– Где она? – от одного вида сутенера у Лепски поднималось кровяное давление, а сегодня, после разговора с Лейси, оно приблизилось к критическому уровню.
– Она сейчас придет, – беззаботно ответил Томас, не замечая настроения детектива. – Присядьте. Что вы будете пить?
Руки Лепски сжались в кулаки:
– Где она?
– Не хотите? – Томас опустился в кресло. – Ну разумеется, вы же при исполнении. Садитесь, мистер Лепски. Она хотела, чтобы я предварительно поговорил с вами. Я…
– Встать! – взревел Лепски. – Ни один паршивый альфонс не должен сидеть, когда я стою!
Побледнев как полотно, Томас в мгновение ока выпорхнул из кресла и отпрянул в сторону.
– Тащи свою шлюху, – прорычал Лепски, – и выметайся отсюда. Меня тошнит от одного твоего вида.
Тут же открылась дверь, ведущая в соседнюю комнату, и в гостиную вошла стройная блондинка, холодная красота которой неизменно привлекала внимание мужчин, особенно после виски с содовой.
– Можешь идти, Джек. Мы обойдемся без тебя.
Томас пробурчал что-то себе под нос и, держась от Лепски на почтительном расстоянии, вышел из квартиры.
Детектив подождал, пока шаги Томаса затихли на лестнице, подошел к двери и запер ее на ключ, чтобы его вновь не застали врасплох.
– Я тебя слушаю, – сказал он, вернувшись в гостиную. – Говори.
Голди непринужденно уселась в кресло, взяла сигарету из лежащей на столе пачки, закурила.
– Джеку нужна его лодка. Я объяснила ему, что помочь сможешь только ты.
Лепски недоуменно покачал головой:
– Какая еще лодка? Довольно загадок! Рассказывай, в чем дело, да побыстрее.
– Лысый Риккард уговорил Джека дать ему лодку. Лодка пропала. Теперь Джек сходит с ума.
– Когда он дал лодку Лысому?
– Два месяца назад. Если точнее, двадцать четвертого марта. Она нужна была ему позарез, но он обещал вскоре вернуть.
– А зачем?
– Какое это имеет значение? Лысый же заплатил. А недавно поползли слухи, что он мертв. Джеку нужна лодка. Он вложил в нее все деньги.
– Я спросил, зачем он дал лодку Лысому?
– Лысый предложил пятьсот долларов за аренду лодки, – после короткого колебания ответила Голди. – За такую сумму Джек отдал бы в цирк родную мать. Я говорила, что он сошел с ума, но Джек не хотел меня слушать.
– Зачем Лысому потребовалась лодка?
– Он собирался в небольшое путешествие.
– Это я понимаю. Куда?
– Фараоны! – хмыкнула Голди. – Как вы мне надоели. Одни вопросы и никаких действий. В Карибское море. Он обещал вернуть через три недели. Прошло уже восемь. А потом мы узнаем, что во вторник он был в Парадиз-Сити, а к нам не заехал. И пошли разговоры, что его убили. – Голди помолчала. – Джек волнуется не только из-за лодки. Он не знает, что случилось с Джейси и Гансом.
– Это еще кто? – пробурчал Лепски.
– Матросы, глупыш. Неужели ты думаешь, что Лысый мог выйти в море один?
– То есть пропали и матросы?
– У тебя, должно быть, вата в ушах. Я же говорю, исчезли и лодка и матросы.
– Двое мужчин пропали восемь недель назад, и никто не удосужился поставить в известность полицию? Это довольно странно.
Голди пожала плечами:
– Это же бродяги. До них никому нет дела.
– Но если Томас не обратился в полицию, почему его должна волновать их судьба?
– Разумеется, в большей степени он тревожится из-за лодки.
– Так почему он не обратился в полицию?
Голди помяла мочку уха:
– Неужели ты не понимаешь? Джек идет в полицию и говорит, что пропала лодка, а вместе с ней Ганс и Джейси. И чем займутся фараоны? Поисками лодки? Дудки. Прежде всего они захотят узнать, где Джек взял деньги, чтобы ее купить.
Лепски согласно кивнул:
– Это точно. Но почему ты рассказываешь об этом мне? Я тоже полицейский, черт побери!
– О, конечно, – Голди ослепительно улыбнулась, – но сейчас ты на чужой территории. Поэтому я и сказала Джеку, что ты сможешь ему помочь, не вовлекая в эту историю его самого.
Обдумав слова Голди, Лепски решил, что она в общем-то права. И вытащил из кармана записную книжку:
– Опиши мне лодку.
– Длиной сорок футов, корпус выкрашен в белый цвет, кубрик – в красный. Название и порт приписки написаны красным: «Глория-2. Веро-Бич».
– Моторы?
– Два дизеля, если тебе это что-то говорит.
– Матросы?
– Ганс Ларсен, двадцать два года, высокий блондин, датчанин. Джейси Смит, низенький, тощий, со сломанным носом, негр.
Лепски оторвался от книжки:
– Из тебя вышел бы хороший детектив.
– Кому охота быть хорошим детективом, – фыркнула Голди.
Лепски нахмурился:
– Кого боялся Лысый?
– Всех…
Лепски вновь взглянул на нее:
– Если ты будешь крутить, тебе не поздоровится. Продолжай говорить, и мы останемся друзьями. Иначе окажешься в каталажке.
Голди презрительно усмехнулась:
– Проснись, Лепски! Ты на чужой территории. Попробуй отвести меня в участок. Лейси смешает тебя с дерьмом.
В горле детектива булькнуло:
– Ладно, не будем спорить. Итак, Лысый кого-то боялся. Каждый встречный говорит мне об этом. Но, чтобы найти лодку, я должен знать, кого именно. Без этого у меня ничего не выйдет.
– Я не знаю, Джек – тоже. Да, Лысый был очень напуган. Он отхватил большой кусок. Как оказалось, слишком большой.
– Откуда тебе это известно?
– Лысый говорил, что провернул самое крупное дело в своей жизни.
– Что это за дело?
– Мы еще не сошли с ума, чтобы спрашивать его об этом, – огрызнулась Голди.
Лепски решил, что она говорит правду.
– Пятнадцать минут назад неизвестный ворвался в комнату Мей Ленгли и прострелил ей голову. Ты об этом знаешь, не так ли?
– Да. Нам с Джеком приходится быть в курсе того, что происходит вокруг. Нам позвонил один знакомый.
– А если бы Мей не получила пулю, ты бы молчала?
Голди взяла сигарету и дрожащей рукой поднесла к ней зажженную спичку:
