том 6

Совнаркома их лично, а не заместителей.

Одним из основных и необходимых условий для правильной организации работы советского аппарата В. И. Ленин считал четкое разграничение обязанностей между работниками, 'чтобы каждый знал, за что отвечает', и персональную ответственность за порученное дело.

Уже через год после Октябрьской революции, подытоживая накопившийся опыт работы советского аппарата, В. И. Ленин пишет 'Набросок правил об управлении советскими учреждениями'.

Этот документ при всей своей краткости является как бы программой, в которой изложены конкретные практические требования Ленина по вопросам организации и упорядочения работы советских учреждений. Они поражают своей глубокой продуманностью и практической ценностью. Ни одно из этих требований не было в дальнейшем опрокинуто жизнью, ни от одного из них не отказался Ленин.

'Набросок правил об управлении советскими учреждениями' состоит из трех разделов. В первом разделе В. И. Ленин выдвигает требование строгой ответственности каждого за выполняемую работу и контроля за исполнением.

'Коллегиальное обсуждение и решение всех вопросов управления в советских учреждениях должно сопровождаться установлением самой точной ответственности каждого из состоящих на любой советской должности лиц за выполнение определенных, ясно и недвусмысленно очерченных, заданий и практических работ'.

Это правило, пишет Ленин, 'должно стать отныне безусловно обязательным'[83], ибо без выполнения его невозможно проведение действительного контроля за исполнением порученного дела, а также невозможен правильный подбор людей на каждую работу.

Все руководящие советские учреждения должны перестроить свою работу таким образом, чтобы на первом месте встал фактический контроль за исполнением постановлений центральной власти и местных организаций.

В. И. Ленин не оставлял без внимания ни одного, хотя бы и мелкого, ставшего ему известным случая безответственного отношения к работе. Узнав, что в Управлении делами СНК три дня не будет действовать лифт, Ленин пишет 19 сентября 1921 года записку замуправделами СНК и СТО:

'Мне сообщили, что лифт не будет действовать 20, 21 и 22 сентября.

Это верх безобразия. Есть люди с больным сердцем, коим подъем вреден и опасен. Я тысячу раз поручал следить за лифтом, назначив ответственное лицо.

Объявляю Вам строгий выговор, поручаю установить виновных в непредупреждении вовремя; сообщите список ответственных лиц еще раз, меры взыскания им.

Пред. СНК В. Ульянов (Ленин)'[84].

Ленин упорно боролся со всякими, даже мелкими, неполадками бюрократического порядка. Например, в первые годы Советской власти, чтобы попасть в Кремль к Ленину, посетитель должен был пройти большое количество постов: пост у входа в Кремль, пост 'нижний', пост 'верхний'; где-нибудь да и застрянет посетитель. Владимир Ильич потребовал, чтобы комендант завел такой порядок, при котором приходящий к нему на прием или в Совнарком не терял бы лишнего времени, если есть распоряжение секретариата о его пропуске. Секретарь обязан был следить за тем, чтобы посетителей пропускали без задержки. Если посетитель вовремя не приходил, то Владимир Ильич поручал узнать, не ходит ли он по Кремлю в поисках дороги в СНК или не застрял ли на каком-либо посту. Есть ряд письменных распоряжений Ленина коменданту с предупреждением, что он будет принимать меры репрессивного характера, если порядок в этом деле не наладится…

26 ноября 1921 года В. И. Ленин пишет коменданту Кремля о задержке часовыми лиц, приходящих к нему:

'…я не раз уже требовал от коменданта Кремля и требую еще раз, чтобы был создан такой порядок, при котором идущие ко мне, хотя бы без всяких пропусков, имели возможность, без малейшей задержки, созвониться и из ворот Кремля, и из подъезда Совнаркома с моим секретариатом и с телефонистками коммутатора III этажа.

Ставлю Вам на вид, что Вы к моим требованиям относитесь нерадиво' [85].

Далее Ленин дает подробные указания, как надо организовать это дело.

Строго требовал Владимир Ильич от работников своего аппарата деловитости, быстроты, четкости, абсолютной точности и немедленного исполнения его распоряжений, хотя бы дело шло только об отправке письма.

Помню случай, когда во время беседы с каким-то посетителем Владимир Ильич вызвал меня и поручил отправить письмо, но через несколько минут он вызвал снова и сказал, что письмо надо задержать. Однако оно было уже отправлено. Никогда не забуду выражения лица Владимира Ильича при этом известии. В нем была и легкая досада, что письмо, которое он хотел задержать, отправлено, и явное удовольствие от быстроты исполнения его распоряжения.

Но иногда случались промахи.

Однажды в вечернее время Владимир Ильич позвонил дежурной секретарше и сказал: 'Дайте мне всю коллегию Наркомзема'. Он имел в виду список членов коллегии, а она поняла, что надо вызвать к нему всех членов коллегии, и стала вызывать их по телефону. Поднялся большой переполох, все заволновались: что случилось, почему срочно вызывает Ленин, да еще всю коллегию в целом? Владимир Ильич, подождав несколько минут, снова вызвал секретаршу и спросил, почему до сих пор он не получил список. Она поняла свою ошибку, сейчас же принесла список Владимиру Ильичу и стала по телефону бить отбой. Некоторых товарищей пришлось перехватить по дороге.

В это время я пришла в Совнарком и застала дежурную горько плачущей. Узнав, что произошло, я рассмеялась и, улыбаясь, зашла к Владимиру Ильичу, но он меня встретил замечанием: 'Что за беспорядок у вас, не могла десять минут дать мне бумажки'. Узнав о причине задержки, Владимир Ильич не рассмеялся, как я ожидала, а смутился и сказал: 'Неужели это произошло из-за моего неточного выражения?' Так справедлив был Ленин.

Большие требования предъявлял Владимир Ильич в отношении культурности всей нашей работы, культурного обращения с посетителями и со всеми, кто обращался к нам по какому-либо делу. Вежливость — это было его постоянное требование. Иногда случалось, что он не мог или считал ненужным принять кого-либо из тех, кто добивался свидания с ним. Тогда он, поручая нам отказать в приеме, говорил: 'Откивайте ему, но только вежливо'.

Характерно, что для Владимира Ильича не было слишком незначительного, не стоящего его внимания дела, если оно давало практически полезные результаты. Это можно показать на примере, казалось бы, такого маленького дела, как отправка писем. Мы имели следующие указания Владимира Ильича: не посылайте самокатчика к адресату, не узнав раньше, где он сейчас находится (на заседании, в рабочем кабинете, дома и т. д.); узнавши точно, где находится адресат, запечатайте письмо в конверт, если нужно — прошейте его и запечатайте сами сургучом. Дальше: обязательно напишите на конверте: 'Никому другому не вскрывать' — и предупредите самокатчика, что адресат должен дать расписку на конверте. Вручив письмо адресату и получив его подпись, самокатчик возвращал в секретариат конверт; конверт с распиской следовало показать Владимиру Ильичу. В результате при наименьшей потере времени достигалась полная гарантия того, что письмо вручено именно адресату, а не завалялось где-нибудь в канцелярии. Владимир Ильич строго взыскивал за волокиту с отправкой его писем.

13 сентября 1921 года, обнаружив задержку в отправке его письма, Ленин пишет в Управление делами СНК:

'Вчера мной обнаружено, что данный мною Фотиевой срочный документ… оказалось, пошел 'обычным', т. е. идиотским, путем[86] и опоздал на долгие часы, а без