прошептал его имя.
— Я должна вас оставить на некоторое время.
Нет! Здесь небезопасно! Поняв, что он только мысленно произнес эти слова, он попытался повторить.
— Вы не можете…
— Я должна. Мелинда с ума сойдет, если я не вернусь в Гилдхолл. Да это всего в нескольких шагах отсюда. Кроме того, я должна проследить, чтобы вызвали доктора Бейли.
Он схватил ее за руку.
— Никакого доктора. И никому не говорите, что произошло.
— Но…
— Я сам поговорю с Мелиндой, когда увижу ее. Никто не должен знать, что случилось.
Лорел покачала головой, ее прекрасное лицо было так соблазнительно близко от него. Она с нежностью погладила его щеку.
— Я вернусь, как только смогу.
Лорел проснулась, когда в комнату сквозь ромбовидные стекла окна проник свет зари, и убедилась, что все произошедшее ночью не было сном.
Эйдан лежал на спине посередине кровати, его тихое похрапывание наполняло ее странным чувством спокойствия. Когда она прошлой ночью вернулась из Гилдхолла, то сумела снять с него фрак, шейный платок и башмаки и накрыть его покрывалом. Он проснулся лишь на несколько минут, поднес к губам ее руку и снова погрузился в глубокий сон.
Встав с мягкого кресла, в котором она спала, Лорел на цыпочках подошла к кровати й наклонилась над ним. Она ожидала увидеть шрамы и синяки на его лице, но, к ее удивлению, таких следов было немного. Убедившись, что нос у него не сломан, она с облегчением вздохнула. Лиловые тени легли на его щеку под одним глазом, а над левым виском вздулась шишка. Нижняя губа была немного разбита, но когда она вытерла присохшую кровь, это стало почти незаметно.
Конечно, это были не все его повреждения, и она могла лишь представить, какие раны скрывала его рубашка. При мысли об этом сердце у нее сжималось. Покрывало соскользнуло с его груди, обнажив его тело до пояса, и она, не в силах удержаться, взяла двумя пальцами расстегнутый ворот его рубашки, осторожно приподняла ее и посмотрела на его грудь.
— Судя по выражению вашего лица, я вижу, что прошел испытание?
Лорел не могла сдержать грустную улыбку.
— Как вы себя чувствуете?
— Наверное, как побывавший в аду. А как я выгляжу?
— Вполне прилично.
Он усмехнулся и тут же поморщился.
— Полагаю, мне следует послать Мелинде мои извинения. Нельзя, чтобы она увидела меня в таком состоянии. Она приглашала нас на ленч, помните? Боже, как давно это все происходило. Расскажите, что было, когда вы пришли в Гилдхолл.
— Я вернулась во время антракта. Очень удачно, потому что Мелинда собиралась послать на мои поиски целую армию. Я извинилась, пожаловалась на нездоровье, и она отправила меня домой в своей карете.
— Пока вы там находились, не заметили, вернулись ли Фиц и Руссо или некоторые другие из тех, кто ушел раньше?
Она покачала головой:
— Нет, и когда я упомянула об их исчезновении в разговоре с Мелиндой и леди Девонли, они не проявили ни малейшего беспокойства, что очень удивило меня. О, я знаю, джентльмены обычно находят такие развлечения ужасно скучными и стараются избегать их. Но дамы, казалось, спешили переменить тему разговора как можно быстрее. Эйдан, что все это значит? Это как-то связано с павильоном? И что именно вас заставило следить за ними?
— Именно меня? — С невинным видом он удивленно поднял бровь.
— Да, вас, — настаивала она. — Почему вас интересуют их действия?
— Я мог бы задать вам такой же вопрос. Не объясните ли вы вашу склонность преследовать меня, и не один раз, а дважды?
О, черт бы побрал, он обратил ее пытливость против нее.
— И не подумаю, — сказала она и попыталась вернуть прежнее положение. — Не объясните ли вы, зачем на днях ездили переодетым на Эйвон-стрит?
— Нет. А не расскажете ли вы мне, почему вы носили желтое платье, когда вам следовало носить черное?
Она всплеснула руками:
— Вы все об одном и том же…
— Да, тупик, из которого мы, кажется, не можем выбраться.
Они сердито посмотрели друг на друга. Эйдан со стоном приподнялся на подушке и схватил ее за руку.
— Сядьте, пожалуйста.
Она осторожно пристроилась на краешке кровати.
— Перемирие?
Она прищурилась.
Он совершенно лишил ее самообладания, когда прижал ее руку к своим губам, затем перевернул ладонью вверх и потерся о нее носом. Его губы были теплыми и влажными и такими соблазнительными, что она была готова упасть в его объятия и рассказать ему все, что он хотел узнать.
Почти все…
Прикосновение его губ одновременно вернуло ей отрезвляющую долю осознания реальности. Она всю ночь скрывала в своей комнате мужчину, лежавшего сейчас раздетым на ее постели, а она сама сидела совсем рядом с ним. Правда, она сменила вечернее платье на дневное муслиновое и не была в ночной рубашке, но это не помешало бы злым языкам поработать, если бы об этом узнали. Ей надо найти какой-то способ увезти его из Эбби-Грин так, чтобы никто не увидел. Она должна…
Он провел языком по кончику ее пальца, и теплая возбуждающая волна согрела ее руку.
Вдруг он замер, не отрывая губ. Он свел брови и принюхался. Затем посмотрел ей в глаза:
— Порох! Я чувствую его запах. Вы выстрелили из пистолета и прогнали нападавших на меня.
— Да, я же вам все объяснила вчера вечером. — Лорел отняла свою руку и положила ее на колени.
— Вы упомянули об этом, но ничего не объяснили. — Он выпрямился, и его мощная фигура возвышалась над ней. — Не думаю, что вы захотите мне рассказать, почему леди чувствует необходимость иметь при себе смертельное оружие?
— Нет. — Она встала и отошла к окну и тут же услышала, что он идет за ней. Несмотря на то что слабость не позволяла ему двигаться быстрее, когда она повернулась, он стоял в нескольких дюймах от нее.
— Боюсь, увертки вам больше не помогут, Лорел. — Его шепот звучал странно и угрожающе, и холодок пробежал по ее спине. — Ставки стали опасными.
— Эйдан, я…
— Достаточно лжи. — Он протянул к ней руку, но она опустилась, а его лицо исказилось от боли. Лорел взяла его за плечи и подвела к креслу.
— Вы нездоровы. Жаль, что вы не позволили мне послать за доктором Бейли.
— Врач мало чем может помочь от синяков и сломанного ребра.
— А как с властями? Вы сообщите о нападении?
Он решительно покачал головой.
— Они назовут меня дураком, потому что я бродил один ночью по берегу реки. И будут правы.
— И эти события должны остаться тайной.
