но теперь обе женщины сомневались, достаточно ли жалкими и грязными были они для этой толпы.
Бодэ пересела на лошадь Дориона, пристроившись позади него, Чарли ехала, как всегда, в своем седле перед Халагаром. Третью лошадь с их пожитками вели в поводу. Кое-кто из толпы подходил к ним, выкрикивая ругательства, некоторые плевали на землю, а то и в них. Были такие, что попытались схватить Бодэ и стащить ее с лошади.
Но Дорион, может, и был не лучшим в мире магом, но кое-что он мог. Легкий электрический удар – и нахалы оставили Бодэ в покое.
К сожалению, это только усилило внимание к Халагару и особенно к Чарли. Даже измазанная грязью, она, безусловно, представляла собой идеал акхарской женщины. Халагар попробовал ехать быстрее, но уже не одна когтистая лапа протянулась, чтобы стащить Чарли на землю, а кожаная форма Халагара кое-где оказалась порвана, словно была сделана из бумаги.
Только сейчас Чарли начала понимать, что восставшими двигала скорее слепая жажда мести, чем подлинное стремление к свободе. Здесь царили смятение и зверство, и это и было то будущее, которое неминуемо должно было последовать за восстанием. После крушения власти акхарцев остальные расы были обречены на смертельную схватку друг с другом. Революции всегда окутывал ореол романтики. Впервые Чарли засомневалась, так ли все просто на самом деле.
Палатка боевой поддержки, куда их направили, охранялась лучшими, наиболее опытными отрядами. Очевидно, это было ядром создающейся здесь нерегулярной армии.
– Капитан Халагар, наемная милиция, с личными приказами от полковника Колетсу из генерального штаба, – повторил Халагар охране. – Мне нужно получить разрешение для прохода в нуль. – Чарли только удивлялась, откуда ему известны эти имена.
– Зачем? Что за приказы у тебя?
– При всем моем уважении, солдат, я не имею права открывать тебе это, как и ты не имел бы права открыть это мне.
Часовой задумался на мгновение.
– Хорошо. Но только ты, капитан. Другие останутся здесь с вашим оружием и лошадьми.
