— Нет, он и вправду сошел, по словам другого пассажира. В Абу-Хамеде.
— Ясно. Захотел размять ноги, вероятно, и отстал от поезда.
— Наверное.
Окна в офисе были огромными. Фрэнсис посмотрела на улицу, на ту сторону реки. Нил — такой величественный и в то же время мутный и грязный.
— Когда это произошло?
— Две недели назад, в понедельник.
— Паспорт у него с собой?
— Да.
— А деньги?
Она кивнула.
— Отлично. Значит, документы у него при себе. Во всяком случае, уже неплохо.
— И у него еще точно такой же. — И она показала ему рюкзак.
— Ясно.
Они замолчали.
— Хотите чаю? — предложил посол.
— Спасибо, но я не хотела бы отнимать у вас время…
— Не волнуйтесь. Это наша работа.
Он дозвонился до офиса, а затем спросил:
— Вы давно путешествуете по Африке?
— Около месяца.
— Вы из Дублина?
— Что-то вроде. Я уже несколько лет не была дома.
— А где сейчас ваше постоянное место жительства?
— Нигде. Я жила в Риме, но после этого путешествия переезжаю в Лондон. У Ричарда там работа. Послушайте, я уверена, что он объявится. Если б только мы могли обзвонить пару-тройку отелей в Хартуме…
— По-моему, мы обязаны активнее заняться этим вопросом. Пропажа одного из наших граждан в Судане — проблема огромной важности.
Произошло то, чего Фрэнсис так опасалась. Закусив губу, она размышляла, не признаться ли ей во всем прежде, чем ее личная драма перерастет в дело международного масштаба. Должна ли она сказать правду о том, что, скорее всего, сама довела своего друга до такого состояния, что тот готов был сойти с поезда? Ни в коем случае. Нельзя отказываться от помощи, от кого бы она ни исходила.
— Что бы вы делали на его месте, если бы оказались одна в Абу-Хамеде? — спросил посол. — Как часто там ходит поезд?
— Теоретически, два раза в неделю, но это маловероятно. Когда садишься в этот поезд, невозможно предугадать, когда прибудешь к месту назначения. Он тогда вообще сломался в Вади-Хальфе по прибытии.
— И, я так понимаю, вы дождались следующего поезда?
— Нет, я… я не стала ждать.
— Как так? Почему же нет? Первое, что приходит на ум, это то, что он сядет в следующий проходящий поезд.
— Верно, только когда наш поезд сломался, я думала, что и остальные поезда задержатся, а у меня кончилась вода, и еще там была девушка, у которой был выкидыш, и… — Фрэнсис заставила себя замолчать. — Я поступила неправильно. Мне надо было дождаться.
— Вы не собирались вернуться в Абу-Хамед?
— Собиралась, но боялась садиться в поезд без запаса воды.
— И правильно. Это было бы непредусмотрительно.
Он перебрал телексы у себя на столе.
— Вы оставили ему записку?
— Я просила передать ему, что буду ждать его в Каире, но, позвонив в гостиницу в Вади-Хальфе, я узнала, что он там не появлялся, так что, по всей вероятности, он вернулся в Хартум.
— Но почему вы думаете, что он поехал назад, вместо того чтобы продолжать путь в том же направлении?
— Не знаю.
Принесли чай «Липтон» — сладкий мятный чай — в красивых фарфоровых чашках, а не в обычных бокалах
Посол выглядел так, будто заподозрил что-то неладное, сделав три больших глотка из чашки.
— Гм-м. Придется мне связаться с посольством Великобритании в Хартуме. Они следят за тем, чтобы наши интересы там соблюдались, так что посмотрим, смогут ли они что-нибудь прояснить. Не нравится мне, что наши соотечественники исчезают в том уголке мира.
— Уж не думаете ли вы, что его похитили?
— Ой, да ничего настолько мрачного не могло произойти, но нам все равно не нравится, когда наши туристы пропадают из поля зрения. Ричард ведь не был болен, насколько вам известно?
— Нет.
— А пока вы спали, ничего не могло произойти?
— Надеюсь, но не могу понять, что именно…
— Надеетесь?
— То есть надеюсь, что ничего страшного не произошло.
— А пассажир, который видел, как он сошел с поезда, не припоминал часом, что поднялся шум или начались волнения?
— Нет, он не обратил внимания.
Посол на некоторое время погрузился в раздумья.
— Ладно. Мы начнем с британского посольства, а затем снова свяжемся с «Акрополем». А тем временем, если он прибудет в Каир, скорее всего он прямиком направится в вашу гостиницу, как вы думаете?
— Да, я захожу туда каждый день справиться о нем.
— Вы остановились в другом месте?
— Да. Тогда мы останавливались в «Лонгчампс» в Замалеке, но теперь мне это не по карману. Я поселилась рядом с вокзалом Рамзеса.
— Тогда нам сам бог велел дать понять служащим «Лонгчампс», насколько это важно для нас, чтобы они своевременно оповестили нас о его появлении.
Фрэнсис поставила чашку на стол:
— Спасибо.
— Не стоит благодарности. Мы разыщем его для вас. В конце концов, в Нубийской пустыне вряд ли найдется веская причина для содержания человека под стражей.
Саба тут же отослала телекс в посольство Великобритании в Хартуме, а потом попыталась дозвониться до «Акрополя». Пока она снова и снова набирала номер, Фрэнсис мерила шагами пространство. Она шагала туда и обратно. От волнения у нее скрутило живот. Первый раз за последние десять дней должно было произойти что-то существенное.
— Фрэнсис, я дозвонилась, — позвала Саба.
Она подскочила к окошку. Саба попросила к телефону мистера Ричарда Кина и взглянула на Фрэнсис. Последовал разговор на арабском. От нетерпения Фрэнсис чуть не переползла через стойку, но когда телефонный разговор закончился, ноги у нее подкосились. Она вцепилась в край стойки.
— Ну как? Его все еще нет?
Саба подошла к ней.
— В данный момент там нет человека с таким именем. Они сказали, что этот человек останавливался у них несколько недель назад.
