спрашивала ее о Лондоне, но собственное любопытство Софи скоро направило беседу в другое русло. Она очень сильно интересовалась исключительными обстоятельствами жизни Келлин.
— Эта таверна досталась Вам в наследство после смерти родственника?
— В некотором смысле. Я купила эту таверну на деньги, которые оставила мне бабушка по материнской линии и мой муж — капитан.
Значит, Келлин — вдова. Софи обменялась взглядами с Рейчел, чье потупленное выражение лица говорило о том, что девушка знала эту печальную историю. Сильный шум голосов ограждал их стол от лишних ушей.
— Могу я спросить, что случилось с Вашим мужем?
Келлин отложила нож и вилку.
— Роб умер, как и многие корнуолльцы, на палубе корабля, попавшего в шторм. Многие из его команды погибли вместе с ним.
У Софи перехватило дыхание.
— Я очень сожалею.
— Шхуна моего мужа была не единственной, утонувшей в буре. Много жен в тот день стали вдовами. И в последующие дни тоже…
— Тогда… это часто здесь происходит?
— Достаточно часто, — Келлин подняла свою кружку, но не стала пить. — Наше море таит много опасностей.
В голосе женщины проскользнули горькие нотки, что вызвало новый вопрос Софи, произнесенный намного громче, чем следовало бы.
— Я слышала, что даже в наше время моряки сталкиваются с пиратами и грабителями, это правдивые слухи?
Когда Келлин ничего не ответила, Рейчел пробормотала:
— К стыду Корнуолла, всегда появляются какие-то слухи. Никто ничего не говорит, но все всё слышат…
— Так это происходило когда-нибудь в Пенхоллоу?
Рейчел обменялась предупреждающим взглядом с Келлин. Прежде чем кто-то из них смог хоть что- нибудь ответить, распахнулась дверь. Со шквалом ветра ворвались струи дождя, которые быстро исчезли, когда вошла фигура в истекающем водой плаще и захлопнула дверь.
Сердце Софи ухнуло вниз, поскольку, оставив мокрые следы, в темном пятне комнаты стоял Чад. Обеими руками он откинул мокрые волосы со лба, обдав брызгами воды дверь позади себя.
Напряженная тишина окутала таверну, все посетители прекратили разговоры. Однако прерванная беседа начала медленно возобновляться. Чад повесил свой плащ на крюк около двери, открыв чистые бриджи и белоснежные рукава рубашки. Сильное желание разливалась по телу Софи, нагревая ее жарче, чем огонь позади нее.
Его взгляд остановился на их столе, в его глазах промелькнула искра удивления и понимания. Ее имя готовилось слететь с его губ, в промежутке между ударами сердца казалось, что в комнате остались лишь они одни.
— Лорд Уайклифф, — приветствовала его Келлин, — что, ради всего святого, заставило Вас выйти из дома в такую погоду? Вы ищете себе погибель?
Снаружи неистовый звон колокола прорвался через барабанящий дождь. Бросив недоеденную еду, моряки сорвались со своих мест и выскочили на улицу. Софи видела их через окно, все бежали только в одном направлении — в сторону пристани. Келлин бросилась к окну, проследила за ними взглядом, затем сорвала плащ с крючка и подскочила к двери.
— Что происходит? — Спросил Чад.
— Беда на пристани. — Ее лицо напряглось, брови сошлись на переносице.
— Риз, — крикнула она через всю комнату, хотя в этом уже не было необходимости. Он уже бежал из кухни. — Зовите Тобиаса, — приказала она и скрылась в пелене дождя.
ГЛАВА 11
— В чем проблема?
Чад подошел к двери, пытаясь разглядеть хоть что-то, что могло бы помочь ему ответить Софи. Келлин и Риз были уже далеко. Добрая дюжина других жителей бежала по дороге вслед за ними.
— Может быть что угодно. — Он повернулся к Софи и потянулся к ее лицу, желая подбодрить ее, провести пальцами по ее коже. Но мужчина опустил руки, понимая, что здесь не место для подобных проявлений чувств. К тому же, как она сказала ранее, ее защита — это не его дело.
У него нет права заботиться о ней.
Ее кузина металась у окна. Ее глаза были как два больших океана на мертвенно-бледном лице, когда она повернулась к ним. Снаружи колокол надрывался еще сильнее, что не предвещало ничего хорошего.
— Кораблекрушение, — дрожащим голосом оповестила всех мисс Гордон.
Ее убежденность подтвердила самые худшие опасения Чада, по крайней мере, некоторые из них. Море в разных вариациях забирало человеческие жизни. Крушения, штормы, заболевания… И почему его преследовала уверенность, что винить в этом некого?
— Я схожу и узнаю, что происходит, — сказал он, — вы обе оставайтесь здесь.
Дождь хлестал острыми струями по его лицу, когда он вышел на улицу. Мужчина бросился бежать.
Толпа жителей запрудила вход на пристань и постепенно стекалась к главному пирсу. К берегу причаливала шхуна. Так быстро, как это только было возможно, Келлин пробиралась сквозь скопление людей. За ней двигалась лысая блестящая голова Риза. С одной стороны палубы о чем-то громко спорили моряки, отчаянно размахивая руками. Чуть дальше от них другие члены команды сбились в дрожащую кучку, обхватив себя руками для сохранения тепла, их бритые головы щедро поливал дождь.
Перед глазами Чада мелькнула твидовая шляпа с мокрыми сверкающими полами. Он повернул голову и стал искать ее в толпе. Жители, тесно жавшиеся друг к другу, расступились, чтобы пропустить худощавого мужчину с крючковатым носом и цепкими, внимательными глазами, того человека, который в первое же утро пребывания Чада в Пенхоллоу рассматривал его в «Бурной Чайке».
Толпа снова шевельнулась и скрыла мужчину. Чад бросился за ним, но пока он добрался до того места, где стоял мужчина, того уже и след простыл.
Вдруг под его ногами толстый деревянный настил задрожал, не выдерживая веса скопившихся людей. Толпа увеличивалась, люди вытягивали шеи, пытаясь рассмотреть или найти кого-то, над причалом раздавались крики, громкие и пронзительные, разжигающие тот ужас и страх, который охватил людей.
— Это кто-то из наших?
— Билл! Кто-нибудь видел Билла?
— Мой Стефан, где он?
— А Джошуа вернулся?
Отвратительный запах мокрой шерсти и ощущение страха смешалось с соленым морским ветром. Тошнотворный ужас полз по желудку Чада, он почти был готов к очередному появлению призраков, размахивающих прозрачными руками перед ним.
Со шхуны спустилась Келлин и выхватила из толпы одну женщину. Через секунду пронзительный крик разорвал воздух, Келлин пыталась обнять вырывающуюся из ее рук женщину за плечи.
Толпа вновь всколыхнулась, расступаясь. Пожилая пара расчищала себе путь. Они выкрикнули имя — «Рэндольф», Келлин кивнула. Мужчина и женщина бросились в объятия, сцепив руки, ища опору друг в друге. В отчаянии они хотели кинуться в море, но жители окружили их защитным кольцом и оградили от
