Я тихонько закрыл входную дверь и подошел к следующей, внутренней. Затем еще раз внимательно прислушался: было все так же тихо. Повернув ручку, я приоткрыл дверь так, чтобы мне было видно все, что происходит в комнате. Комната была большая и светлая. Она была набита креслами, пуфами и подушками. Напротив окна был оборудован бар. Осторожно ступая, как индеец на охоте, я подошел еще к одной двери, ведущей, кажется, в спальню. Здесь я еще раз остановился, прислушался, приоткрыл дверь и взглянул.
Берри неподвижно лежал на спине, раскинувшись на огромном диване. Он был в одежде. Его лицо казалось грязно-серым, а глаза закрыты. Мне показалось, что он не дышал. Возле него лежал пистолет, и он легко мог дотянуться до него…
Глава 16
Я медленно пересек комнату, и когда уже подходил к дивану, Берри открыл глаза и попытался дотянуться до пистолета, но я его опередил. Я схватил дуло в тот момент, когда он уже было ухватился за рукоятку. Я вырвал у него пистолет одним движением руки и отошел к стенке.
— Привет, Берри. Ты еще по мне не соскучился?
Он молча смотрел на меня. На наволочке подушки, вокруг его головы, образовался грязный след. Присмотревшись внимательно, я заметил, что его костюм весь мокрый от пота.
— Коллинз, — прохрипел он, — я уж подумал, что это полицейские, чтоб им сдохнуть.
— Пока нет, но они уже близко. Они ищут меня.
— Как я рад тебя видеть, Коллинз. Я тебя долго ждал. Дай мне воды. Я так много пережил.
— Что с тобой? — спросил я и сел на край кресла.
— У меня сломана спина. Этот ублюдок меня ударил, и я уже готов. — Не стоит так расстраиваться. Этот ублюдок, как ты сказал, уже мертв. Его убил Дикс.
У Берри сузились от боли глаза:
— Мне это безразлично. Что ты тут делаешь?
— Меня ищет полиция. Они считают, что я один из участников ограбления. Твои приятели загребли 300000 фунтов и из-за этого за мной охотится полиция. Если меня поймают, они могут даже повесить меня.
— Они этого не сделают, — прошептал Берри. — Они не повесят и меня, поскольку я не убивал этого парня.
— Кажется, эти алмазы не пошли тебе на пользу, приятель?
— Оставь алмазы в покое. Дай мне лучше выпить и позвони врачу. Не пялься на меня так: я лежу здесь уже давно. Сначала все ужасно болело, но теперь полегче. — У него вдруг сел голос. — Мне страшно, приятель, я больше не чувствую ног. — А Билл Мете вообще ничего не чувствует.
— О чем ты? Ради бога, дай мне что-нибудь выпить. Тебе что, жалко?
— Ты не можешь пошевелиться? Берри лишь застонал в ответ:
— А я тебе о чем говорю? У меня поврежден позвоночник, понял? Я не чувствую ног! Ты должен вызвать врача, человек ты или пень?
— Почему твои приятели не вызвали врача?
— Джо собирался. Может, он его не застал… но все же… вызови врача…
— Это все ерунда — не мог найти врача!
— А в чем дело?
— Дело в том, что они оставили тебя здесь умирать.
— Нет, ты врешь. Нет! — выдохнул он. — Они не могли так поступить: они не такие гады, как ты. Может, сейчас они сами попали в переделку. Но это все неважно, раз здесь ты. Вызови врача из госпиталя. Вот его телефон.
— Но тебя могут повесить.
— Ты сошел с ума. Они не знают, кто я. Они не знают, что я грабил фургон. Я могу сказать, что просто упал. Черт тебя побери, позвони скорее!
— Где Дикс?
Берри зашевелил губами:
— Черт его знает. Ты вызовешь врача или нет? Я достал сигарету, а он продолжал ныть:
— Господи! Ты же видишь, как мне плохо. Дай мне выпить! Там, в баре, есть выпивка. Она помогает мне от любых болезней. И врача позови!
— Где Дикс?
Глаза у Берри горели, как у затравленного зверя, попавшего в ловушку.
— Я тебя прижму, Коллинз, если не вызовешь врача. Твоя жена получит фото, где ты… с Глорией…
Я наклонился и ударил Берри по щеке. Голова его мягко перекатилась по подушке. Он вскрикнул, закрыл глаза и потерял сознание. Наклонившись, я пощупал его пульс: он был слабенький. Похоже, что он долго не протянет. Пока Берри не скажет, где находится Дикс, с ним надо быть поаккуратнее. Если же он и сам этого не знает, то я пропал.
Подойдя к бару, я смешал виски с содовой и подошел к окну. Полицейская машина уже уехала, и на улице никого не было видно из их братии.
Вернувшись к Берри, я вылил виски прямо ему в рот. Он тотчас же ожил и открыл глаза, которые уже помутнели.
— Пей! Пей, раз просил!
Он все выпил и закрыл глаза. Дыхание у него стало тяжелым и прерывистым. Я решил пока его не трогать и подошел к шифоньеру в глубине комнаты. В нем висело несколько костюмов. Я выбрал светлый легкий пиджак и светло-коричневые брюки. Пиджак был немного великоват, но это пустяки. Потом я напялил на себя желтую рубашку и в тон ей галстук.
Посмотрев на себя в зеркало, я остался доволен осмотром. Теперь мне можно было не опасаться, что меня узнают с первого взгляда. Я выглядел американским туристом, и до тех пор, пока сыщики не столкнутся со мной нос к носу, они мне не страшны. Порывшись в шифоньере, я нашел зеленые очки. Одев их и шляпу, я остался доволен своим маскарадом.
— Где Дикс? — с металлом в голосе спросил я. Берри закрыл глаза.
— Если хочешь сказать, то не молчи, а не то врача тебе не видать, как своих ушей.
— Я не знаю.
— Ты должен знать, где находится его убежище. Где вы собирались встретиться?
У Берри вспыхнули глаза:
— Здесь.
— Не болтай. Сюда бы Дикс не пошел. Я ухватился за его рубашку:
— Все же тебе придется сказать, где Дикс. Или я тебя сейчас переверну и тебе будет очень больно.
— Не надо! Пожалей меня! — взмолился он.
— Где Дикс?
Берри схватил меня за рукав и попытался вцепиться ногтями в мою кожу, пытаясь освободиться от моего захвата. Тогда я его чуть-чуть повернул… Глаза у него вылезли из орбит, и он закричал, как свинья перед забоем.
— Прекрати!.. Я все… я расскажу… Я ослабил захват:
— Итак, где Дикс?
— Монкс Фарм, Ильмер.
— Это возле Принс Ринсборо, да?
— Да — А дальше, Берри? Ведь они бросили тебя здесь умирать, а сами хотят смыться за рубеж. И не думай, что они за тобой вернутся. Зачем им возиться с таким бревном? Куда они хотят отправиться потом?
Берри уже не стал сопротивляться:
— Как только стемнеет, за ними прилетит вертолет. За фермой есть площадка. Они хотят улететь в Париж.
— Где негативы моих снимков с Глорией?
— Врача… — едва слышно простонал Берри. Я снова ухватил его за ворот рубашки.
— Где они?
