устроившись в пижамах возле камина…
У Ругстад, надо сказать, очень симпатичное и уютное жилище. Деревянный дом с тремя спальнями и гостиной достался ей от родителей. Расположен он чуть в стороне от главной улицы городка, возле здания местного музея. Мама Мэрит и ее брат проживают в Киркенесе, где у их семьи основное родовое гнездо. Ругстад-старший, к сожалению, погиб полтора года назад в результате – как гласит официальный вердикт властей – несчастного случая. В позапрошлом году, в октябре, когда вот-вот должны были начаться снежные бури, он и приехавший с материка молодой человек, оператор одной из норвежских телекомпаний, отправились снимать материал для какой-то передачи на один из заброшенных рудников. Эта законсервированная лет двадцать назад шахта находится сравнительно недалеко от Лонгйира, километрах в пятнадцати. Туда можно добраться на внедорожнике летом и в начале осени или на снегоходе в зимнее время. Имеется морской причал для отгрузки угля (тоже законсервирован).
Джип с двумя пассажирами и аппаратурой, потеряв управление, упал или съехал вместе с оползнем с обрывистого берега в воды еще не скованного льдом фьорда. Случилась эта беда как раз неподалеку от бывшего угольного причальчика. Тело журналиста нашли внутри лежащего на глубине в полста метров джипа – поисками занимались военные водолазы. А вот останки Рустада-старшего так и не были обнаружены. По-видимому, в момент падения машины с берегового склона его выбросило из салона. Ну а далее тело утащило в море течением, которое здесь довольно сильное и к тому же часто меняет свое направление.
Для Мэрит и близких Ругстад это был сильный удар. Поначалу девушка не могла смириться со случившимся и даже говорила, что не верит, что ее отец мог так глупо погибнуть. Если бы не эта трагедия, Мэрит, пожалуй, не осталась бы в Лонгйире, а продолжила учебу в Королевском университете Фредерика. Совмещая занятия по программе магистратуры с работой на полставки в офисе Den Norske Geografiske Selskab[18]. Да и в личной жизни у нее наверняка все было бы иначе… Но что теперь об этом говорить.
Кому-то со стороны ее мотивы, ее рассуждения показались бы странными. Но Мэрит Ругстад не могла пока позволить себе уехать с архипелага. Что-то – или странная смерть отца, или же нечто иное, чего не объяснить словами, удерживало ее от переезда на материк. Это нечто цепко держало Мэрит на заснеженной суровой земле Свальбарда, как будто даже на невидимой глазу привязи.
Ругстад открыла дверку четырехкамерного холодильника. Фыркнула, смешно скривив веснушчатый нос – этот огромный агрегат не только пуст, но и отключен от сети.
– Э-э… Я, кажется, увезла все продукты на дачу. Есть хочется!
– У меня плитка шоколада должна быть где-то в сумке, – подала реплику Ильина. – Слушай… А пойдем- ка куда-нибудь перекусим? – Вспомнив, что за вчерашний ужин в ресторанчике у Мэри-Энн расплатилась Ругстад, Ильина выпалила: – Только чур, платить в этот раз буду я!
– Вот еще! Ты у меня в гостях.
– Мне неловко, Мэрит… Да и деньги у меня есть.
– Брось эти разговоры, – строго сказала норвежка. – Когда я приезжала к тебе в Москву, ты мне не дала и рубля потратить!..
– Ну давай хотя бы напополам.
– Ладно, – Ругстад махнула рукой. – Вы, русские, такие упрямые… Будь по-твоему.
Она подошла к окну, отдернув штору, посмотрела через него наружу, заодно бросила взгляд на старомодный термометр, прикрепленный к оконной раме с внешней стороны.
– Минус пятнадцать! – Девушка посмотрела на русскую подругу, которая, опустившись в кресло, натягивала узкие облегающие джинсы поверх тоненьких колгот. – А не слишком ли легко ты одеваешься?
– Долой зимние шкуры! – сказала Ильина. – Одевайся, Ругстад. Нет-нет, не в комбинезон! Для коротких юбок еще не сезон, а джинсы – самое то. Порадуем, Мэрит, местное мужское общество… А то они тут совсем одичали за зиму!
Ресторан с диковинным названием «Барак Мэри-Энн» занимает весь первый этаж длинного деревянного здания. В холле, сразу за входной дверью, чучело полярного медведя во весь рост и фотографии на стенах. Мэрит, девушка крайне основательная, за минуту до того, как они вышли из дома, позвонила хозяйке заведения. Та встретила их в холле, это была молодая, немногим за тридцать лет, энергичная стильная женщина. Обнялись, расцеловались, хотя виделись всего-то несколько часов назад. Сама приняла одежду. Девушки переобулись в принесенные с собой тапочки, прошли вслед за хозяйкой в зал, который уже примерно на треть был заполнен посетителями.
Мэри-Энн предложила своей соотечественнице и ее русской подруге пройти в зимний сад, где обычно она принимает самых дорогих гостей. Но те отказались, пожелав быть «поближе к народу».
– Классно выглядите, – сказала хозяйка. – Вчера вечером у меня было вдвое больше народа против обычного. А все потому, что мужчины сбежались со всего городка…
– А по-моему, они сюда приходят поглазеть на красавицу Мэри-Энн, – парировала Ругстад. – Вон как ты вчера отплясывала! Даже нас на пару с Ильиной зажгла…
– Ну, на меня-то они могут таращиться каждый божий день, – улыбаясь, сказала хозяйка. – Я здесь постоянный «атрибут» заведения. Вроде того чучела, что стоит у входа. А вот ваше появление здесь – это, знаете ли, событие для всего местного общества.
– Думаешь?
– Я вам говорю. Так что с меня вам, девушки, выпивка и… И гвоздь сегодняшнего дня – телятина с винным и грибным соусом!
От крепких напитков Мэрит и ее подруга отказались. Ругстад решила ограничиться стаканчиком глинтвейна с гвоздикой, Ильина попросила принести бокал красного вина. Они устроились за дальним столиком. За спиной у них был вход в помещение библиотеки, которое, впрочем, чаще используется как бильярдная (там стоит «снукерный» стол). Хорошо, тепло, уютно. Повар-филиппинец, работающий у Мэри- Энн, приготовил прекрасную холодную закуску. С горячим решено было обождать.
– Мэрит, я тебя не совсем понимаю, – продолжая начатый еще вчера вечером разговор, сказала Ильина. – Ты молодая, красивая, образованная. Это, конечно, твое личное дело… Но не кажется ли тебе, дорогая, что ты как-то подзависла здесь, на архипелаге?
– А кому я нужна? – Ругстад сказала это, глядя не на Ильину, а немного в сторону, туда, где в проеме камина весело потрескивали сухие колотые дрова. – Ты что, видишь здесь очередь?
– Очередь? – недоуменно переспросила Светлана. – Какую еще очередь?
– Очередь из желающих осчастливить Мэрит Ругстад. Я никому не нужна… Так, если только развлечься на день-другой.
– Тоже неплохо, – Ильина сделала глоток вина из бокала. – Почему бы и не развлечься. В нашем-то возрасте?.. И что значит – «я никому не нужна»? Не надо так мрачно смотреть на вещи, Мэрит.
В этот момент Светлана перехватила чей-то взгляд. Увидев,
– Пришел твой воздыхатель!.. Почему бы тебе не пригласить Ларса за наш столик?
Мэрит, найдя взглядом двухметрового гиганта, с прохладцей кивнула тому. Ларс сразу расплылся в улыбке. Ругстад, пожав плечами, произнесла:
– Это же Торенсен!
– Он тебе не нравится? – перейдя на шепоток, спросила Ильина. – Ларс, по-моему, просто с ума от тебя сходит…
Увидев, что на лице подруги промелькнула тень недовольства, она положила ладошку сверху на ее руку.
– Извини… не сердись, пожалуйста! Меня иногда заносит. Забываю о том, что у вас не очень-то принято обсуждать такие вот вещи даже среди друзей и близких.
– Я тебе уже как-то говорила, что со мной ты можешь беседовать на любые темы… Ты собираешься кому-то позвонить? – спросила девушка, увидев, что Ильина набирает на сотовом чей-то номер. – Ты ведь не обиделась на меня?
– Нет, что ты! С какой стати? Я в Баренцбург хочу звякнуть. Помощнику мэра Виктору, может, есть
