барака, ставшего временным домом отряду гоблина, совершено не отложился у Дала в памяти. После последствий повторного выхода в транс парень пришёл в себя только на своей грубо сделанной кровати.
– Тун, а зачем учитель вообще связывался с этим железнорогим? – Спросил немного оклемавшийся Дал у друга который практически тащил его по дороге домой.
– Наш не выдавшийся ростом учитель редко что делает просто так. Минотавры, как я успел узнать, существа весьма дикие и уважают только грубую силу, причём силу продемонстрированную явно, так что им ну очень западло подчинятся немощному гоблину. А клятва, которую они нам дали не гарантия абсолютной верности, это лишь гарантия наказания в случае неверности. Так что рано или поздно какой-нибудь из этих дурно пахнущих потомков быков вполне может посчитать позор подчинения слабому при жизни большим злом, чем встреча с Усердной Плетью после жизни. А так Урб явно продемонстрировал свою силу.
– Думаешь, это было обязательно? Мне, честно говоря, немного жалко того минотавра. Он точно жив остался после того удара головой?
– Ха-ха-ха, жалко ему, ну ты даёшь, – Тун смеялся настолько искренне и заразительно, что, не смотря на то, что смеялись над ним, Дал тоже улыбнулся. – Не жалей этого ушибленного. Во-первых, там, где у меня мозги, а у тебя пустота, у минотавров сплошная кость, так что ничего ему не будет. Во-вторых, Урб весьма верно выбрал себе мишень, этот Териос был вождём племени до его захвата работорговцами. И будучи намного тупее даже не отличающегося особым умом Кордоса, Териос сразу начал мутить воду. А теперь все минотавры не забудут, что у него был шанс добыть всему племени свободу, который он упустил. Я бы на месте учителя вообще бы избавился от этого, ха-ха, ушибленного, но учителю виднее. Нет, это ж надо, жалко ему, видите ли, и как ты только в Портовом Районе до встречи с Урбом дожил?
Тун ушел, а Дал, оставшийся один под предлогом усталости, всё думал над последними словами своего друга, вернее он просто вспоминал как именно он жил до встречи с гоблином.
В Глубоководье существует множество аристократических семей крупных землевладельцев. И однажды две семьи заключили союз и скрепили его браком, всё было обычно и в целом благополучно. Но в Год Теней состоялось знаменитое схождение богов на землю, и один из самых пугающих богов, бог смерти Миркул будучи на земле решил порезвиться со своим легионом немёртвых в Городе Блеска. Миркул в итоге погиб, но и в городе не обошлось без жертв. Одна из весьма могущественных тварей Миркула наведалась в особняк рода, к которому принадлежала недавняя невеста, которая к своему несчастью гостила там, на семейном торжестве. Мать никогда не рассказывала Далу, что именно произошло с ней в тот день, он только знает, что глава рода смог каким-то образом уничтожить нежить, но погиб и сам. А молодая девушка оказалась ближайшей живой к месту уничтожения нежити, и получила проклятье, про которое она долгое время и не подозревала. Девушка неожиданно осталась единственным членом весьма не бедного рода, но это совсем не принесло ей счастья. Наследство растащили другие рода, которые имели хоть какие-нибудь родственные связи с уничтоженными аристократами. Положение девушки в семье мужа резко ухудшилось, одно дело представительница влиятельной семьи, и совсем другое сирота пусть и с богатым наследством.
А через четыре года проклятье упокоенной твари подействовало, полностью разрушив жизнь молодой девушки. Изначально проклятье должно было превратить ещё даже не зачатого ребёнка девушки в отвратительную тварь ещё в утробе матери, которая убьёт её в момент своего рождения. Но род девушки имел немало капель крови волшебников в своих жилах, и, несмотря на отсутствие способностей, сопротивление к магии у них было весьма неплохим, да и смерть бога, создавшего ту тварь, ослабила проклятье, его даже почти победило благословление жреца нового бога мёртвых Келемвора. Но жалких остатков хватило, чтобы её сын Дал родился слепым. Семья отца вполне могла бы договорится с высокопоставленным жрецом о лечении, но рождение Дала стало прекрасным поводом, чтобы расторгнуть брак совсем не старого наследника рода и сироты, всё наследство которой было уже давно поделено. Именно так дворянка осталась одна на улицах Глубоководья с ребёнком и совсем без средств к существованию.
