– Ты уверена?
– Вскоре после нашего переезда сюда он заперся на некоторое время там, прихватив лопату.
– Теперь обсудим мое предложение?
– Ты сможешь… проделать это аккуратно и без риска, Фрэнк?
– Так должно быть. Если я буду видеть хотя бы малейший изъян в плане, я откажусь от него. Моя голова стоит значительно больше ста пятидесяти тысяч фунтов.
– Я согласна.
Позже, когда Рита переоделась, мы отправились в сарай.
Я осмотрелся. Это было большое строение, тут можно закопать сорок сундуков. Сено, солома, огромная поленница дров, уголь, курятник, косилка-сноповязалка и мотки колючей проволоки для ограды – все пространство заставлено, занято, закрыто.
– Когда привезли уголь и дрова? До или после?
– После.
– Итак, не исключена возможность того, что бриллианты зарыты именно под углем.
– Да.
Я ударил каблуком утрамбованную землю пола. Она была тверда, как цемент.
– Он пользовался лопатой или киркой?
Она виновато посмотрела на меня.
– Я забыла.
Без кирки рыть эту землю было невозможно, но я ничего не сказал Рите. В отсеке для инвентаря кирки не было.
Совершенно очевидно, Рита лжет. Бриллианты не могли быть зарыты в сарае. Я сразу не поверил, когда она сказала, что они здесь, а сейчас воочию убедился в этом. У Зерека не было никакого резона прятать клад под тоннами угля или поленницей дров. У него не хватило бы сил и времени быстро вырыть их в экстренном случае.
Я расстроился, конечно, и стал обдумывать ситуацию. А Рита? Пусть пока думает, что я поверил в ее басни.
– Будет нелегко найти сокровища. Ты действительно уверена, что это здесь?
– Абсолютно!
Я подошел к ней и заглянул в глаза.
– Нужно будет вытащить отсюда все, что здесь лежит. На это уйдет целая неделя.
– У нас будет достаточно времени, когда мы его уничтожим.
Она беспокоилась лишь о том, чтобы ее муженек нашел свою могилу.
– Хорошо. Раз ты совершенно уверена, что это здесь, нам пока не следует перебрасывать с места на место тонны угля. Пойдем лучше выпьем.
– Он заперся здесь с лопатой и пробыл часа два, а когда вышел, имел совершенно измученный вид, и башмаки его были в земле.
– Выглядит убедительно. У него с собой было еще что-то, кроме инструментов?
– Я в этом не уверена, но, кажется, под пальто у него был сверток.
Про себя я усмехнулся. Ее вранье было так же неубедительно, как и обещания политиков, когда те рвутся к власти.
Дождь стучал в окна спальни, а осенний ветер раскачивал ветки деревьев в саду.
Я лежал на постели, устремив глаза в потолок, с сигаретой между пальцев и напряженно размышлял над происшедшим.
После завтрака я сказал Рите, что хочу обдумать создавшуюся ситуацию в одиночестве.
– Чем скорее мы сделаем это, Фрэнк, тем лучше.
– Я знаю, но спешка ни к чему. Я же сказал тебе, что хочу быть совершенно уверен в том, что уберу его без риска для себя.
Наверное, она мне поверила. Лгунья! Ее не интересуют деньги, ей надо освободиться от ненавистного мужа. А почему я должен принимать на веру ее слова про капитал в сто пятьдесят тысяч фунтов? Не пытается ли она соблазнить меня деньгами, чтобы заставить убить Зерека?
И все же, если у него есть деньги, где он мог их спрятать? Только не в сарае. В доме? Я уже обыскал этот дом, когда они были в Париже, и смог обнаружить лишь пишущую машинку и пачку писем. Так что вряд ли бриллианты находятся в доме. Где еще? В офисе? Вполне возможно, но опрометчиво хранить такую сумму в здании, которое остается без охраны всю ночь и все выходные дни. Пойдет ли он на такой риск? Сомневаюсь. Может быть, Эмми присматривает за ними? Не думаю. Не думаю. Рита была права, когда говорила, что Зерек никому не доверяет, кроме себя. В машине? Нет, это тоже сомнительное место. Автомобиль может попасть в аварию, сгореть. Где еще?
Я затянулся и вновь уставился в потолок.
Подойдем к делу с другой стороны. Кто такой Зерек? Уже долгое время он связан с черным рынком, а сейчас занимается еще и валютными махинациями. А раз так, он постоянно пускает в оборот большие суммы денег. Насколько я знаю, люди такого сорта держат свои капиталы при себе. Так что по всему выходит: Рита лжет.
Она упоминала, что большая часть капитала у него в бриллиантах. Я видел горку бриллиантов на его столе. Да и на пальце Эмми сверкает бриллиант. Не очень убедительные доказательства, но все же достаточные. Предположим, там лишь половина названной Ритой суммы. Семьдесят пять тысяч фунтов. Я бы многое мог сделать, обладая таким капиталом. Теперь подумаем о другом. Предположим, он только мелкий мошенник. Но даже если у него лишь пять тысяч и я наложу на них руку, оправдан ли риск?
Ничего нельзя начинать, пока я не выясню всех деталей дела. У него есть деньги. Я уверен. Это может быть и пять тысяч, и пятьдесят. И он прячет их от налогов. А раз так, то никогда не обратится в полицию, что бы я ни сделал.
Но я должен убить его – требует Рита. И я понимаю ее. Рита сделала все, чтобы заманить меня. Весь вопрос в том, стоит ли рисковать шеей ради этой женщины? По-моему, нет. Значит, надо тянуть с завершением операции до тех пор, пока я точно не узнаю, сколько денег у Зерека. А может, мне удастся внедриться в его бизнес. Тогда Рита становится опасной. Женщина, которая планирует убить своего мужа, всегда опасна. И я должен помнить это.
Я закрыл глаза, вновь, в который раз, пытаясь разрешить вставшую передо мной проблему.
– Долго же ты думал.
В комнате было темно, лишь огонь в камине рассеивал мрак. Она сидела на диване, обхватив колени руками и сгорбив плечи. Сообщница? Обманщица? Волосы закрыли лицо. Долгое ожидание до предела измотало ее.
– Такое дело требует хорошей работы мозгов.
– Так ты придумал?
– Думаю, что да.
В неярком свете я увидел, как напряглось ее тело. Она с тревожным ожиданием смотрела на меня.
– Присаживайся и рассказывай.
– Я хочу выпить. У меня буквально трещит голова.
Рита поднялась и подошла к бару.
– Не лучше ли включить свет?
– Я сама знаю, что лучше делать.
Она вернулась обратно с бутылкой виски и двумя бокалами.
– Знаешь, не слишком приятно сидеть здесь в одиночестве, дожидаясь тебя.
– Не сомневаюсь.
Я налил две приличные порции и протянул один из бокалов Рите. Затем сел в кресло.
– Мне кажется, я придумал совершенно безопасный план.
– Да?
– Позже ты сможешь высказать мнение на этот счет. Но, как мне кажется, никакого риска не существует.
– Ну, говори же!
