жестком белом ее свете все предметы отбрасывали четкие тени, а пляж был освещен так хорошо, что Гарри различал каждый камешек, каждую дюну и даже мелкие складки на песке, образованные ветром, словно кто-то высвечивал их прожектором.
Борга видно не было.
Гарри вышел из машины, взял коробку и, сунув ее под мышку, медленно пошел по дорожке к морю, пока она не оборвалась в песке и перед ним не предстал во всю ширь совершенно пустынный пляж. Он вдруг увидел кучку водорослей, маскирующую могилу Глории. По спине его пробежал холодок, он передернулся и отвернулся.
Внезапно ему почудился какой-то слабый звук, настолько слабый, что в следующую секунду он усомнился, что слышал его вообще. Гарри застыл как вкопанный. Затем медленно обернулся и посмотрел направо.
Там был Борг. Он стоял в десяти ярдах от Гарри, прислонившись спиной к дереву, – огромная бесформенная черная тень.
– Ну что, притащил бабки, приятель? – хрипловатым шепотом спросил Борг.
– Деньги со мной.
Борг поднял правую руку и, шагнув вперед, вышел из тени. Лунный свет упал на «кольт» 38-го калибра, которым он целился прямо в голову Гарри.
– Ты это видел? Так что гляди у меня, без фокусов. Сперва покажи бабки.
«Пожалуй, сработает, – подумал Гарри. Губы его пересохли, а сердце колотилось так часто, что больно было дышать. – Расчет оказался верным. Борг не убьет меня, пока не убедится, что деньги на месте».
– Вот они, здесь, – хрипло пробормотал Гарри и переложил коробку в правую руку. Указательный палец скользнул в отверстие и лег на спусковой крючок.
Внезапно Борг включил мощный карманный фонарик, который неведомо каким образом оказался в его левой руке. Луч света ослепил Гарри, однако, сощурившись, он различал силуэт Борга и видел, как тот передвинулся немного влево.
– Давай поглядим, – сказал Борг.
Гарри тоже переместился, так что теперь они стояли лицом к лицу, и так повернул коробку, что дуло смотрело прямо на Борга.
Борг на секунду задержал дыхание – луч фонарика уперся в коробку. Гарри инстинктивно почувствовал: Борг понял, что дело нечисто. Он понимал – у него остается какая-то доля секунды, прежде чем Борг нажмет на спусковой крючок.
И Гарри выстрелил. Выстрелил, и тут же револьвер Борга плюнул огнем. Два выстрела прогремели почти одновременно.
Пуля дум-дум вошла в грудь Боргу чуть ниже сердца. Он рухнул на песок, как зарубленный топором бык. Его «кольт» еще раз плюнул огнем, потом еще, но пули со свистом ушли в звездное ночное небо.
Через какую-то долю секунды после первого выстрела Борга Гарри ощутил острую боль в бицепсе правой руки. Коробка выпала из онемевших пальцев, и он покачнулся, зажимая рану левой рукой.
Все же ему удалось устоять на ногах. Он взглянул на тушу Борга, неподвижно распростертую на песке. Затем медленно и неуверенно двинулся к нему, подобрал фонарик и осветил мертвое лицо.
Он стоял, глядя вниз, на Борга, а с кончиков пальцев быстро и бесшумно капала кровь. Затем, убедившись, что противник мертв, отошел, все еще придерживая раненую руку и чувствуя, что рукав пиджака густо пропитан кровью. Голова стала пустой и легкой.
Гарри понимал – первым делом надо остановить кровотечение. Вспомнился Джой Фрэнкс – как ему прострелили руку и как он истекал кровью.
С большим трудом удалось стащить с себя пиджак. От усилий, затраченных на это, затошнило, и он почувствовал такую слабость, что сел на песок. Кое-как закатал рукав рубашки. Пуля попала в мякоть, чуть ниже плеча, и рана сильно кровоточила. Он обмотал руку платком и туго завязал его, зажав один конец зубами. Потом несколько минут переводил дух, склонив голову на левое плечо.
