Площадку для игры в мяч обнаружили, поднявшись по пологому склону сопки. Иных подходящих горизонтальных поверхностей среди невысоких горушек не встретилось. Стас, дождавшись, когда девушки навели относительный порядок на лицах, принялся расставлять группу туристов, Иван приготовил фотокамеры. Желающие запечатлеться на фоне гор и городского пейзажа, собирались по несколько человек, становились перед объективами. Бабкин едва успевал перематывать плёнку, наводить резкость. Сергей предложил Поморцеву щёлкнуть их вдвоём, но вывернулся с волейболом Дуднев, к нему присоединилась Живкова. Когда фотографическая лихорадка приутихла, подростки начали раздеваться, кое-кто полез в сумки и пакеты. Но Рудин тотчас дал указание, что нужно обязательно поиграть, а уж потом обедать. Начали спорить. Голодающие предлагали сначала закусить. А солнце не продиралось сквозь лохмотья туч. Оно светило без помех и так сильно пригрело сопку, что дети сбросили куртки и штормовки, отчаянные решили загорать. Нашлись противники выбранного места.
– Мячик будет скатываться, – сказал непреклонно бледнолицый Рудин. – Придётся больше бегать, чем играть.
– Зато сухо. Ветра нет, – снимала куртку Татьяна Мурашкина. – Сильно не бейте в эту сторону. И не укатится.
Старый волейбольный мяч принял первые удары и начал взлетать над полянкой, которую облюбовали туристы. Маша Букавникова и Нина Семёнова сидели в сторонке и рассматривали букеты подснежников. Они всегда держались особняком, выглядели взрослыми девицами и на одноклассников посматривали иногда с некоторым плохоскрываемым пренебрежением. К ним иногда присоединялись подруги – Овечкина и Колесникова. Но крепкой и доверительной дружбы не получалось. Маша и Нина не поддерживали общих бесед, не спешили делиться сокровенными девичьими тайнами. Они редко ходили на школьные вечера, но не пропускали танцы во Дворце металлистов». К началу занятий их привозили на автомобилях. Когда заканчивались уроки, девушки шли в приёмную директора и звонили домой. Их встречали. Они никого не приглашали с собой, хотя некоторым девочкам было по-пути. Ковёр жарков не нашёл Дуднев. Волков принёс два оранжевых цветка, которые обнаружил за большой сопкой в распадке среди кустов дикой вишни и смородины. Девушки нюхали симпатичные цветочки, благодарили Юрика-следопыта, но некоторые кривили губки, выражая пренебрежение и сожаление.
Глава вторая.
Не все подростки играли одинаково хорошо. На уроках физкультуры класс делился на две команды. Дуднев старался, чтобы в одну команду не попадали сильные игроки. Неумехам помогали более тренированные и умелые одноклассники. Не осуждали за неточную подачу, за скверный приём, а подсказывали, как принимать, как подавать. К весне почти все стали играть в волейбол относительно хорошо. А вот баскетбол нравился не всем. Сергей, несмотря на маленький рост, был желанным игроком в любой команде. Ему старались подать мяч, знали: Крохин попадёт в корзину из любого положения. Удивлялись и хлопали каждому очку.
Сергей в пятом классе решил доказать одноклассникам свою значимость. Из-за маленького роста его не принимали в игру высокорослые товарищи. Он дома повесил обруч, который был немного меньше стандартного кольца, каждое утро начинал с бросков. Хотя мяч был не кожаным, а резиновым, тренировки дали отличные результаты. Сергей мог бросать по кольцу и попадать, даже стоя спиной к щиту. Он добился такого автоматизма рук, что физрук попробовал малыша взять в сборную школы. Бегал он быстро, но высокие подростки умело сдерживали атаки Сергея. Иногда ему удавалось исхитриться и пробить по кольцу издалека, но это случалось редко. Его надёжно опекали. Серёжке не нравилась суматошная игра. Зато в своём классе был факиром и фокусником. Все штрафные доверяли пробивать только ему. Его уважали и даже заключали пари, что он из двадцати бросков со штрафной линии попадёт в кольцо семнадцать. Крохин пробил девятнадцать, почти не целясь, спокойно и легко.
