– Не скажет, успокойся. Итак, он возвращается?
– Он прилетает самолетом в 20.45. Я должна встретить его.
Я подошел к бару и налил себе виски. Ноги были как ватные.
– Сегодня вечером?
– Да.
На одном дыхании осушил весь бокал.
– Она спрашивала обо мне?
– Эмми хотела знать, не видела ли я тебя, чтобы предупредить о возвращении хозяина.
– Как ты думаешь, она заподозрила неладное?
– Откуда мне знать! Это твои трудности… Вообще, думала, у тебя нервы крепче.
– Мои нервы в порядке. Просто это было несколько неожиданно.
– Я не слепая. Ты был похож на кролика, попавшего в капкан!
– Неважно. Забудем об этом.
Она подошла к окну, все еще багровая от злости. А мне стало легче – это подействовало виски.
Уже совсем спокойно я сказал:
– Немедленно еду в Лондон и вернусь сюда около пяти. Мне нужно собрать кое-какие детали для небольшой… игрушки. Потом я нанесу визит вежливости Эмми. Если я увижу, что она что-то подозревает, попытаюсь рассеять ее подозрения.
Рита с интересом повернулась ко мне.
– Что ты хочешь собрать? Какие детали?
– О, это сюрприз, который запомнится Зереку на всю жизнь. А ты чем меньше будешь знать об этом, тем лучше.
Она подошла ближе, не зная, верить мне или нет.
– И где же ты будешь собирать эту… игрушку?
Я сделал невинное лицо.
– У одного своего старинного приятеля. У него, кстати, хранятся мои вещи.
– Уж не к Нетте ли ты собрался?
Я покачал головой.
– Нет, не к Нетте. Не думай больше о ней, как я не думаю о твоем Борисе. Я не видел Нетту несколько лет и не имею желания видеть вновь. Ты довольна?
Мы некоторое время изучали друг друга. Рита успокаивалась, зеленые глаза обретали свой приятный блеск.
– Интересно, почему Генри так быстро возвращается?
– Соскучился по тебе. Ничего, я приготовлю ему встречу. Особенно не пугайся, если вечером случится что-нибудь неожиданное.
– Сделай это, Фрэнки.
Я взлетел на четвертый этаж, едва касаясь перил. Перед дверью я остановился, прислушиваясь к пулеметным очередям пишущей машинки. Просунув голову в приемную, я улыбнулся Эмми.
– Привет, сокровище, как дела?
Она прекратила печатать и подпрыгнула, словно я вонзил иглу ей в ягодицу.
– Решил забежать, дабы узнать новости, – ласково сказал я.
– Мне пришлось искать вас, Митчел, – процедила эта несъедобная булочка.
Я вошел в офис, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
– Прекрасно, Эмми. Вы начинаете интересоваться мной. Я польщен.
Красные пятна появились на ее толстом потном лице.
– Миссис Зерек сказала вам?
– Сказала мне – что?
Булочка затаила в уголках губ хитрую улыбку.
– Вы находились там сегодня утром, не так ли?
Я был начеку.
– Где это – там?
– Ведь вы отвечали мне по телефону. Я узнала ваш голос.
– Может быть, вы будете столь любезны, что поясните, о чем идет речь?
Она стала пунцовой.
– Вы были на вилле «Четыре ветра» сегодня утром.
– Я? Очень интересно. А я считал, что находился на Леннокс-стрит. И во сколько же утра я был там?
Она наблюдала за мной, как кошка, сторожившая мышь.
– В девять утра.
– Прекрасное время. Но в девять я еще был в постели с очень красивой блондинкой. Что заставило вас подумать, что я был на вилле? Пытаетесь доставить мне неприятности?
Эмми пристально смотрела на меня. Я даже не моргнул.
– Мистер Зерек возвращается из Парижа сегодня вечером в 20.45.
– Послушайте, дорогая, мне совершенно наплевать, что и о чем вы думаете. Но ваши бредни могут взволновать мистера Зерека. Немедленно извинитесь передо мной, иначе я пожалуюсь мистеру и миссис Зерек!
Эмми злобно вращала глазами.
– Я… я ничего не говорила.
– Так вы извиняетесь?
Она несколько раз сглотнула, прежде чем выдавить:
– Извините.
– Отлично. В следующий раз, когда вам придет в голову нечто подобное, держите свои соображения при себе.
Ненависть придала ее лицу пикантное выражение. И это доставило мне огромное удовольствие.
– Итак, мистер Зерек возвращается сегодня вечером. Я заеду за ним.
Она ничего не ответила.
Я адресовал милой женщине издевательскую улыбку и открыл дверь.
– До встречи, моя прелесть. Рад был повидать вас.
Продолжая улыбаться, я прошел по коридору и, лишь спустившись на третий этаж, услышал, как хлопнула дверь.
Я прибыл на квартиру Нетты немногим позднее одиннадцати. Ну, разумеется, она все еще валялась в постели. Открыла мне дверь в шелковом халатике, накинутом на темно-красную пижаму. Знакомые звуки, знакомые запахи…
– О, Фрэнки, дорогой!..
– Я ведь сказал, что ты недолго будешь одна.
Я закрыл дверь ударом каблука и обнял ее.
– О, Фрэнки, осторожнее, дорогой, ты меня задушишь. Не здесь…
Я отнес ее в спальню и уложил в постель. Затем сел рядом, поглаживая короткие золотистые завитки.
– Вот я и здесь, беби. Скучала?
– Очень. Тебя так долго не было…
– Работа такая. Не могу отлучиться хотя бы на час.
На мгновение она поверила в мою ложь, но потом ее голубые глаза потемнели.
– Противный, ты завел другую женщину…
– Как ты можешь так говорить!
– Ты надолго, Фрэнки?
– Два часа, не более. Я очень занят сегодня.
– А я так надеялась… У тебя все хорошо?
