же ей просто не верилось, что она могла быть настолько наивной и так ужасно заблуждаться. Кэтрин сбежала от того, что обещало стать жизнью полной несчастий, и сломя голову бросилась в то, что в скором времени обернулось двумя… или тремя, а может, и четырьмя (Кэтрин не могла сказать с уверенностью) самыми ужасными днями в её жизни.
Она всё же надеялась, что, несмотря на пьянство и явную нечистоплотность, её покровитель ещё не полностью погряз в пучине порока. Но вместо того чтобы отвести девушку прямо к стражам порядка, он, словно мешок с картошкой, притащил её на плече к себе домой и явно выразил намерение переспать с ней.
Вероятно, он даже собирался одурманить её. Может, как раз в это мгновение он готовит какое-то предательское зелье, чтобы, вернувшись, силой влить его ей в глотку.
Кэтрин выкарабкалась из постели и, подбежав к окну, попыталась его распахнуть. Мало того что окно заело, так еще и от земли девушку отделяло три этажа при полном отсутствии каких-либо видимых приспособлений для спуска.
Взгляд её в панике метался по комнате. Кэтрин стрелой бросилась к ночному столику и схватила стоявший на нём таз.
«Пусть попробует, — твердила она себе. — Пусть только попробует».
Но даже если ей каким-то чудом удастся одержать верх над мужчиной вдвое больше неё, что дальше?
Куда она отправится, одна, посреди ночи в чужом, враждебном городе?
«Проблемы нужно решать по мере их поступления», — рассудила девушка, тем временем осторожно пробираясь к двери. Кэтрин попыталась бесшумно запереть её, но выяснилось, что дверь закрывается не до конца.
Расстроенная, она огляделась в поисках укрытия, из которого могла бы застать нападавшего врасплох.
В это самое мгновение из соседней комнаты донеслись ужасающие звуки, посредством которых первобытный человек, должно быть, отпугивал тех существ, что прятались по ночам вблизи его пещеры. Она подкралась ближе к двери и прислушалась.
Так и есть. Мистер Демоуэри храпел.
И хотя такой шум в давние времена, без сомнения, распугал бы всех диких тварей, мисс Пеллистон сочла его обнадеживающим. Оставалось подождать четверть часа и можно быть совершенно уверенной, что хозяин дома проспит до самого утра.
Батюшка, как известно, тоже после ужина частенько падал замертво и, казалось, спал беспробудным сном, но вдруг внезапно вскакивал всего лишь несколько минут спустя и набрасывался на девушку с бранью, словно бы и вовсе не засыпал.
Кэтрин была крайне изнурена, а равномерное похрапывание нагоняло на неё сон. С тоской девушка взглянула на кровать. Она приляжет всего лишь на несколько минут и подумает, как быть дальше. Несколько минут растянулись на полчаса, по истечении которых мисс Пеллистон уже спала крепким сном.
Глава 2
Солнце встало уже много часов назад и тщетно пыталось пробиться сквозь грязное окно, когда Клэренс Артур Максимилиан Демоуэри наконец проснулся. Его ничуть не удивил неимоверный звон и грохот в голове, потому как в последние полгода он едва ли не каждый день просыпался в таком состоянии. А вот что его действительно поразило, так это то обстоятельство, что он обнаружил себя лежащим лицом вниз на оборванном куске ковра перед закопченным камином. С величайшей осторожностью Макс перевернулся набок. Взгляд его упёрся в пару потрёпанных шляпных картонок.
— Ну и откуда же, чёрт подери, вы взялись? — спросил он.
Хоть Макс и произнёс это вслух, тем не менее испуганно вздрогнул, услышав в ответ тихий стон. Это он стонал? Откуда-то, как ему показалось, издалека, послышалось покашливание. Теперь Демоуэри начал припоминать.
Он отправился к Бабуле Грендел, чтобы насладиться очередной ночью беспутства. Там он обнаружил некий курьёз и притащил его — вернее, её — к себе домой. И хотя в данный момент он не был уверен в причинах такого поступка, едва ли они его удивят. Ещё будучи ребёнком, он постоянно притаскивал домой всевозможную диковинную живность: главным образом насекомых, рептилий и грызунов. Мужчина призадумался: как бы его отец отнёсся к этому своеобразному трофею? К двадцати восьми годам Макс был уже не в том возрасте и уж точно не тех размеров, чтобы его можно было отшлёпать. Так или иначе, не существовало ни одной причины посвящать отца в это — как, впрочем, и любое другое — похождение из предпринятых им за последние полгода.
Второй донёсшийся из спальни слабый стон заставил мистера Демоуэри с трудом подняться на ноги. Не только голова, но и все мышцы заныли от боли, воскресив в памяти ещё парочку подробностей.
Он ввязался в шумную драку в дешёвом борделе, после которой ему к тому же пришлось расстаться с полсотней фунтов за право услышать, как какой-то клочок муслина благодарит его, попутно отказывая в благосклонности, за которую он пред тем столь щедро заплатил.
Демоуэри подтащил своё ноющее тело к приоткрытой двери спальни и уставился на хрупкую фигурку, запутавшуюся в постельном белье. Облачко светло-каштановых волос струилось по подушке, накрыв очень маленькое, как ему показалось, личико вуалью, из-под которой торчал лишь прямой тонкий носик.
«Бог ты мой, — подумал он в приступе внезапного отвращение к себе, — да она ещё совсем дитя».
В это самое мгновение объект его пристального наблюдения открыл глаза, и сердце мужчины упало. Огромные невинные карие глаза, сперва по-детски изумлённые, через мгновение стали испуганными, как только она вспомнила, где находится.
— Сколько тебе лет? — выпалил он, чувствуя, что необъяснимым образом пугает сам себя, и оттого раздражаясь всё больше.
— Двадцать один, — выдохнула девушка.
— Ха! — Макс промаршировал от двери и упал в глубокое кресло.
Он старательно не замечал звуков, доносившихся из спальни, — шелеста постельного белья, плеска воды, какого-то шуршания и стуков. Притворился слепым, когда Кэтрин тихонько выползла из комнаты и, схватив шляпные картонки, стремглав бросилась назад, наполовину прикрыв за собой упрямо неподдающуюся дверь.
Когда мисс Пеллистон наконец соизволила выйти, он протиснулся мимо неё в комнату, в свою очередь посвятив водным процедурам гораздо больше времени, чем обычно. Разве
Зато это платье вкупе с узлом хорошо сочеталось с его воспоминаниями об их беседе. Вчера она разговаривала как учительница, что заодно с личным обаянием, воспоминание о котором промелькнуло у него в голове, взывало к его чувству юмора — или, может, уместнее сказать, чувству абсурда. Это создание было не из тех, кого ожидаешь обнаружить в заведении вроде притона Бабули Грендел.
Макса Демоуэри нельзя было назвать наивным молокососом. Он обладал значительным опытом общения со слабым полом как в Англии, так и за её пределами, и выслушал немало душераздирающих сказочек. В действительности он не поверил в историю девушки, но вытащил её из борделя, потому что она его забавляла. Сделка со старой сводницей казалась достойным завершением его полугодовой распутной оргии.
И только когда молодая женщина отказалась вознаградить его так, как он того ожидал под действием винных паров, Макс начал подозревать, что её рассказ, возможно, правдив. К тому же он никогда ещё не