«Итак, я одержал над Боргом верх, – думал он. – Все висело на волоске, но я одолел его. Интересно, захватил ли он с собой ключ? Надо проверить…»
Он медленно поднялся, взял фонарик. Подошел к Боргу и, опустившись на колени, обшарил всю его одежду, но ключа не нашел. Прихватив с собой коробку с пистолетом, он поплелся в лес. Через несколько минут обнаружил машину Борга, но ключа не оказалось и там.
«Может, Борг оставил его в мотеле? А вдруг отправил в полицию?.. Нет, скорее всего оставил в мотеле…»
Нетвердой походкой он направился к дороге. На секунду приостановился – взглянуть на то место, где он похоронил Глорию.
– Прощай, Глори, – сказал он. – Мне страшно не хочется оставлять тебя здесь совсем одну, но что поделаешь…
Затем повернулся и снова зашагал к машине.
3
Возвращение в город, в мотель на Бискейн-авеню, оказалось чистым кошмаром.
Как только выехал на шоссе, руку стало жечь словно раскаленными углями. Он ехал совсем медленно, стараясь превозмочь боль, голова кружилась. И твердил про себя: надо поспеть в мотель прежде, чем тело Борга обнаружат. Он должен отыскать этот чертов гаечный ключ, будь он трижды проклят, должен! Только эта мысль и заставляла его двигаться дальше.
Не выходил из головы Джой Фрэнкс – как, должно быть, мучился, бедняга! Гарри передернулся, вспомнив, как он бросил его в пустыне, раненого, оставил истекать кровью.
Движение на шоссе приводило в ужас. Он боялся, что машина слетит с дорожного полотна, если будет ехать со скоростью свыше двадцати миль. Другие машины все время проносились мимо, бешено гудя. Этот постоянный шум, гудки, слепящий свет фар автомобилей, настигающих его сзади, отраженный в зеркальце, совершенно сбивали с толку, и он вел машину неуверенно, петляя по дороге.
В какую-то секунду вдруг почувствовал, что теряет сознание. Лишь страшным усилием воли, от которого весь облился холодным потом, ему удалось собраться и побороть отвратительное ощущение слабости и тошноты. Он продолжал вести машину левой рукой, безжизненно опустив правую, которую немилосердно пекло и дергало от боли.
Как ему удалось совладать с движением на Бей-Шор-Драйв, он и сам толком не понял. Какие-то водители орали на него, потом он вдруг заметил в свете фар автомобиль, мчащийся прямо на него, лоб в лоб. Но у Гарри уже не оставалось ни физических, ни душевных сил для предотвращения аварии.
Взвизгнули шины – это тому, встречному, водителю просто чудом удалось избежать столкновения. А Гарри, скорчившись на сиденье и скрипя зубами от боли, все ехал и ехал дальше, пока перед ним не замигала красно-зеленым неоном вывеска над въездом в мотель.
По темной дорожке он медленно доехал до стоянки, выключил мотор, поставил машину на тормоз. Долго сидел неподвижно, со свистом втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. Наконец обрел способность двигаться, открыл дверцу и медленно выполз из машины.
Какое-то время стоял покачиваясь, опершись рукой о дверцу, затем, собравшись с силами, побрел к коттеджу Борга.
Как ни странно, дверь оказалась не запертой. Гарри шагнул в темноту, нашаривая левой рукой выключатель. Вспыхнул свет. Он стоял, оглядывая комнату, затем увидел на столе узкий и длинный, обернутый в коричневую бумагу сверток.
Он взял его. По весу и твердости заключенного в нем предмета понял – это и есть вожделенный ключ, и рот его оскалился в болезненно-радостной усмешке.
«Ну вот, можно и дух перевести», – подумал он и облокотился о стол. Голова кружилась все сильнее, комната потемнела и завертелась перед глазами, и он закрыл их. Постоял так немного, пока дурнота не отступила.
«Теперь и к себе пора, приводить руку в порядок, а потом спать, спать… Даст Бог, к утру станет лучше, и я буду в состоянии двигаться дальше. Не стоит задерживаться в этом мотеле. Борга могут найти. Надо постараться убраться отсюда, пока этого не произошло».
Он побрел в ванную, наполнил раковину холодной водой, окунул в нее лицо. Это немного привело его в