Иван в волейбол играл неважно, считая это занятие для девочек. И всё же ему пришлось осваивать точные подачи, приёмы. Было стыдно выглядеть «криворуким неумехой». Помогал Стасик, терпеливо подсказывал и показывал, как нужно принимать подачи противника, как пасовать своим для атаки. Если спортивные мальчики освоили мощные сильные удары, то Иван заметил, что неумехи не могут принять мяч, если его так послать, чтобы он только-только взлетел над сеткой и тут же стал, как бы планируя, падать. Такие подачи легко брали Иван Рак, гигант Поморцев, Дуднев, Орлова и ещё несколько девочек, но не всегда они стояли у сетки. Пока бросались на помощь партнёрам, мяч оказывался на полу. Ванька всегда подавал на одного игрока, постоянно в одно место – очень близко к краю сетки.
Смотреть на его подачи мне было интересно. Мяч взмывал над сеткой. Его готовились принимать, но он падал круто вниз. Успевали иногда взять его чисто от сетки, но чаще – не получалось. Команда Бабкина получала очко за очком. К краям сетки становились опытные игроки. Тогда Иван бил дальше, к краю площадки. Решали, что мяч пролетит мимо, но он падал вертикально, когда его не ждали, пропуская.
Глава третья.
Мяч четыре раза скатывался по склону. За ним устремлялся кто-то из мальчиков, исправлять чужую ошибку. Его подбадривали, просили там оставаться, чтобы зря не бегать. Невысокие кустики багульника или терновника иногда брали старенький мяч в объятия, не давая ему катиться дальше. Игра стала азартной. Уговорились, побежит тот, кто не смог принять пас, тот, кто неточно подал мяч.
Лёгкие подачи Иван брал и пасовал лишь в одну сторону, почти всегда одному человеку. Это никого не удивляло. Он всегда получал точные мячи. Старался также точно послать мяч обратно. Восьмиклассники смотрели, как двое играют, никому не отдавая мяча. Когда были готовы сорваться слова неудовлетворения, дескать, заигрались, мы здесь, посмотрите, ещё не ушли, волейбол посылался кому-то из партнёров. Вот мяч сорвался с рук Жени и покатился по склону. За ним кинулся длинноногий Поморцев Валя. Стасик поморщился, передвинулся к краю.
– Иван, встань ко мне ближе. Будешь выбивать из аута. У тебя руки длинные, если кто ошибётся, дотянешься. …Плохо играешь. Кто это сказал? – обратился Дуднев к стоящим девушкам. – Сегодня у тебя получается не так уж и плохо. Тут не требуется ничего доказывать.
– Я предлагаю вот что: кто подаст кривой мяч, кто не возьмёт хороший, тот должен будет… поцеловать…партнёра, – сказал Рудин, улыбаясь. – Ну, в щёчку. Один раз.
Девочки зашумели. Послышались шутки.
– Я – подала хорошо, а он не взял. Кого целовать?
– Тебя, – сказал Волков.
– Если я приняла, – поправляя шарф, улыбнулась Наташа Ерёменко, – то к кому обращаться за поцелуем?
– А ты не принимай, – рассмеялась Букавникова. – А то будешь даром стоять. Нужно купить марочного вина и играть… в бутылочку.
– Обращайся ко мне, – пояснил Рудин. – Недодумал чего-то я.
Иван встал в центре у обрыва. Посмотрел вниз. Поморцев стоял у снежного полотнища, махал рукой.
– У кого лыжи есть?! – кричал он, взбираясь. Девочки раскраснелись, тушь у некоторых потекла. Принялись платочками вежливо стирать её. Ждали Валентина, слушали жаворонков. Крохин взял фотоаппарат Ивана, два раза щёлкнул затвором. На стальной ленте реки возникла белая клякса – теплоход. Он только что прошёл шлюзы, покинув Тусминское водохранилище.
После слаженной игры мяч вдруг взвился от неловкого сильного удара и вот-вот должен покинуть площадку. Иван прыгнул. Ему показалось, что он летит над полянкой. «Не возьмёт, – махнула рукой Женя Живкова и её веснушки просто загорелись. – Высоко». Стас поджал губы, напряжённо следя за мячом и Бабкиным. Вдруг он сделал шаг по склону, надеясь перехватить волейбол внизу, если Иван не сможет его
