мистер Коллинз?
— Не знаю.
Последовала неприятная пауза.
— Вы больше ничего не хотите сказать о телефонном звонке из Энтона, мистер Коллинз?
Я ошарашенно взглянул на Роусона. Он как будто предлагал мне сознаться в моей выдумке.
— Нет, ничего больше. Кстати, я ведь сам посадил Метса в поезд. Как он успел вернуться обратно так быстро?
— Этим же поездом ехал мистер Маккеизи. Они случайно встретились в тамбуре. На следующей станции Мете позвонил домой соседям, которые сбегали к нему домой и нашли его родителей в полном здравии. Они позвонили Метсу, ожидающему их звонка на станции, и Мете вернулся в Лондон. Он полагал, что его разыграли. Он был обязан сообщить об этой шутке в полицию, мистер Коллинз.
Он должен был сказать мне это, подумал я в отчаянии. Если бы он сказал мне, что вернулся и поедет в фургоне, я бы всем рискнул и выдал бы Дикса.
— Да, я понимаю, мистер Роусон.
— Мне сообщили, что в пятницу ночью вы заходили в почтовую контору с чаем для одного из служащих. Его фамилия Гаррис.
Вот оно что! Внешне я был спокоен, но чего мне стоило выдержать прямой взгляд Роусона!
— Я хотел предложить ему чая, но его поблизости не оказалось.
Роусон слегка пристукнул по краю стола:
— Ну и что же было дальше, мистер Коллинз?
— Ничего. Я не понимаю, это что, очень важно? Роусон улыбнулся, и его васильковые глаза вспыхнули, как у мальчишки. Это меня приободрило.
— Все важно при расследовании убийства, мистер Коллинз. Припомните все поточнее, прошу вас.
— Я работал дотемна.
— Как поздно?
— Уже после полуночи.
— Вы всегда работаете так поздно?
— Нет. У меня была срочная работа.
— Какая, мистер Коллинз?
Я опять посмотрел ему в лицо. Та же улыбка, тот же дружелюбный и заинтересованный взгляд.
— Один из клиентов оставил у меня машину на профилактику. У него вышел из строя карбюратор. Он собирался в отпуск и просил все сделать до утра. Вот я и работал допоздна.
— Как фамилия клиента?
Роусон поймал меня на вранье. Я солгал тогда Анни, зная, что она не сможет проверить мои слова. Теперь я, как дурак, повторил это в полиции, а уж она-то сможет проверить это, да еще как.
На некоторое время мой мозг отказался работать. Я моргал глазами, пока Роусон повторял свой вопрос.
— Я пытаюсь вспомнить. Кажется, его фамилия Ланнинг. Роусон ободряюще кивнул мне:
— А марка машины?
— «ТВР».
— А номер?
— Хоть убейте, не помню, — ответил я, собрав в кулак все свои силы. — Извините меня, но какое это имеет отношение к делу, никак не пойму. По-моему, мы напрасно теряем время.
Роусон рассмеялся, как будто я сказал что-то очень смешное.
— Буду откровенным, мистер Коллинз. Кто-то вывел из строя сигнализацию фургона. Это произошло до сегодняшнего утра: значит, кто-то испортил ее до субботней ночи. Я пытаюсь выяснить, кто это сделал. В почтовом отделении посторонних бывает очень мало. Я составил список этих лиц и теперь его проверяю. Когда я найду, кто это сделал, я разгрызу орешек с этим ограблением.
Я, наверное, переменился в лице.
— Надеюсь, вы не думаете, что это моя работа?
— Мистер Коллинз, пятеро посторонних побывали за это время в конторе. Вы — один из них. До тех пор, пока они не докажут свою невиновность, все останутся под подозрением. Вы можете доказать, что не делали этого, мистер Коллинз?
Я сидел неподвижно и смотрел ему прямо в глаза:
— Думаю, что нет. Но, разумеется, я не мог этого сделать.
— Я бы очень удивился, если бы вы в этом сознались, мистер Коллинз. Но вернемся к «ТВР». Какого он был цвета?
— Серого.
— Этот мистер Маннинг живет неподалеку от вас, мистер Коллинз?
— Никогда раньше я его не видел. Точно не знаю.
— Для вас будет лучше, если вы его разыщете, и мы сможем проверить ваши показания.
— Боюсь, что вам придется поверить мне на слово.
— Полиция никому не верит на слово, мистер Коллинз. Мы народ дотошный. Найти мистера Маннинга будет несложно. Поищем. Вы утверждаете, мистер Коллинз, что работали допоздна. А что было потом?
Мне страшно захотелось пить, но попросить воды значило показать, что я нервничаю.
— Около полуночи я приготовил себе чай и подумал, что Гаррис тоже не откажется от чайку и понес ему чашечку.
— Понесли чай, — Роусон сделал себе отметку в блокноте.
— Да. Перешел дорогу и заглянул в контору. Но Гарриса не увидел. Я позвал его, но ответа не услышал. Я бросил это дело и вернулся в гараж.
— Вы не заходили в бюро?
— Я зашел на три-четыре ярда, но не более того.
Роусон вновь кивнул и сделал еще одну пометку в блокноте.
— А дальше?
— Я отправился спать.
Его голубые глаза, казалось, буравили меня насквозь:
— Хорошо, мистер Коллинз. Очень, очень удовлетворительное объяснение. Гаррис признался, что частенько спит во время дежурства. Он, должно быть, спал и тогда, когда вы к нему заходили с чаем.
Я перевел дух. Роусон вновь улыбнулся, его глаза потеплели. Я взглянул на часы.
— Ну, если это все, суперинтендант, то я пойду домой. Моя жена.
— Я не задержу вас больше, чем нужно. Еще несколько маленьких вопросиков. Это был единственный визит в бюро, мистер Коллинз?
— По-моему, да, — ответил я, и струйка пота потекла по моей спине. — Может, я там был с Биллом, но я не помню сейчас точно.
— Вы не заходили туда утром в четверг? Я слышал краем уха, что вы приходили туда и хотели поговорить с Биллом Метсом, но вам сказали, что его нет на работе. Это верные сведения?
Я облизнул сухие губы:
— Да, про это я забыл.
— Разве вам не показали фургон Билла, когда вы попросили Гарриса об этом.
Я почувствовал, как смыкаются вокруг меня челюсти ловушки, и собрал все свои силы.
— Кажется, мы говорили о фургоне.
Роусон вдруг потерял к фургону всякий интерес.
— У вас хороший бизнес, мистер Коллинз? Этот вопрос выбил меня из колеи.
— В настоящий момент дела идут неважно, но ведь они могут и поправиться.
Роусон опять кивнул мне.
— А теперь вернемся к прошедшей ночи. Вы уверены, что относили Гаррису чашку чая?
Я почувствовал ловушку, но так как один раз уже дал ответ на этот вопрос, то мне пришлось его повторить.
— Да, уверен.
