– Как насчет телевизионных камер? – ожил Феннель.
– Они в музее, но я не знаю, где находится монитор и дежурят ли около экрана по ночам.
Феннель побагровел от ярости.
– Вы должны были это выяснить! – рявкнул он.
Гэрри открыл дверь в коридор, подозвал Феннеля.
– Взгляните. Тут не меньше трех дюжин дверей. Монитор может быть за любой из них. Мы не могли заглядывать в каждую комнату, не вызвав подозрений. Вы не видели зулусов, когда шли по саду?
– Нет. При чем здесь зулусы?
– Если они не охраняют сад, возможно, никто не дежурит и у монитора.
– Если кто-то дежурит, мы сразу влипнем.
– Это точно. Но где искать монитор?
Феннель задумался, пожал плечами.
– Где угодно. Даже в одной из хижин около дома.
– Идем мы в музей или уходим без перстня?
– Вы готовы рискнуть? – Феннель посерел от напряжения.
– Готов.
Выскользнули в коридор, Гея осталась в гостиной. Несколько минут спустя, выйдя из лифта в подземном помещении перед дверью, Гэрри указал на линзы телекамеры.
– Вот она.
Феннель пристально посмотрел на линзы, выдохнул с облегчением.
– Выключена.
– Вы уверены?
Лью устало кивнул.
Гэрри вытер о шорты потные ладони.
– Вот дверь в музей. Вам помочь?
Феннель подошел к двери, осмотрел циферблат и замок.
– Нет… я сам. Потребуется время, но я ее открою. – Раскрыл мешок, разложил на полу инструменты. Гэрри сел в кресло, закурил.
Феннель работал неторопливо, скоро Гэрри надоело рассматривать его широкую спину. Пилот встал, принялся ходить из угла в угол.
– Как дела? – Гэрри устал ждать. Прошел час.
– Я отсоединил реле времени. – Феннель вытер пот. – Самое трудное позади. Осталось лишь открыть замок.
Гэрри сел. Прошел еще час, прежде чем Феннель довольно хмыкнул:
– Готово!
– Быстрее, Лью.
– Повезло. Однажды я возился с таким замком пять часов. – Феннель встал, приоткрыл дверь. – Вы знаете, где перстень?
– Я проведу вас.
Феннель торопливо собрал инструменты, мужчины через картинную галерею проникли во второй зал. Гэрри направился к пьедесталу, в изумлении застыл на месте.
– В чем дело? – обеспокоенно спросил Феннель.
– Его нет! – Гэрри облизал пересохшие губы. – Его нет… там, где он был! Я… – Пилот замолк на полуслове, взглянув на широкую арку, ведущую в картинную галерею.
Там стояли четыре высоких зулуса в леопардовых шкурах, наброшенных на плечи, с копьями в руках.
– Вы идете с нами! – сказал один из них.
Гэрри сжался и двинулся к арке.
Феннель, выругавшись, поднял мешок с инструментами и последовал за пилотом.
С каждой минутой волнение Геи нарастало. Она мерила шагами роскошную гостиную, гадая, как дела у мужчин. С момента их ухода минуло почти два часа. Гея постоянно напоминала себе, что Феннель говорил о четырех, и жалела, что не пошла с ними. Неопределенность пугала.
Раздался осторожный стук. Думая, что это Гэрри, мисс Десмонд бросилась к двери. На пороге стоял огромный зулус.
Прижав руку ко рту, Гея отступила назад.
– Вы идете со мной, – прорычал зулус.
– Что вам надо? – прошептала Гея.
– Господин хочет… пошли!
Гея закрыла глаза: Гэрри прав, их заманили в ловушку. Через минуту пришла в себя и, высоко подняв голову, последовала за африканцем.
Зулус подвел пленницу к двойным дверям, распахнувшимся при их приближении. Не оглядываясь на конвоира, Гея вошла в кабинет Каленберга. Сердце бешено колотилось.
– Мисс Десмонд. – Каленберг сидел за столом, гепард лежал около его кресла. – Подойдите. Посмотрим вместе. Присядьте. – Каленберг указал на стул.
Гея села, взглянула на экран включенного монитора и чуть не лишилась чувств, увидев Феннеля перед дверью музея.
– Судя по всему, он вот-вот расправится с моим прекрасным замком, – пояснил Каленберг. – А конструкторы уверяли, что это невозможно.
– Готово! – донесся из динамика приглушенный голос Феннеля.
На экране появился Гэрри.
– Ваш приятель – способный человек, – продолжал Каленберг. – Я не верил, что он откроет замок, но он справился.
Гея молчала.
– Обычно мы обесточиваем лифт. – Каленберг откинулся в кресле, не отрывая глаз от экрана. – Но я хотел выяснить, каковы возможности вашего специалиста. Предстоит серьезный разговор с конструкторами замка. Так дело не пойдет.
Оба наблюдали, как Гэрри и Феннель вошли в музей.
– Чтобы не вспугнуть ваших друзей, я включил телекамеру, лишь когда они убедились, что та не функционирует. А теперь их ждет сюрприз. – Каленберг переключил монитор на телекамеру второго зала.
На экране Феннель и Гэрри смотрели на пустой пьедестал, Гея услышала, как Феннель спросил: «В чем дело?»
И тут же Каленберг выключил монитор.
– Они будут здесь через несколько минут. – Макс протянул Гее золотой портсигар. – Сигарету?
– Благодарю. – Гея взяла сигарету, прикурила от любезно предложенной зажигалки.
– Между прочим, как поживает господин Шалик?
Вопреки ожиданиям Каленберга вопрос не удивил Гею.
– Когда я видела его в последний раз, прекрасно! – невозмутимо ответила она.
– По-прежнему прокручивает свои грязные делишки?
– Не знаю. Он постоянно занят, я не интересовалась подробностями.
– Пора его остановить. – Глаза Каленберга злобно сверкнули. – Он становится несносным.
– Вы так думаете? Шалик ничуть не хуже других, – заметила Гея. – В конце концов, мистер Каленберг, вы и он одного поля ягода.
– Отчего же, мисс Десмонд?
– Мистер Так говорил, что в музее только оригиналы. Не верю, чтобы власти Флоренции продали Давида Бернини. Вы украли перстень Борджа и многое другое. Вы так же несносны, как и Шалик.
Каленберг улыбнулся.
– Признаю, лучшие экспонаты моего музея украдены, но на то есть причины. Я боготворю прекрасное. И слишком занят, чтобы ездить в Европу, поэтому предпочитаю иметь под рукой то, что мне нравится.
