— В самый раз, — похвалила Вера Николаевна, тоже не отличавшаяся изяществом форм. — Знаете, как говорят: пока толстый сохнет, худой сдохнет. А может, супчика?
— Б-благодарю, — отказался гость. — Что-то не хочется. П-поздно мне п-привычки менять. Вот чаек — это д-другое дело. Только, пожалуйста, без сахара.
Он уселся на предложенный Верой Николаевной табурет, который протестующе скрипнул под его весом. Услышав этот звук, Вера Николаевна удивленно покосилась на гостя через плечо: он вовсе не выглядел таким уж крупным и тяжелым. Можно было подумать, что материал, из которого он скроен, обладает большим, чем у обычных людей, удельным весом.
Вера Николаевна подала чай, поставила на стол плетеную вазочку с ванильными сушками и уселась напротив гостя, по-бабьи подперев щеку ладонью. Судя по поведению, гость пребывал в отличном расположении духа, и Вера Николаевна решила все-таки попытаться осторожно разузнать, кто он такой и что ему нужно от ее зятя.
— А вы что же, вместе с Игорем работаете? — спросила она.
— Вроде того, — ответил гость, старательно дуя на чай.
Ответ прозвучал дружелюбно, но вместе с тем как-то очень расплывчато. И потом, если они коллеги, то зачем спрашивать, где Игорь и в котором часу он будет дома? Или зятек заимел приработок где-то на стороне, о котором не счел нужным упоминать при жене и теще? Приработок — дело хорошее, особенно при его нынешних достатках, но зачем же секреты-то разводить? Денежки, что ли, решил прикарманить? Ну, так этот номер у него не пройдет… Совесть надо иметь! Тридцать два года мужику, высшее образование, младшей дочери скоро в школу идти, а он получает меньше дворника! То есть кто его знает, сколько он там на самом деле получает, но домой, в семью, приносит сущие слезы. А с другой стороны, парень непьющий, не гуляет, к теще относится с должным уважением, и даже мамой называет. Такого в наше время и не найдешь, так что с этой стороны дочери Веры Николаевны, можно сказать, крупно повезло. Вот еще бы денег побольше, и было бы совсем хорошо…
Вера Николаевна подавила вздох. Да, деньги… Кто его знает, хорошо это или плохо — много денег? Вот бы хоть разок попробовать! Однако опасное это дело. Может, Игорь потому и не пьет, что денег у него на выпивку не хватает? Да только другие-то получают даже меньше, а уж пьют-то!..
Пока Вера Николаевна соображала, как бы ей половчее расспросить гостя, который явно был не в настроении распространяться насчет их с Игорем секретных дел, проснулась внучка. Она сегодня прихворнула и не пошла в детский сад. Вера Николаевна ничего не имела против: вдвоем было веселее. Полдня скоротаешь, а там, глядишь, и старшенькая из школы вернется, сядет обедать, потом учить уроки…
Шестилетняя Даша вышла на кухню, протирая кулачком заспанные глаза, увидела гостя и простодушно воззрилась на него, по забывчивости засунув в рот большой палец. Русые волосенки торчали во все стороны, на розовой щечке виднелся оставленный подушкой красный рубец.
Гость оживился, начал шутить с ребенком и даже сделал «козу рогатую». Даша, которая обычно дичилась посторонних, на этот раз, вопреки ожиданиям Веры Николаевны, повела себя так, будто знала гостя с пеленок. Тесноватая кухня наполнилась звонким детским смехом, и не успела Вера Николаевна оглянуться, как девочка уже сидела у гостя на коленях, с воодушевлением прихлебывая из его чашки несладкий чай, заваренный крепко, в расчете на взрослого мужчину.
— Дарья, — с притворной строгостью позвала Вера Николаевна, — а ну, слезай оттуда! Не мешай дяде! Тебе чаю налить?
— Не хочу твоего чая! — заявила Даша. — Дядин вкуснее, и я ему ничуточки не мешаю. Правда, дядя?
— Самая что ни на есть п-правда, — серьезно подтвердил гость, аккуратно придерживая девочку рукой, чтобы она не сползла с его колен.
— А почему у тебя язык спотыкается?
— Дарья! — испуганно прикрикнула Вера Николаевна, но гость махнул в ее сторону рукой и засмеялся.
— Ничего страшного, — успокоил он хозяйку. — Д-дело житейское. Взрослым ведь т-тоже интересно, только они не спрашивают. Дети тем и хороши, что п-притворяться не умеют. Это меня в детстве бык н- напугал, — объяснил он ребенку. — Б-большой такой бык, злой. Г-гришкой его звали. Знаешь, как я от него уб-бегал?
— Быстро-быстро?
— Даже еще б-быстрее. Так б-бежал, что пятки до затылка д-доставали.
Даша засмеялась.
— И неправда! Вовсе так не бывает, чтобы пятки до затылка!
— Б-бывает и не такое.
— А я могу руками до пола достать!
— Не может быть! — поразился гость. — Ты, наверное, к-коленки сгибаешь.
— И ничего я не сгибаю! Нас воспитательница в садике учила не сгибать!
— Сгибаешь, сгибаешь! А ну, п-покажи!
Девочка с готовностью покинула насиженное место и неуклюже наклонилась, коснувшись кончиками пальцев пола. Колени она, конечно, согнула, но гость этого почему-то не заметил.
— С ума сойти! — шумно восхищался он, громко хлопая в ладоши. — П-правда, не сгибаешь! Ни капельки! Это ж надо, какой т-талант! И как это у тебя п-получается? Может, ты и меня научишь?
Даша критически оглядела его от макушки до пяток и с сомнением покачала головой.
— Нет, — с уморительной серьезностью ответила она, — ничего не выйдет. Ты уже старый, и у тебя пузо большое.
