— Аврора Васильевна! Ради Бога, отправляйтесь туда узнать, в чем дело, что случилось, — умоляет бабушка Лялину и Симочкину гувернантку.
Аврора Васильевна любезно соглашается и уезжает.
Еще полчаса. Никого нет.
Попадается на глаза Франц. И Франца тоже командируют в гимназию. В доме остаются только повар, горничная и судомойка на кухне. Бабушка, Ляля и Симочка у окон. Они прильнули к стеклам, все трое, и не отрываясь, смотрят на улицу.
В их мыслях целый рой самых невероятных предположений.
'Переходил через улицу, попал под трамвай… Лежит в больнице… А то в гимназии расшибли его насмерть или… или…'
— Нет, сил больше не хватает у меня ждать так… Девочки, пойду и я! — решает бабушка и начинает суетливо собираться в гимназию.
— Везут! Везут! — в ту же минуту радостно вскрикивает Симочка и хлопает в ладоши.
С быстротою молоденькой девочки бабушка бросается на свой наблюдательный пост у окна.
— Вот он! Вот он, наконец! Милый, милый Счастливчик!
Monsieur Диро и Аврора Васильевна сидят в санях. Между ними Кира. Лицо его уныло, веки красны и вспухли от слез.
За Андроном едет извозчик с няней и Францем. Они точно телохранители, точно почетная свита маленького принца.
Но маленький принц на себя не похож сегодня. Счастливчик медленно поднимается по лестнице, с убитым видом входит в залу и замирает в объятиях бабушки.
Несколько минут ничего не слышно, только рыдания. Плачет бабушка, плачет Ляля, плачет няня, плачет Симочка.
Monsieur Диро и Аврора Васильевна рассказывают все. Таким образом узнается и про единицу, и про гопак, и про трубу, и про наказание. Единица!..
Бабушка смотрит так огорченно, как будто единица получена ею самою. Ляля печально покачивает головкой.
— Ах, Счастливчик! Как это могло случиться?
Счастливчик очень смущен. Но не единица и не наказание его мучат, нет! Совсем, совсем другое! Там, через несколько улиц, лежит больной Голубин, маленький Аля, заболевший по его вине. Сердце Счастливчика сжимается.
— Бабушка! Аля Голубин болен… Пусти меня к Але, — просит Кира, пряча на груди Валентины Павловны заплаканное лицо.
— Что? Что такое? Голубин болен? Ты хочешь к нему? Но, дитя мое, у него может быть заразная болезнь: корь, скарлатина, свинка, дифтерит, — перечисляет бабушка.
— Круп, тиф, рожа! — вторит ей с не меньшим ужасом Ляля.
— Или еще хуже — холера! — заключает няня.
И все хором, в три голоса восклицают:
— Нет, нет, ты не пойдешь туда!
Что-то необъяснимое происходит в ту же минуту со Счастливчиком. Добрый и кроткий по природе, он мгновенно становится дерзкий.
Там болен, может быть даже умирает, по его, Счастливчика, вине, бедный маленький Аля, я его не пускают к нему! О, этого не может перенести Счастливчик. Лицо его делается упрямым и капризным.
— А я все-таки пойду! — неожиданно выпаливает Счастливчик.
Гром небесный не мог бы произвести большего переполоха.
С минуту все молчат. Потом бабушка говорит:
— Дитя мое! Счастливчик! Подумай только, что ты сказал!
— Кира, Кира, — просит перепуганная Ляля, — опомнись! Папа и мама все это видят с небес.
— Батюшка мой! — стонет, няня, разводя руками.
Все напрасно. Счастливчик остается при своем.
Его губы дрожат, и он кричит так громко, точно вокруг него стоят глухие.
— А я все-таки пойду! Непременно пойду! Аля болен! Голубин болен!.. Из-за меня, поймите, из-за меня!.. Пойду! Пойду! И… и если удерживать станете, никого не буду любить!
Последние слова Счастливчик выкрикивает на всю квартиру и, схватившись за голову, мчится к себе.
В детской слышно щелканье задвижки.
Это Счастливчик запер свою дверь.
— Что делать? Что делать? Точно подменили мальчика! — в отчаянии говорит бабушка.
— Заперся! — шепчет Ляля.
— И обедать не спросил! — вторит Симочка.
— Пойти туда разве, к нему? — предлагает няня.
— Я пойду! — вызывается Ляля.
Глава 8
— Счастливчик! Отвори, миленький! Ляля пришла.
Молчание.
— Отвори, Счастливчик!
Только Коко беспокоится в клетке и сердито свистит:
— Фю-фю-фю!
— Счастливчик, — продолжает она после минутного раздумья, — не огорчай нас всех… Пожалей бабушку. Выйди обедать, Счастливчик. Головка у тебя заболит, родной. Слышишь меня, Кирочка?
Он слышит, но молчит. Ему бесконечно жаль Лялю. По ее голосу он слышит, что она плачет. Так бы и распахнул дверь и кинулся к Ляле и расцеловал ее. Но мгновенно выплывает перед ним образ больного Али… Счастливчик загорается негодованием и повторяет, ударяя кулачком по столу:
— Не пускают к нему, к больному, не пускают! Никого не люблю! Никого вас не надо!
И прибавляет громко:
— Уйдите все, никого не надо! Никого не хочу!
— Счастливчик! Счастливчик! — плачет у двери Ляля. Но Счастливчик ничего не слышит больше, он затыкает уши и бросается на подушку… Его сердце бьется, как пойманная птичка.
Ночь. Лампада мирно озаряет маленькую, чистенькую белую комнатку с тюлевыми занавесками… В комнате две кровати. Одна большая — нянина, в которой крепко спит Степановна, утомившаяся за день. В другой, узенькой и белой, лежит Симочка. Она не спит. Под подушкой у Симочки целая кладовая. Там лежат два яблока, плитка шоколада и четыре леденца. Пятый леденец во рту у Симочки. Она сосет леденец и думает о Счастливчике: 'Что с ним такое? Какой он сердитый был сегодня! Ах! К себе никого не пустил, обед ему носил Франц в детскую и даже Лялю, милую, кроткую Лялю, заставил плакать!'
Симочка недоумевает и ест леденцы, потом шоколад и яблоки, свою обычную порцию за день. Симочка — лакомка: она терпеть не может есть на глазах у всех и понемножку. Куда лучше сделать запас и уничтожить его вечером сразу, втихомолку наслаждаясь и смакуя каждый кусочек. Если бы только знала