Одному Илматеру [75] известно чего стоило изнеженной дворянке устроиться в жестоком Портовом Районе, да ещё и с грудным ребёнком. Но она смогла вырастить сына. Она много времени уделяла его учёбе, в итоге Дал знал четыре языка. Но вот большим умом он не отличался, назвать его дураком было нельзя, но вот тугодумом он был знатным, и на всех четырёх языках изъяснялся весьма косноязычно. Зато десятки поколений предков воинов дали мальчику отменное здоровье и недюжинную силу. В итоге он с раннего детства был весьма силён, а врождённую слепоту неплохо компенсировал острым от природы слухом. Конечно, он не мог, как сейчас, услышать шум текущей по венам крови, но дыхание и стук сердца он мог прекрасно слышать, сколько себя помнил. Жили они хоть и бедно, но не голодали. Мать, пользуясь знанием языков, занималась перепиской книг, сам Дал несмотря на свою слепоту научился вырезать из дерева и кости фигурки, которые неплохо покупали.
Это закончилось, когда мальчику исполнилось восемь, хотя благодаря своим предкам-воинам он выглядел лет на десять-одиннадцать. Как-то вернувшись домой, он услышал в доме двух незнакомых мужчин. Если бы кто-нибудь взял на себя труд выяснить путь двух полуорков до дома Дала, то он бы узнал о местами роковом стечении обстоятельств. В одном кабаке низкого пошиба местный пьяница решил заработать себе бесплатную кружку байкой. Он рассказал жалостливую историю про выброшенную на улицу дворянку волей Бешабы [76] оставшейся сиротой. Но двоих посетителей эта история совершенно не разжалобила, в их подогретых алкоголем мозгах родилась мысль, что дворяне, даже бывшие, бедными не бывают. В тот же день два полуорка пришли в халупу бедной переписчицы книг в поисках несуществующих фамильных ценностей. В тот день Дал в первый раз лишил разумного жизни, сам он так и не смог вспомнить как ему – восьмилетнему мальчику удалось отправить в план Фугу двоих взрослых. Прибывшая только на следующий день стража застала Дала у тела своей матери, находясь в прострации он совершенно не реагировал на окружающие. Стражники отвели находящегося в состоянии сомнамбулы ребёнка в храмовый район, где его взяла в оборот гильдия нищих, маленький мальчик с белыми бельмами глаз абсолютно не реагирующий на окружающих собирал весьма не плохое подаяние.
А потом его выкупил Урб. И несмотря на не слишком сильную чуткость и доброту гоблина, он смог растормошить Дала. Учитель и трое других учеников стали для него семьей, и когда Урб собрался в Подземье, Далу даже в голову не пришло остаться в городе.
Несмотря на ворчливый тон, я был рад, пожалуй, не меньше Пятачка. Во время тренировок мы выяснили новую способность Пятачка, которую не предполагалась при его улучшении. Он, как оказалось, при желании мог поглощать направленные на него усилия, другими словами сдвинуть его с места при нежелании самого Пятачка было почти невозможно. Хотя я и не предполагал, что эта способность сможет заблокировать прямой удар минотавра. Изначально планировалось быстро уступить, заставив Териоса провалиться вперёд, а уже потом подсекать ударом его ноги и добивать в голову. Эту и остальные способности контролировал Пятачок, но благодаря нашей мысленной связи, я мог отдавать команды. Сама сущность булавы изначально наблюдала за окружающим при помощи моих чувств, но в последнее время Пятачок развил в себе экстрасенсорику, и под моим надзором начал тренировки телекинеза.
– Урб ты не слишком вымотался после сегодняшней тренировки? – Раздался у меня за спиной голос Авы. Я узнал о его приближение заранее, но не стал отвлекаться от своих упражнений в телекинезе. – А то я слышал, что ты устроил на ней поединок.
Надо сказать, что сейчас читайн совершенно не напоминал того оборванца-мутанта которым выглядел при нашей первой встречи. Напоминавший несуразный скелет сразу после освобождения из рабства он удивительно быстро нарастил на костях мясо. А ещё он наотрез отказался брать какое-либо оружие и доспехи, заявив, что своё снаряжение сделает себе сам уже в Подземье, и ведь сделал. На второй день как я принял клятву минотавров, Ава исчез и появился только через три дня. С собой у него были четыре каких-то клыка, длиной сантиметров по семьдесят и большое количество странных выгнутых пластин, составлявших когда- то чей-то панцирь, мой опыт алхимика и экстрасенсорика помогли опознать в материале пластин хитин. А потом Ава начал создавать себе снаряжение, он каким-то невообразимым для меня способом ткал из собственной паутины себе одежду, скатывал свою паутину в вату и нашивал на одежду, пришивал поверх ваты хитиновые пластины. В итоге получились весьма необычные доспехи, прекрасно держащие и тупые удары и уколы. На грудной пластине он сделал стилизованное изображение паука с паутиной. А из клыков,
