Соревнования по боксу кончаются, и на экране медицинская передача «Берегите зубы!» За окнами таинственно мелькают огоньки проходящих троллейбусов. Конец третьей серии. Впереди еще много, много…
Место у окна
Эраст Карпович ехал в трамвае. Рядом, на сиденье у окна, покачивался молодой пассажир. Эраст Карпович долго наблюдал за ним, потом наклонился и тихо, доброжелательно спросил:
— Послушайте, молодой человек, вы что, действительно так думаете?
— Это вы мне, папаша? — удивился пассажир.
— Вам, вам… Да не смотрите на меня так, скажите только: да или нет. Не стесняйтесь. Не надо этих штук.
— Не пойму, вы о чем? Чего вы?
— Не прикидывайтесь простачком, милейший, — уже в полный голос сурово сказал Эраст Карпович. — Вы прекрасно поняли мой вопрос. «Чего»…
Молодой пассажир пожал плечами и не ответил.
— Ну так, ладненько… — усмехнулся Эраст Карпович и оглядел пассажиров. Как говорил один мой бывший заместитель, повторяю для идиотов. Вы в самом деле, действительно, всерьез так думаете?
— Да в чем дело-то, папаша, в чем?!
— А в том, что стыдно, гражданин! Вот сейчас, только что, вы столь внимательно глазели в окно и думали о… Чего уж там! — Эраст Карпович махнул рукой. — Вы отлично знаете, о чем думали. Стыд вам и срам!
Молодой пассажир несколько смутился.
— А вам-то откуда известно, о чем я думал? Мысли читаете, да?
— Это не важно, — ответил великолепный Эраст Карпович. — Это абсолютно не важно. И давайте не язвите тут. Мы с вами оба знаем, о чем вы размышляли, отвернувшись ото всех к окну. Ничего хорошего в мыслях ваших я не нахожу, да-с! Очень некрасиво!
— Да я не думал ни о чем таком! — закричал молодой пассажир.
— Нет, именно думали, думали! Признайтесь, вот признайтесь перед всеми, что это крайне скверные, даже неприличные мысли. Имейте смелость!
— Я вообще ни о чем не думал, — заявил молодой человек. — Я просто смотрел в окно.
— Ни о чем не думают только идиоты, — веско сказал Эраст Карпович, и пассажиры засмеялись. — Следовательно, милейший, одно из двух: либо вы идиот (во что легко поверить), либо думали о гадких вещах. Признавайтесь! И пусть все пассажиры, вся общественность трамвая будет в курсе ваших грязненьких делишек!
Молодой человек страшно покраснел, сорвался с места и под насмешливыми взглядами пассажиров спрыгнул на ближайшей остановке.
Эраст Карпович проводил его печальным взором и посмотрел на часы:
— Э-хэ-хэх, молодежь, зелень желторотая… Сквозняки в головах, а туда же… — И уселся на освободившееся место у окна.
Эраст Карпович был не очень доволен собой.
«Десять минут прошло. Обычно уже на четвертой пробкой из вагона вылетали. Старею, что ли?»
«Литературная газета»
Эраст Карпович отдыхал на скамейке в парке. Рядом сидел незнакомый пенсионер и читал газету. Отдохнув минут пять, Эраст Карпович пошел было домой, но вспомнил, что забыл свою газету. Он быстро вернулся и посмотрел на скамейку. Газеты не было. Эраст Карпович заглянул под скамейку — и там не было. И за скамейкой тоже. И в урне. Эраст Карпович расстроился и крякнул.
— Вы что-нибудь потеряли? — осведомился пенсионер, отрываясь от чтения.
— Представьте, на минутку буквально оставил газету, а теперь найти не могу, — с досадой ответил Эраст Карпович.
— А может, вы ее в портфель случайно положили? Эраст Карпович расстегнул портфель и хорошенько в нем порылся.
— Мет, нету. Все на месте — и «Труд», и «Россия», и «Совсибирь». Даже «Гудок» и «Водный транспорт» с «Воздушным» тут. А «Литературная газета» пропала…
— Здесь после вас никто не сидел и не проходил, — заметил пенсионер. — Странно.
— Действительно странно, — сказал Эраст Карпович и внимательно посмотрел на пенсионера.
Пенсионер держал в руках «Литературную газету»!
— И даже очень странно, — продолжал Эраст Карпович, усаживаясь на скамейку. — Ветра, вроде, нет… Никто не проходил… А вот поди ж ты!
Эраст Карпович помолчал немного и заметил тоненьким, невинным голосом:
— У вас, я гляжу, тоже «Литературная газета»…
— Она самая, — отозвался пенсионер. — Любопытные вещи пишут, знаете ли.
— Очень любопытные, — согласился Эраст Карпович и произнес как бы в пространство (в пьесах это называется репликой в сторону):
— И уголочек тоже вот оторван. Как у моей… Пенсионер ни слова не ответил, только нервно перевернул страницу.
— Что и говорить, бывают в жизни совпадения, — продолжал подавать реплики Эраст Карпович. — Это все почтальоны виноваты. Им ведь лишь бы в ящик засунуть, а там хоть трава не расти! Вечно изомнут, изорвут… Я-то ведь выписываю «Литературную газету». Такие дела, мда-с…
— Я тоже выписываю, — глухо произнес пенсионер. — Десятый год уже…
— Ну да, ну да… Выписываю, значит. А номер квартиры моей — сто сорок восемь. Шестой этаж. Окна на юг. У вас-то какой номерочек помечен, в газетке? Позвольте полюбопытствовать…
Эраст Карпович быстро заглянул на первую страницу и усмехнулся:
— О, да у вас тоже «148» стоит. Как па моей…
— Но я живу в сто сорок восьмой! — запротестовал пенсионер.
— Ну да, ну да… Скажите на милость, какие совпадения случаются! И уголок оборван, и номер квартиры совпал. А, простите, этаж тоже, наверное, шестой, да? И окна на юг?..
— Вы хотите сказать, я у вас газету увел? — возмутился пенсионер.
— Что вы, что вы! — возразил Эраст Карпович. — Зачем же гак? «Увел»… Словечко-то выбрали… Увел, украл, стибрил, слямзил… Вы еще ска/ките: спер! Не-ет, я так просто… Совпадения отмечаю. Была газетка, лежала — не мешала никому. А теперь и тю-тю… Главное ведь, уголочек вот так же неровно оборван!..
— Да подавитесь вы этой «литературкой»! — закричал пенсионер, швырнул номер на скамейку и ушел, возмущенно пыхтя.
Довольный Эраст Карпович немедленно положил газету в портфель.
— Так-то оно лучше… Не понравилось ему, ишь ты! Грозный какой…
«Так, теперь, кажется, все? — задумался Эраст Карпович. — «Литературная» есть, «Труд» есть, «Гудок» и оба «транспорта»… А! «Известий» не хватает!..»
Эраст Карпович солидно поднялся и стал прогуливаться но парку. Заметив старушку, читавшую «Известия», Эраст Карпович с достоинством приблизился и присел на скамейку немного передохнуть…
